История Израиля. Том 1 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1807-1951 - Говард Морли Сакер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В долгосрочной перспективе, однако, финансовая помощь мирового еврейства оказалась еще более значительной, чем американские правительственные взносы и займы. В период сразу после 1948 г. помощь диаспоры в основном имела вид частных переводов, то есть благотворительных взносов. Тут особо следует отметить пожертвования Еврейскому университету в Иерусалиме, Техниону[369], Институту Вейцмана[370], больнице Гадаса и ряду менее крупных учреждений. В период 1949–1961 гг. общая сумма таких поступлений превысила 750 млн долларов. При всем впечатляющем размере этой суммы, она была превзойдена поступлениями из двух других еврейских источников. Первый источник — поступления от Объединенного израильского призыва (американского еврейства) и от его аналога за пределами США, Керен га-Иесод, которые составляли от 60 до 100 млн долларов ежегодно на протяжении первого десятилетия существования Израиля (Глава XXIII); второй источник — распространение израильских государственных облигаций среди евреев диаспоры, что сначала, в 1950-х гг., давало от 40 до 60 млн долларов в год, а затем в 1960-х гг. эта сумма заметно увеличилась.
Почти столь же значительными были переводы из Западной Германии; они включали как репарации правительству Израиля, так и реституции израильским гражданам, пострадавшим от нацистского режима. Договор о репарациях, известный в Израиле как договор Шилу мим, был подписан осенью 1952 г.; в рамках этого документа правительство ФРГ должно было выплатить правительству Израиля и ряду израильских организаций сумму, эквивалентную 820 млн долларов на протяжении 12-летнего периода, причем значительная часть этих выплат осуществлялась в виде немецких товаров. Получаемая финансовая помощь использовалась по-разному. Специально созданная межминистерская корпорация Шилумим направляла полученные средства в те секторы экономики, развитие которых имело для Израиля приоритетное значение, причем особое внимание уделялось модернизации производства электроэнергии, железнодорожному транспорту, развитию морских портов, ирригационным системам в сельском хозяйстве, добыче полезных ископаемых в пустыне Негев и приобретению морских судов (Глава XVI). Трудно переоценить роль, которую сыграли эти жизненно важные приобретения — морские суда, промышленное оборудование, транспортные средства, горючее, сырье — для развития национальной экономики Израиля. Так, в 1953–1954 гг. четвертая часть всего государственного бюджета Израиля, выделенного на развитие экономики, была получена из фондов Шилумим. На следующий год эта доля возросла до 47 %. Впоследствии она несколько уменьшилась, но, однако, на протяжении периода 1953–1966 гг. не менее 20 % бюджетных ассигнований на развитие экономики выделялось из фондов Шилумим.
На протяжении первого десятилетия существования страны лишь одна двенадцатая всех национальных расходов в иностранной валюте покрывалась за счет доходов от производственной деятельности; все остальные платежи осуществлялись из американских, немецких и иных зарубежных источников. В 1950-х гг. 59 % дефицита платежного баланса Израиля было покрыто за счет помощи мирового еврейства, 12 % — за счет США и 29 % — за счет Западной Германии. Эти фонды буквально помогли выжить израильской экономике, позволили справиться с беспрецедентной по сложности проблемой: обеспечить население страны питанием, жильем и работой, при одновременной защите государственных границ. Более того, иностранная помощь послужила тем стимулом, благодаря которому Израиль добился впечатляющего увеличения своих внутренних активов, ежегодный рост которых составил к середине 1950-х гг. 8,7 %. Несмотря на огромные трудности, связанные с возвращением евреев в страну отцов, и критическое отношение экономистов-теоретиков к “экономике внешней помощи”, валовый национальный продукт на протяжении первого десятилетия существования государства возрос на 74 %.
Для среднего израильтянина все эти положительные результаты означали улучшение качества жизни. Страна перешла на самообеспечение продуктами питания к концу 1950-х гг. (Глава XV. Усилия по расселению репатриантов и обеспечению их продуктами питания). Реальный доход населения непрерывно увеличивался. Так, средний семейный доход горожанина в 1951 г. составлял 936 израильских лир, а в 1957 г. возрос до 3290 израильских лир, что означает прирост на 252 %. Разумеется, это не был чистый прирост, поскольку за то же время индекс стоимости жизни увеличился на 173 %. Тем не менее улучшение положения израильских трудящихся происходило не только за счет роста реальной заработной платы, но и благодаря более равномерному распределению доходов в стране — за счет прогрессивного налогообложения, дополнительных выплат и льгот Гистадрута, причем все эти факторы в Израиле были более значимыми, чем в любой другой стране свободного мира, за исключением Скандинавских стран. Одним из самых заметных показателей национального благосостояния является средняя продолжительность жизни. К 1956 г. эта величина достигла 70 лет для мужчин и 73 лет для женщин — на 8 % выше соответствующих цифр для 1949 г. Другой показатель — это плотность заселения жилья (данные для еврейского населения Израиля). К 1955 г. эта величина снизилась до 2,3 чел. на комнату, что явилось очень заметным улучшением по сравнению с 1951 г. В 1960 г. (данные для еврейского населения Израиля) электричество имелось в 81 % жилищ, водопровод — в 94 %. Несколько лет спустя эти показатели улучшились в еще большей степени (Глава XVIII). К 1960 г. на территории страны практически не осталось маабарот — если не считать нескольких времянок, специально сохраненных как свидетельство нелегких дней начального периода репатриации. К 1961 г. численность еврейского населения страны составила 1 млн 938 тыс. человек. Широкий пояс деревень и городов возник вдоль “иерусалимского коридора” и приморской равнины, по всей Галилее и даже на севере Негева. Все большее число израильтян имело работу, крышу над головой и хорошее питание. Хотя жизнь все еще не могла похвастаться особым блеском, к концу 1950-х гг. она, во всяком случае, уже утратила мрачный колорит предыдущих лет.
Вряд ли граждане Израиля оставались безразличными к достижениям своей страны. Но в то же время мало кто мог забыть о той цене, которую пришлось за это заплатить. Шрамы, оставленные тяжелейшими испытаниями иммиграции, были не столько физическими, сколько психологическими; и они имелись не только у выходцев из стран Востока, но и у коренных израильтян. Продолжавшийся на протяжении ряда лет приток незадачливых иммигрантов являлся подлинной угрозой для идеалистических настроений европейских евреев, давно уже живших в Израиле. Многие из этих “западников” были потрясены столь очевидной левантизацией их сионистской Утопии и впервые в жизни поставили под сомнение свои традиционные спартанские ценности. Израильские сабры — уроженцы страны — стали покидать кибуцы и приграничные поселения. Перебираясь в Тель-Авив и другие крупные города, они как бы следовали примеру новых репатриантов, отправляясь на поиски более легкой жизни, в расчете на счастливый случай.
Впрочем, свои действия они не расценивали как свидетельство угасающего чувства патриотизма. Они всегда гордились своей любовью к стране, равно
