Гарри Поттер и Обитель Бессмертия - akchiskosan

— Ты чего, парень! — насупился Вернон Дарсли, и даже приподнялся из-за стола.

«Будет драка», — решил Гарри, не будучи уверен, на чьей из противных сторон желает выступить. Но слизеринец, похоже, решил не нарываться.

— Сами же просили показать, чему нас в школе учат, — обиженно пробубнил Гойл и бережно спрятал железку в карман.

— А педагоги-то кто? — фыркнула Марджи. — Похоже, уголовники!

— Неправда! — возмутился Малфой. — Вот нашего завуча так до сих пор и не поймали!

«А ведь это так и есть», — подумал Гарри. Но сестра дяди Вернона почему-то не оценила честность.

— Ужас! И что, у вас все такие?

— Ну почему, — ухмыльнулся Драко. — Вот Флитвик, говорят, сидел в местах не столь отдаленных. Но дело прошлое, теперь он — добропорядочный гражданин, и учит нас своему волшебству.

Гарри поймал себя на том, что с любопытством вытягивает шею, и ему стало противно, что этим он сам себе напоминает тетушку Петунию, великую любительницу сплетен. С другой стороны, он ничего такого не знал о профессоре Флитвике, хотя, учитывая отношение директора к «трудным случаям» вроде Снейпа, слова Малфоя вполне могли оказаться правдой. Тетке эта «правда» почему-то тоже не понравилось.

— Так вас там не порют? — с подозрением спросила она.

Настала очередь слизеринцев оскорбиться.

— Хочешь убедиться? — набычился Крэбб. — Тебе показать мою задницу? — поинтересовался он с претензией на учтивость.

Он приподнялся, но тетка замахала. Крэбб плюхнулся обратно под жалобный скрип стула. После этого воцарилась напряженная пауза; слизеринцы, застывшие с вилками на весу, не скрывали, что злятся, давая при этом понять, что за последствия не очень-то ручаются.

— Что за образование нынче пошло! — бросила в пространство тетя Петуния, видимо, надеясь разрядить обстановку.

— Первоклассное образование! — оживился Забини. — У нас у всех уже и специализация есть!

— Да ты не дергайся! — Нотт, который до сих пор сидел неподвижно, как изваяние, перегнулся через стол и панибратски похлопал тетушку Марджи в районе груди. Она отшатнулась, а Злыдень, зарычав было, подался к ней, но Крэбб от души притопнул, и бульдог вновь забился под кресло.

— И в какой же области, — ядовито поинтересовался дядя Вернон, указывая на Гарри, — он специализируется?

— В гробокопательстве! — отчеканил Гойл со скорбной миной.

Гарри утратил дар речи, Дарсли — тоже. «Узнаю слизеринцев. Чего еще и ждать от них», — пронеслось у него в мозгу.

— А чего вы? — непонимающе захлопал глазками Гойл. — Работка спокойная. Непыльная!

— М-да, — солидно кивнул Малфой. — Разве что, если дождь, она довольно грязная.

— Так что вам теперь только умереть и остается, — спрогнозировал Забини, приканчивая омлет.

— Что?! — вскипел дядя Вернон.

— Я хотел сказать, ваше имущество в надежных руках, — невозмутимо пояснил Забини.

Слизеринцы явно наслаждались комедией, «развлечение», похоже, удалось им вполне. Гарри невольно соображал, что бы такого придумать про их «специализацию», но, как назло, ничего достаточно противного в голову не приходило.

— У нас отличных карманников готовят, — пробормотал он в итоге.

— Ваши часики, — подхватил Нотт, гордо демонстрируя Марджи ее собственные часы, которые она обычно носила в нагрудном кармане. Охнув, та выхватила свое сокровище и принялась шарить по себе, выискивая безопасное место.

— А я хорошо денежки выколачиваю, — промычал Крэбб, раскачиваясь на стуле, и устремил плотоядный взгляд в сторону бледного Дадли.

Воцарилась недолгая пауза.

— Да че мы сидим, как эти! Давайте выпьем, блин! — жизнерадостно предложил Гойл и, не дожидаясь разрешения, принялся хлестать бренди прямо из горла.

Гарри заметил, какими беспокойными взглядами обменялись Малфой, Крэбб и Забини, и понял, что им не улыбается в случае чего тащить на себе эту тушу. Но тут Гойл поперхнулся, закашлялся, и в мгновение ока все напротив сидящие получили бодрящий душ из дорогого коллекционного бренди.

Гарри, который все еще не простил ему «гробокопательства», не сдержал усмешки, и тут началось светопреставление. Гойл принялся канючить басом, извиняясь, и предлагал вытереть пострадавших, а Дарсли уворачивались, со страхом наблюдая за его ловкими руками и явно опасаясь за сохранность брошек, серег и всего прочего. В результате салат из тарелки Дадли, смахнутый рукавом тетушки, спикировал к толстяку на колени.

В разгаре шоу с улицы донеслись шаги, и вскоре на пороге появилась Гермиона. Надо отдать ей должное, выглядела она и впрямь как ученица школы для безнадежных: в разорванном пальто и разводах грязи на лице, вода стекала с нее потоками на стерильный пол тети Петунии.

— А эта, — завопила Марджи, тыча в нее пальцем и явно радуясь поводу сменить тему, — у вас чем занимается?

— Бухгалтерией! — отчеканил Малфой, оценивающе глянул на нее еще раз и добавил. — Да и вообще — по мелочам лохов разводить тоже может.

— Ты че! — громыхнул Гойл и направился к вновь пришедшей. — Это же наша гордость. Лучшая ученица. У ней предки — зубодергатели. Так она тоже — как по зубам… этой штукой?… дрелью пройдется, так мало не покажется. Мой ассистент, — и похлопал обалдевшую от такого приема Гермиону по спине, отчего она закашлялась.

Гермиона, хвала Мерлину, разбираться в ситуации не стала.

— Надо уходить! — отрезала она, и, как ни странно, слизеринцы подчинились по первому требованию. Гриффиндорец только и успел, что сдернуть с вешалки в прихожей свою видавшую виды куртку.

Снаружи Гарри не успел ничего понять, как его поволокли куда-то в сторону.

— Нам предстоит полет на ковре-самолете под дождем, — предупредил Малфой.

— Гарри, мистер Уизли сам заберет твою метлу и все твои вещи, — одновременно говорила Гермиона, пока слизеринцы, отвернувшись в разные стороны, наколдовывали плотный туман, скрывший от них соседние дома. Затем они бросились к Гарри и Гермионе, и вдруг после этого оказалось, что все уже в воздухе.

— Откуда вы узнали про святого Брутуса? — орал Гарри.

— Ты был слишком откровенен с моей кузиной! — ухмыльнулся Малфой.

На высоте особенно сильно ощущался ветер, дождь хлестал по щекам, ковер нес его навстречу опасности, но все же Гарри был совершенно счастлив.

— Импервиус! — сказала Гермиона, стукнув Гарри палочкой сначала по очкам, а затем — по воротнику куртки. Капли перед глазами, мешающие видеть, тут же исчезли.

— А твоя тетка нормально готовит, — похвалил Гойл.

В течение двух часов Гарри получил полное представление о том, что значит летать на ковре-самолете. Если бы погода была получше, он, возможно, получил бы от этого безоблачное удовольствие.