Крестовый поход машин - Кевин Андерсон

По прошествии стольких лет ей было невыносимо горько, что битва еще не выиграна. Несомненно, это было каким-то образом связано со слабостью человеческого духа, недостатком решимости. Значит, она должна как-то это переменить.

Жрице Джихада отчаянно не хватало мудрого совета матери. Если бы она хоть один-единственный раз могла встать и поговорить с дочерью! Не хватало Серене и когитора Квины. Теперь, как никогда раньше, нужна была ей великая мудрость. Но к кому могла она обратиться?

После долгого размышления она решила, что настала пора сделать что-то новое, сменить параметры. Восемь лет назад они с Иблисом Гинджо щедро снабдили когиторов из башни из слоновой кости новыми посредниками. У хорошо подобранных добровольцев было достаточно времени, чтобы убедить Видада и его пятерых товарищей поделиться своими знаниями и мудростью. Серена уже устала ждать результата.

Она вздрогнула. Если когиторы из башни из слоновой кости отказываются приезжать, она сама к ним поедет.

Пока шли приготовления к скромным, но торжественным государственным похоронам бывшего вице-короля Лиги Благородных и настоятельницы Города Интроспекции, улицы, украшенные оранжевыми ноготками, знаменовали скорбь народа. Стоя у окна, Серена смотрела на символические цветы. Сколько людей слепо идут за ней на смерть! Прибывший на краткое заседание Совета Вориан Атрейдес, занимающийся привлечением в Лигу несоюзных планет, сообщил об еще одной трагедии – о гибели колонии на горнодобывающем планетоиде Риссо. Его сообщение повергло членов Совета в оцепенение. В купола с атмосферным воздухом был пущен усыпляющий газ, и до того, как разрушить предприятия, противник похитил всех людей.

Стоя перед Сереной, Вориан заканчивал свой доклад. На лице Иблиса Гинджо застыла маска потрясения, но Серене показалось, что в глазах его мелькали искорки, словно он был рад слышать эти жуткие новости. Серена вообще питала к Иблису двойственные чувства. Несмотря на то, что некоторые действия его были весьма спорными, она понимала, что Иблис никогда не изменит Джихаду. Озабоченная Серена отвела взгляд, потом посмотрела на Великого Патриарха. Теперь в его взгляде она не прочла ничего, кроме печали.

Вориан предположил, что люди с Риссо были похищены мыслящими машинами, которым потребовалась человеческая рабочая сила на каких-нибудь отдаленных планетах. Серена почти соглашалась с ним, но все же что-то вызывало у нее удивление.

– Сведения, которые привез примеро Атрейдес, приведут в праведную ярость население Лиги, и в армию начнется приток новых рекрутов, с которыми мы продолжим нашу борьбу, – сказал Иблис, намереваясь внести успокоение. – Не думайте, что вы одиноки в своем горе, Серена.

Серена все равно чувствовала себя разгневанной и одновременно воодушевленной. Конечно, новости о таких трагедиях, как на Чусуке, возмутят население, но она не думала, что этого будет достаточно. Кроме того, поднимется волна подрывных протестов против продолжения конфликта. А ведь с момента уничтожения земного Омниуса прошло больше трех десятилетий.

Почему мы до сих пор не победили?

– Я бы хотела, чтобы у нас были миллиарды преданных бойцов вместо нескольких миллионов. Но есть другой способ добиться победы. – Она подняла голову и посмотрела в глаза Иблису, укрепляясь в своей решимости. – Я намерена заручиться поддержкой нескольких новых союзников. Могущественных союзников.

Очень тонкая линия отделяет жизнь от смерти. В каждый момент времени человека отделяет от вечного мрака один пропущенный удар сердца, один судорожный вдох. Человек, который понимает это, более других склонен к смелому риску. Если бы я вербовал солдат Джихада, то в первую очередь учил бы людей именно этому и применял с максимальной пользой.

Эразм. Не выверенные лабораторные журналы

– Это причинит мне большее страдание, чем тебе, – сказал Эразм, толкнув юношу на лабораторный стол лицом вверх. – Верь мне, когда я говорю, что делаю все для твоего же блага.

Гильбертус не пытался сопротивляться.

– Конечно, я доверяю вам, сэр.

Однако он нервно озирался, когда Эразм фиксировал к столу его кисти, лодыжки и туловище. Молодой человек видел эксперименты независимого робота и не ждал от них ничего приятного.

Эразм подкатил к столу тележку, уставленную цилиндрами с ядовито-яркими жидкостями, нейромеханическими насосами, аппаратами с сенсорными насадками и длинными острыми иглами. Многочисленными иглами.

– То, что я делаю, – очень важно. – Он вытянул из тележки длинный гибкий металлический кронштейн и установил его над туловищем юноши. Эразм знал, что для проведения такого опыта надо испросить разрешения у Омниуса, но не захотел объяснять всемирному разуму свои мотивы.

Некоторые вещи лучше делать без огласки, подумал он.

– Когда мы закончим, ты опишешь мне все свои ощущения. Мне очень любопытно это знать.

– Я постараюсь, господин Эразм.

В голосе Гильбертуса чувствовались нервозность и страх. Стальные острия, выдвинувшись из кронштейна, вонзились в шею и туловище молодого человека, и робот направил их в разные органы. Юноша перестал дышать от боли, попытался вскрикнуть, но потом решил перетерпеть боль. Выражение его лица и явное, почти ощутимое страдание опечалили Эразма. Никогда прежде робот не испытывал беспокойства по поводу реакций подопытных людей на боль… но Гильбертус был больше чем подопытный объект.

Отправив свои чувства во второстепенную подпрограмму, робот отрегулировал параметры и начал увеличивать болевую стимуляцию. Он непрерывно усиливал боль, а потом усилил ее еще больше. Надо было пройти все ступени мучительного процесса.

– Все это моментально кончится, и мне будет очень неприятно, если ты сейчас умрешь.

Гильбертус извивался и вырывался, но не мог высвободиться из пут. Теперь он, не сдерживаясь, вопил от боли, и крик его гулко отдавался под сводом лаборатории. Губы свела судорога, сквозь оскаленные стиснутые зубы проступала кровь, текущая из прокушенного языка. Робот снова пустил в ход банальности, которым научился у людей:

– В конце все будет хорошо. Все это к лучшему. Перетерпи.

Тело юноши обмякло, и он погрузился в спасительную темноту беспамятства. Эразм начал постепенно уменьшать интенсивность стимуляции и в конце концов выключил продлевающую жизнь машину. Данные на дисплеях аппарата указывали, что жизненные показатели быстро улучшаются.

Веки молодого человека дрогнули, глаза открылись. Видя перед собой расплывшееся в улыбке лицо из блестящего текучего металла, юноша попытался улыбнуться в ответ.