Путь мистика - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо"

Именно поэтому я покинул Индию. Я приехал в Индию; я думал там остаться, но у них было два условия. Первое - не впускать иностранных саньясинов. Второе - не впускать иностранные средства массовой информации. Все это директивы Америки, направленные на то, чтобы меня изолировать. Тогда никого не будут винить в моей смерти - а эта изоляция будет так же эффективна, что и смерть.

Я покинул Индию, думая, что какая-нибудь страна окажется достаточно храброй, но кажется, нет ни одной достаточно храброй страны. Фактически в мире не так много стран... это мой опыт кругосветного путешествия. Есть только две страны - Америка и Советский Союз - и марионетки, у которых нет никакой собственной независимости.

Советский Союз - не для меня. Мне не разрешат въезда даже на три недели в качестве туриста. Там уже, без всякого контакта со мной, преследуют моих саньясинов.

В Советском Союзе сотни саньясинов, и они передают мое послание из уст в уста. Они переписывают книги от руки или перепечатывают и раздают, читая в подвалах. Мои книги отнимает КГБ. До сих пор найти удалось только двадцать саньясинов, но им постоянно докучают, пытаясь выяснить, кто еще в это вовлечен. В советской прессе печатаются статьи против меня. Они ничего обо мне не знают, но мои саньясины даже переводят мои книги на русский язык.

Где бы ни была истина, ей нельзя воспрепятствовать.

Поэтому я не могу думать о Советском Союзе. Я испробовал так называемые свободные страны, и нашел, что все они являются частью Америки; они не свободны. Из Америки приходит приказ, и они должны немедленно ему следовать.

В старые времена существовала политическая зависимость, страны были зависимы политически. Были империи. Все эти империи исчезли - но важно понять, что они на самом деле не исчезли, они лишь изменили свой цвет. Теперь они больше не политические, они экономические.

Где бы мы ни были, американское послание немедленно достигает правительства - еще до того, как я туда доберусь: что если мне предоставят право постоянного проживания в этой стране, их займы на будущее, составляющие миллиарды долларов в год, будут немедленно отозваны. А у них миллиарды долларов долгов, которые были предоставлены в прошлом и которые они никогда не смогут отдать. У них нет ресурсов, чтобы их отдать. «Поэтому либо вы потеряете эти займы, либо мы поднимем годовой процент. Что касается будущего, ваши займы приостановлены».

Теперь империи стали экономическими. Потребуется некоторое время, чтобы люди поняли, что ничего не изменилось. По-прежнему есть империи, но теперь они экономические, а не политические. Изменилась только их структура. И это опаснее, потому что это невидимо. Вы не можете этого увидеть. Вы видите, что Англия совершенно свободна, вы видите, что Испания совершенно свободна, вы видите, что Германия совершенно свободна. Они не свободны.

В Англии мне отказали даже в том, чтобы провести одну ночь в аэропорту, - а я имел на это право. У меня был самолет, у меня были билеты на коммерческий рейс, поэтому они не могли привести никаких доводов, не могли сказать, что я не лечу первым классом... У нас у всех были билеты на рейс первого класса, был готов самолет, а утром мы должны были улететь.

Мы могли бы улететь в то же мгновение, но у пилотов кончилось время, они не могли лететь дальше. По закону обязательно необходимо двенадцать часов отдыха. Но власти аэропорта предупредили, что я опасный человек, и чтобы мне не позволили находиться в зале ожидания первого класса. Даже я сам не могу вообразить, какую опасность я мог представлять, находясь в транзитном зале ожидания, с тем, чтобы просто спать. Было уже одиннадцать часов ночи, а утром мы уезжали. Из зала ожидания все равно никак нельзя было выйти в город или попасть в страну.

И та же самая Англия позволила Рональду Рейгану использовать свою территорию как базу для бомбежки Ливии. А Ливия была абсолютно ни в чем не виновата. Бомбы были сброшены ночью на мирную территорию. Но Ливия - маленькая страна... Вот что такое экономическая империя.

Обе эти вещи были сделаны по американским инструкциям. Я опасен, даже остановившись переночевать в аэропорту, а использовать английскую землю как базу для преступной бомбежки Ливии - это не опасно.

Их усилия в Индии были направлены на то, чтобы изолировать меня; все остальные страны приложили усилия к тому, чтобы мне нигде не было предоставлено разрешение на постоянное проживание. Но это не значит, что они могут воспрепятствовать тому, что я делаю, говорю и собираюсь говорить. Я найду путь.

Дело не во мне самом, дело в том, что истина находит себе дорогу. Если в ней есть какая-то польза, если она нужна человечеству, все эти послы и все эти президенты совершенно несущественны.

Истина достигнет молодых людей. Молодые люди изменятся, и перемена эта будет больше, чем они могут себе представить. Это не изменение их ума, это выведение их за пределы ума.

И без сомнений однажды мир будет анархическим - не по-кропоткински, но по-моему. Я работаю с индивидуальностями, а когда индивидуальности готовы, всевозможные контролирующие силы падут сами собой.

Я только что сказал Джайешу, что если трудно найти землю, пусть не беспокоится, в нашем распоряжении океан. Мы можем купить океанский лайнер, на котором может жить две тысячи человек, и двигаться по всему миру, останавливаясь в разных местах на несколько недель или несколько месяцев, и люди смогут приходить на этот лайнер. Мы можем проводить на нем медитации, мы можем проводить лекции. Это будет, фактически, гораздо лучше. У меня всегда была эта идея - мне придется только немного приспособиться к океану и морской болезни. Но эта политика так больна, что я предпочитаю морскую болезнь тому, что царит на всей земле.

Мы найдем свой путь. Мы полны решимости найти путь.

Любимый Ошо,

Недавно я слышал, как ты много говорил о том, что доверие к мастеру и существованию имеет высшее качество, чем любовь, которая может предать. Пытаясь разжевать слово «доверие», я испытываю растерянность. В прошлом доверие было более или менее связано с отдельными происшествиями. Это случалось со мной во время некоторых лекций, потому что я ничего не делал, или потому что, ничего не делая, я чувствовал, что исчезаю. Для этого у меня не было слова; я не могу назвать это любовью или доверием. Это было скорее как сплавление. С тобой я впервые в жизни испытываю мгновения бесстрашного расслабления в себе, не пытаясь отчаянно найти, за что ухватиться. Пожалуйста, помоги мне идти в это глубже и глубже.