Очерки истории цивилизации - Герберт Уэллс

Но архитектура поддерживается материальными потребностями, в то время как другие менее необходимые для жизни искусства могут переживать упадок, и на протяжении XVI и XVII вв. возведение величественных и прекрасных зданий продолжалось по всей Европе. Мы можем назвать разве что имя архитектора Палладио (1508–1580), работами которого изобилует его родной город Виченца; его книги и наставления принесли возрожденный к новой жизни классический стиль почти в каждую европейскую страну. Он был неиссякаемым фонтаном архитектурных новшеств. Мы не сможем проследить здесь замысловатые ответвления и вариации ренессансной архитектуры, которая путем естественного и непрерывного развития перешла в наше время.

Живопись в Испании не произвела самостоятельных школ, как в Нижней Германии и Италии. Испанские художники ездили учиться в Италию и привозили свое искусство оттуда. Но в первой половине XVII столетия, при потускневшем, но все еще пышном испанском королевском дворе, испанская живопись расцвела в работах великого и самобытного художника Веласкеса (1599–1660). Он обладал уже почти современным художественным видением, небывалой прежде силой кисти. Вместе с голландцем Рембрандтом он выделяется на фоне остальных ренессансных художников по духу и манере и является непосредственным предшественником наиболее мощных работ XIX в.

В 1453 г., как мы уже рассказывали, пал Константинополь. Все последующее столетие турецкое давление на Европу было непрерывным и тяжелым. Пограничная черта между монгольскими и арийскими народами, которая пролегала в дни Перикла где-то к востоку от Памира, теперь подступила к Венгрии. Константинополь долгое время оставался не более чем островком христианства на Балканах, где господствовали турки. Его падение прервало на время торговлю с Востоком.

Из двух соперничающих торговых республик Средиземноморья Венеция в целом была в гораздо лучших отношениях с турками, чем Генуя. Каждому моряку-генуэзцу, обеспокоенному перспективами своего города, не давала покоя торговая монополия Венеции, и генуэзцы старались изобрести какой-либо способ прорваться через нее или обойти ее. Кроме того, теперь и новые народы взялись за морскую торговлю и были настроены искать новые пути к старым рынкам, так как древние торговые пути были для них закрыты.

Португальцы, например, развивали каботажную торговлю в Атлантике. Атлантика снова пробуждалась после обширного периода забытья, который тянулся с тех пор, как римляне уничтожили Карфаген. Непросто однозначно решить, то ли европейцы вышли в Атлантику или же их вытеснили туда турки, которые вплоть до битвы при Лепанто (1571) оставались бесспорными хозяевами средиземноморских вод. Венецианские и генуэзские корабли осторожно пробирались вдоль средиземноморских берегов к Антверпену, а моряки ганзейских городов шли на юг, расширяя свои торговые горизонты. И все это время продолжалось непрерывное и очень успешное развитие мореходного дела и кораблестроения. Средиземноморье больше подходит для галер и прибрежного плавания. Но в Атлантическом океане и Северном море преобладают постоянные ветры, волнение сильнее, берег зачастую представляет собой скорее угрозу, чем спасительное пристанище. Открытые моря требуют парусных кораблей, и они появились в XIV и XV столетиях, держа свой путь по компасу и звездам.

В XIII в. ганзейские купцы уже совершали регулярные рейсы из Бергена через неприветливые северные моря к норманнам в Исландию. В Исландии люди знали о существовании Гренландии, а более отчаянные и неугомонные из морских странников уже давно открыли новую отдаленную землю, Винланд, где был мягкий климат и где можно было поселиться, если бы люди решились отрезать себя от остального человечества. Винланд, как считается, мог быть или полуостровом Новая Шотландия, или, что более вероятно, Новой Англией.

По всей Европе XV столетия купцы и мореплаватели упорно искали новые пути на Восток. Португальцы, которым невдомек было, что фараон Нехо решил эту проблему много веков назад, задались вопросом, возможно ли пройти в Индию, обойдя вокруг африканского континента. Их корабли (1445) проследовали курсом Ганнона до Кабо-Верде. Они обследовали Атлантику также и в западном направлении и открыли Канарские и Азорские острова и остров Мадейра. Это уже само по себе было достаточно внушительным броском через Атлантику. В этих морских странствиях в восточной Атлантике и вдоль западно-африканского побережья предшественниками португальцев, в XIII, XIV и начале XV вв., были норманны, каталонцы и генуэзцы.

Но уже к XIV и XV вв. первенство в морских географических открытиях перешло к португальцам, во всяком случае, именно они нанесли на карту новооткрытые земли и укрепились на них. Португальцы были и пионерами навигационной астрономии. В 1487 г. португалец Бартоломеу Диас сообщил, что он обогнул южную оконечность Африки. Так был открыт путь для великого путешествия Васко да Гамы десять лет спустя. Португальцы начали прокладывать свой путь на восток еще до того, как испанцы отправились на запад.

Некий генуэзец, которого звали Христофор Колумб (1451–1506), все более и более задумывался о том, что мы воспринимаем как очевидное и естественное, но что казалось предельно отчаянным и рискованным предприятием в XV столетии — о плавании в западном направлении через всю Атлантику.

В то время никто не знал о существовании Америки как отдельного континента. Колумбу было известно, что Земля представляет собой сферу, но он недооценивал размеры земного шара. У него, под влиянием путешествий Марко Поло сложились преувеличенные представления о протяженности Азии, и он предполагал, что Япония, которая, по общему убеждению, была необычайно богата золотом, лежала непосредственно через Атлантику, приблизительно на месте современной Мексики. Колумбу не раз приходилось совершать плавания в Атлантике. Он бывал в Исландии и вполне возможно слышал там истории о Винланде, которые еще сильнее укрепили его в его намерениях. Этот дерзкий замысел — совершить плавание в страну заката — стал всепоглощающей целью его жизни.

Однако сам Колумб не имел ни гроша за душой — некоторые источники говорят, что он был банкротом, — и единственным для него способом осуществить задуманное было привлечь кого-то, кто доверил бы ему командование кораблем. Первым, к кому он обратился, был король Португалии Жуан II, который выслушал его, стал чинить ему помехи, а затем без ведома Колумба организовал собственную португальскую экспедицию. Эта типично дипломатическая уловка — украсть пальму первенства у автора замысла — полностью провалилась, как она того и заслуживала: команда взбунтовалась, капитан струсил и вернулся обратно (1483). Колумб же направился к испанскому двору.

Поначалу ему не давали ни корабля, ни поддержки. Испания в этот момент расправлялась с Гранадой, последним оплотом ислама в Западной Европе. Большую часть Испании христиане отвоевали между XI и XIII вв. Затем наступила пауза, и вот вся христианская Испания, объединенная женитьбой Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, бросила все силы на завершение христианских завоеваний. Отчаявшись получить помощь в Испании, Колумб отправил своего брата Бартоломео к английскому королю Генриху VII, но эта затея не заинтересовала осмотрительного монарха. Наконец, в 1492 г. Гранада пала, став, пусть слабым, но утешением для христиан после потери Константинополя пятьдесят лет назад. Теперь, при помощи купцов из города Палое, Колумб все-таки получил свои корабли — три корабля, из которых только один, «Сайта-Мария», водоизмещением 100 тонн, был палубным. Два другие были беспалубными кораблями вполовину меньшего водоизмещения.

Маленькая экспедиция — команда всех трех кораблей состояла всего из девяноста человек! — отплыла на юг к Канарам, а затем, потеряв землю за горизонтом, двинулась в незнакомые воды при прекрасной погоде и попутном ветре.

Историю этого судьбоносного путешествия, продлившегося два месяца и девять дней, конечно же, следует рассказать в подробностях. Команда была полна сомнений и тревожных предчувствий. Так можно было плыть, говорили они себе со страхом, целую вечность. Утешало их то, что они видели птиц, а ближе к концу плавания они нашли бревно со следами обработки и ветку с незнакомыми ягодами. В десять часов ночью 11 октября 1492 года Колумб увидел впереди свет. На следующее утро уже была различима земля, и хотя еще едва рассвело, Колумб поспешил высадиться на берегу нового мира, облачившись в торжественное убранство и с королевским знаменем Испании.

В начале 1493 г. Колумб вернулся в Европу. Он привез золото, хлопок, невиданных зверей и птиц и двух разрисованных индейцев с сумасшедшими от страха глазами, чтобы крестить их. Он нашел не Японию, таков был вывод, но Индию. Поэтому те острова, которые он открыл, получили название Вест-Индия. В том же году он отправился в следующее плавание с хорошо оснащенной экспедицией в семнадцать кораблей и полутора тысячами человек, с особым позволением Папы присоединить эти новые земли к испанской короне.