Институт экстремальных проблем - Саша Камских

Черепанов вытащил из кармана телефон, посмотрел на него, отодвинув на расстояние вытянутой руки; убедившись, что не пропустил ничей звонок, он начал подробно расспрашивать Вадима о том, как тот себя чувствует, что говорят врачи, хорошо ли к нему относится персонал клиники. Все эти вопросы Николай Кронидович задавал каждый раз, когда разговаривал с Медведевым по телефону, а делал он это не реже раза в неделю, но сейчас начальник пристально смотрел на Вадима, наблюдая за его взглядом и выражением лица. Как только Черепанову казалось, что Вадим о чем-то не хочет говорить, он переводил разговор на другой предмет, не затрагивая больше предыдущий, но про себя делал выводы, что тут что-то неладно.

Выяснив все, что он хотел узнать, Черепанов рассказал Медведеву о том, что происходит в институте, и Вадим впервые услышал об аккредитации. Николай Кронидович пожаловался на ограничения, которые теперь на них накладывают со всех сторон, на идущие сплошной чередой проверки, по результатам которых приходится в экстренном порядке то создавать новые службы и подразделения, то переделывать устоявшуюся структуру существующих, то выполнять и вовсе нелепые с позиции здравого смысла предписания.

— Я хочу предложить тебе работу, — перешел к самому главному Николай Кронидович. Вадим недоверчиво уставился на него. — Мы создали отдел по связям с общественностью. Ну, ты понимаешь, в духе времени: контакты со СМИ, с населением, с общественными организациями и так далее, и тому подобное. Нужно отчитываться перед белым светом, рассказывать, не горит ли что-нибудь поблизости, не собирается ли взорваться или рухнуть, объяснять, что мы делаем, как, почему, на что тратим бюджетные средства и каким образом зарабатываем деньги сами. Нам настоятельно порекомендовали, — Черепанов саркастически усмехнулся, — взять на работу двух молодых людей: один журналист, другой – социолог. Ничего не скажу, ребята неплохие, но о специфике нашей работы не имеют ни малейшего представления, все у них получается красиво, гладко, но без какой-либо смысловой нагрузки. Ты у нас человек грамотный, один из старейших работников, согласись стать консультантом для них. Это не на общественных началах, мы тебя оформим на полставки, а времени, я думаю, слишком много у тебя эта работа не отнимет. В ближайшей перспективе у нас – создание учебно-методического центра, и я хочу предложить тебе поработать еще и там. Ты только сходу не отказывайся, — Николай Кронидович положил руку на плечо Медведеву, заметив, что тот собирается что-то сказать. — Серьезно подумай и над первым предложением, и над вторым. Кстати, в будущем учебном центре уже согласились преподавать Ирина Владиславовна и Александр Петрович.

Черепанова почти на полуслове прервал телефонный звонок.

— Что я говорил? Не дают покоя! Пора идти, — сказал он с досадой, а затем немного наклонился к Вадиму, погладил слежавшиеся темные волосы и почти прошептал: — Поправляйся поскорей, сынок, тебя все ждут.

У Медведева перехватило дыхание от такой неожиданной ласки и оттого, что он почувствовал, как при этом дрожали пальцы начальника.

— Я постараюсь, — внезапно севшим голосом ответил Вадим.

Он настолько пришел в смятение от прихода Черепанова, что даже через час, когда Кленов наконец-то добрался до его палаты, давление и пульс не пришли в норму.

— Вадим Дмитриевич, — укоризненно покачал головой заведующий отделением, — раз вы так разволновались, то я пока наложу запрет на все посещения, чтобы вас никто не беспокоил.

— Не нужно, — Медведев постарался взять себя в руки. — Я знаю, что нервы у меня ни к черту, но справлюсь с собой. Чем дольше вы станете держать меня в тепличных условиях, тем сложнее мне будет привыкнуть к нормальной жизни. Просто после вчерашнего переселения я еще не совсем освоился на новом месте, а тут свежая вводная, — пошутил он.

Кленову явно понравились слова Вадима и то, как они были сказаны. Олег за его спиной тоже одобрительно кивнул головой, но подумал, что ребят, давно рвавшихся навестить своего командира, нужно будет попросить пока что не торопиться с посещениями.

Света думала о том же. Нельзя было не заметить, как взбудоражил Медведева приход Черепанова, и она надеялась, что такая встряска пойдет на пользу так же, как весенний приезд Дмитрия Алексеевича, который вывел Вадима из состояния апатии, но перегружать его впечатлениями пока не стоило. Девушка рассеянно слушала, что говорил Кленов, который решил и дальше сам заниматься им. Худяков и еще один врач из отделения реабилитации, невысокий круглощекий мужчина лет пятидесяти, были взяты Кленовым в помощники. Олег уже показывал ей разработанную для Вадима программу, в которую она постаралась вписать и свои методы, против которых Евгений Петрович не возражал.

Медведев, не в силах сосредоточиться, тоже не очень внимательно слушал Кленова. Он не без оснований считал, что Олег или Светлана потом популярно все объяснят ему. Сейчас Вадима больше занимало то, что сказал Черепанов. Ему пришло в голову, что слова начальника могли быть завуалированным предложением написать заявление о переводе на другую должность, более подходящую для человека в его состоянии, и настроение у него испортилось.

— Света, ты в курсе последних идей Кронидыча? — спросил Вадим, когда врачи ушли.

— Каких именно? Ты же знаешь, у него идей всегда с десяток, а то и больше, — Светлана догадывалась, о чем может идти речь, но решила уточнить.

— Перевести меня на другую работу, в какой-то отдел по связям с общественностью. — Медведев мрачнел все больше и больше. — Прямо сказать, что калека попусту занимает должность, на которую есть немало претендентов, ему приличия не позволяют, вот он и решил, что я пойму намек. Наверняка уже и документы на получение инвалидности оформили, ты все знаешь, но молчишь и только отвлекаешь от истинного положения дел разными историями на тему «богатые тоже плачут». Какая мне группа положена – первая или вторая? Какую пенсию станут платить – на бутылку хотя бы дешевой водки в день хватит? Или даже этого развлечения я буду лишен? — Вадим закрыл глаза и отвернул голову.

— Димка?! — охнула Света и без сил опустилась на стул рядом с кроватью. Она знала, что Вадим может болезненно реагировать на самые безобидные слова, но такого отношения к идее начальника не ожидала, наоборот, надеялась, что он проявит интерес к предлагаемой работе. — Что за дикие мысли? Никто с должности командира группы тебя увольнять не собирается, равно как и оформлять инвалидность! Тебя просят помочь, а ты выдумываешь какую-то ерунду! Не стыдно? Хотели бы тебя по состоянию здоровья перевести на другую работу, то могли бы это оформить приказом, а тебя поставить перед фактом! — Света перевела дух, взяла его за руку и продолжила с ласковой улыбкой: — Никто тебе не оформлял ни группу, ни пенсию, уж я-то знаю. Ты будешь находиться на больничном столько времени, сколько потребуется, по нему тебе платят, исходя из среднего заработка. Лечись спокойно и не отказывайся от предложения Черепанова, в нем, поверь мне, нет никакого скрытого смысла.

— По-моему, вообще никакого нет – ни скрытого, ни открытого, — пробурчал Медведев. — Как я должен работать, что делать, если я даже сидеть не в состоянии? Об этом Кронидыч подумал? Видеть кого-то постороннего я не могу, сколько раз можно это повторять?! — Вадим опять начал раздражаться. — Можешь назвать меня психопатом!!! Я не знаю, что со мной происходит, пытаюсь справиться с собой, но ничего не получается, как ни стараюсь!

— Ничего удивительного, — Света ласково погладила его по щеке. — Шесть месяцев без свежего воздуха, в неподвижности, замкнутом пространстве, при искусственном освещении кому хочешь приведут в негодность нервную систему, особенно если учесть, сколько раз тебе давали общий наркоз.

— Я теперь на всю жизнь таким неврастеником останусь? — безнадежно спросил Медведев.

— Все пройдет со временем, — улыбнулась Светлана. — На улице потеплело, сейчас я открою окошко, подышишь немного свежим воздухом, и тебе сразу станет лучше.

Она распахнула узкую створку окна, и в палату ворвался воздух, наполненный запахами мокрой земли, высыхающей листвы и каких-то цветов. Стало слышно, как попискивает, спрятавшись в кроне березы, какая-то птица. Вадим приподнял голову, принюхался, а потом вдохнул влажную свежесть полной грудью.

— Вот это да! — Медведев улыбнулся, плохое настроение сдуло, как сквозняком.

Светлана прикрыла окно, оставив узкую щель, и натянула Вадиму одеяло до самого подбородка, как он ни сопротивлялся.

— Только простуды нам сейчас не хватает, — ворчливо заметила она. — Ты, я по твоему взгляду заметила, Кленова не слушал, а он много чего интересного сказал. На следующей неделе снимут мерку для корсета. Сколько его будут делать, я не знаю, это зависит от модели, но думаю, что пока тебе сделают достаточно жесткий, чтобы ты смог сидеть. Тогда, если не будет дождей, тебе разрешат прогулки. С понедельника, я тебе уже говорила, начнется физиотерапия – массаж, электростимуляция мышц, потом иглорефлексотерапия. С понедельника же начнешь делать лечебную гимнастику, и не ту халтуру, что в интенсивной терапии, а возьмутся за тебя как следует. Через месяц будет видно, разрешить тебе бассейн или подождать с ним.