Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства - Джим Батчер

Я не стала паниковать. Паника губительна. Вместо этого я плавно развернулась и пошла по короткому коридору к туалету. Зайдя внутрь, я захлопнула за собой дверь, вытащила из набедренного кармана жезлы и проверила уровень энергии в браслетах. Они оказались полностью готовыми к работе. Кольцо тоже было наполнено энергией. Просто идеально.

Я привела мысли в порядок, сделала небольшое волевое усилие, прошептала магическое слово и исчезла.

Создание покрова требует сложной магии, но у меня есть талант к ней. Становиться совершенно невидимой – то еще мучение. Пропуская сквозь себя весь свет, ты в прямом смысле слова превращаешься в ледышку, потому что замерзаешь вусмерть, да к тому же становишься слепой, как крот. А вот сделаться незримой – совсем другое дело! Хороший покров почти полностью скрывает твое присутствие, остаются только легкие колебания воздуха, смутные тени там, где их не должно быть, и не более того. Он создает вокруг тебя атмосферу обыденности, ауру скучной непримечательности, которая возникает разве что на нелюбимой работе где-нибудь в полчетвертого. Плюс к тому, ты становишься почти незримой, так что оставаться незамеченной в такой ситуации – проще простого.

Исчезнув под покрывалом, я одновременно создала образ с помощью нехитрой комбинации иллюзии и внушения. Образ я выбрала самый простой – это была я, в точности такая же, какой я увидела себя в зеркале за мгновение до этого: безупречная и дерзкая, со стаканчиком густого горячего кофе в руке. В ощущениях, которые сопровождали образ, было много моего: шум моих шагов, мои движения, запах шампуня Баттерса, аромат кофе в моем стаканчике. Я привязала образ к одному из колец на моем пальце: пусть подпитывается энергией, накопленной в лунном камне. Затем развернулась и, прикрыв образом свое настоящее тело, словно костюмом, сотканным из света, вышла из кафе.

Оказавшись на улице, я легко ускользнула от преследования – как и все удачные маневры, этот был простым. Мой образ повернул налево, я – направо.

Любой сторонний наблюдатель увидел бы молодую женщину, которая покинула кафе и гуляет со стаканчиком кофе в руках, наслаждаясь хорошим днем. Я постаралась, чтобы мой образ двигался упругой размашистой походкой, это делало его чуть более заметным (а значит, лучше отвлекало внимание). Он должен был пройти по улице еще около мили, а потом просто исчезнуть.

В то же самое время настоящая я тихонько свернула в переулок и принялась наблюдать.

Мой образ не прошел и сотни ярдов, как мужчина в черном свитере с высоким воротом – прислужник фоморов – вынырнул из переулка и последовал за ним. Эти придурки в последнее время снуют повсюду, словно тараканы, только они еще отвратительнее, и убить их намного сложнее.

И все же… это было как-то просто. Один прислужник не вызвал бы у меня такого серьезного беспокойства. Разумеется, они были сильными, быстрыми и выносливыми, как и многие другие потусторонние создания. Однако не обладали большой магической силой, иначе фоморы не выпускали бы их из своих владений.

Здесь было что-то еще. И это что-то хотело отвлечь меня, заставить наблюдать за прислужником, преследовавшим Молли. А если оно настолько хорошо знало меня, что смогло организовать диверсию и переключить мое внимание, то обнаружило бы меня даже под магическим покрывалом. Лишь немногие были способны на это.

Я засунула руку в нейлоновый рюкзак и схватила штык-нож М9, который мой брат привез из Афганистана. Вытащив тяжелое лезвие, я закрыла глаза и резко развернулась, держа нож в одной руке, а стаканчик – в другой. Сбросив большим пальцем крышку со стаканчика, я выплеснула кофе, так что струя описала большую дугу в воздухе на уровне моей груди.

Я услышала вскрик, который послужил для меня ориентиром, открыла глаза и направилась к источнику звука, выставив нож вперед и держа его чуть выше моего сердца.

Стальное лезвие ярко вспыхнуло, разрезая покров, висевший в воздухе всего в нескольких дюймах от меня. Я быстро зашагала сквозь покров, целясь острием ножа в того, кто появился из-под него. Это была женщина, немного выше меня, в рваной, заляпанной кофейными пятнами одежде и с длинными распущенными волосами огненно-рыжего цвета, которые развевались на ветру. Она потеряла равновесие, покачнулась и коснулась плечом кирпичной стены здания в переулке.

Я не растерялась и прижала нож к ее горлу, но в последний момент бледная, изящная рука, молниеносная, как змея, только более сильная и холодная, схватила меня за запястье. Мое лицо оказалось всего в дюйме от ее лица, я прижала ладонь другой руки к ножу и надавила на него, достаточно сильно, чтобы сломить ее сопротивление, стараясь при этом не переусердствовать, чтобы не потерять равновесие, если она сделает резкое движение. Она была стройной и красивой даже в лохмотьях, со своими зелеными глазами, большими, раскосыми, и идеальными чертами лица, которые встречаются лишь у немногих супермоделей и у всех сидхе.

– Здравствуй, тетушка, – сказала я спокойным голосом. – Нехорошо так подкрадываться ко мне. Особенно сейчас.

Она удерживала меня одной рукой, хотя и с трудом. В ее мелодичном голосе слышалось напряжение.

– Дитя, – вздохнула она. – Ты предугадала мое появление. Не останови я тебя, ты вонзила бы хладный металл в мою плоть, причинив мне невыразимые страдания. Ты обагрила бы землю моей кровью. – Ее глаза расширились. – Ты погубила бы меня.

– Всенепременно, – любезно ответила я.

Ее губы растянулись в широкой улыбке, обнажив слегка заостренные зубы.

– Я хорошо тебя обучила.

Затем она грациозно изогнулась, уклоняясь от лезвия, и отступила на шаг. Не сводя с нее глаз, я опустила нож, но не убрала его.

– Сейчас у меня нет времени для уроков, тетушка Леа.

– Я явилась не для того, чтобы обучать тебя, дитя.

– Времени для игр тоже нет.

– И не для того, чтобы играть с тобой, – продолжила Леанансидхе, – а чтобы предупредить. Тебе небезопасно здесь находиться.

Я удивленно изогнула бровь:

– Ого. Ничего себе!

Она укоризненно наклонила голову, поджала губы, бросила взгляд на переулок у меня за спиной и быстро оглянулась. Выражение ее лица изменилось. Самонадеянное превосходство никуда не исчезло, но стало не таким явным, и говорила она теперь гораздо тише.

– Ты изволишь шутить, дитя, но тебе грозит смертельная опасность, как и мне. Нам не следует здесь задерживаться. – Она заглянула мне в глаза. – Если ты желаешь вступить в противоборство с этим врагом и освободить брата моего крестника, я должна тебе кое-что рассказать.

Я прищурилась. Фея-крестная Гарри стала моей наставницей после его смерти, но вряд ли ее стоило называть доброй феей. Вообще-то, она была правой рукой Мэб – Королевы Воздуха