Война герцогинь. Книги 1-2 - Жюльетта Бенцони

Бастий уже готов следовать за вами и распорядился, чтобы заложили карету.

— Хорошо, когда вам так верно служат, — заметила госпожа де Бутвиль. — Для тех, кто вас любит, знать об этом очень отрадно.

— А мне их верность еще отраднее.

Сидя в карете, которая мчала ее к Сен-Жермену, откуда ей, конечно же, сегодня не уехать и где придется переночевать, Изабель думала, что этот королевский замок приятен ей почти так же, как Фонтенбло. Конечно, потому что вокруг такие радующие взор чудесные виды!

Замок Сен-Жермен красуется на возвышении, любуясь вьющейся внизу серебряной лентой Сены. Между Новым замком и Старым пестреет цветочными клумбами площадка, которая красочными террасами спускается к реке. А окруженный лесами королевский город внизу расцвечен сейчас щедрыми красками осени. Чудное зрелище! А как красив Старый замок с его стенами из розового кирпича и опоясками из белого камня! Впрочем, архитектура суровая, без излишних украшений: четыре этажа покоев — их насчитывают шестьдесят семь! — увенчанных наверху террасой. Но когда въезжаешь во внутренний двор, затененный остатками донжона и часовней, построенной когда-то Святым Людовиком, то невольно возникает ощущение, что очутился в крепости.

Покои короля находились на втором этаже и располагались рядом с покоями королевы. В каждом из них было по семи пышно украшенных и роскошно обставленных комнат, смотрели они на площадку и сад, который отделял Старый замок от Нового, который предназначался для Месье, Мадам, их детей и слуг. Новый замок несравненно лучше проветривался, но, по мнению ненавистников сквозняков, даже слишком, так что и Месье и Мадам предпочитали свой уютный замок Сен-Клу, где сейчас шли ремонтные работы.

Карета въехала во двор, остановилась, и внизу, у величественной лестницы, Изабель увидела господина де Сен-Валье, лейтенанта королевских гвардейцев, который поспешил ей навстречу.

— Вы меня ждете? — с изумлением спросила она.

— Конечно, я вас жду. Всем известна ваша обязательность, госпожа герцогиня. И ваше тонкое знание обычаев двора. Прикинув, сколько времени займет у вас дорога, король решил, что вы приедете… да, в этот час или минутой позже! — при этих словах лейтенант поднял палец, призывая послушать, как бьют дворцовые часы. Пробили они четыре часа. Великолепно!

Изабель едва удержалась от смеха. Впервые в жизни ей сделали комплимент не за красоту и не за остроумие. Но тем больше было возбуждено ее любопытство. Что понадобилось от нее королю? Всю дорогу она пыталась догадаться и очень хотела, чтобы причиной не оказалась крошка Лавальер!

Несколько минут спустя тяжелые двери королевского кабинета распахнулись перед ней. Кабинет был залит ярким светом солнца, и Изабель обрадовалась этому как доброму знаку. Людовик сидел за письменным столом и писал, но, когда вошла его гостья, отложил перо, а она присела в изящном реверансе.

— Благодарю, что приехали так скоро, герцогиня. Но другого я и не ждал от вас.

— Когда приглашает король, второго приглашения ждать не должно, как мне кажется.

— Вот и прекрасно. Садитесь, и мы с вами побеседуем, — король указал Изабель на кресло напротив.

Герцогини имели право сидеть в присутствии короля, они не нуждались в специальном приглашении.

Изабель была заинтригована еще больше и повиновалась. Судя по выражению лица, король находился в превосходном расположении духа. Уже удача! Но разговора он не начинал, а внимательно смотрел на нее с легкой улыбкой. Наконец произнес:

— Сколько лет вы вдовствуете, мадам?

Изабель не ждала такого вопроса, ей пришлось помедлить и произвести небольшой расчет.

— Тринадцать лет, сир.

— И все такая же красавица! А вы никогда не помышляли о новом замужестве? Думаю, желающих находилось немало.

Конечно, их было немало. Но Изабель трудно было откровенничать с королем и признаваться в том, что все эти годы она ждала гласа Господнего, который призовет Клер-Клеманс на небеса, чтобы занять ее место.

— Да, иногда возникали попытки заставить меня сделать шаг в этом направлении, сир, но я обращала их в шутку, — ответила Изабель с улыбкой и тут же вновь стала серьезной. — Я очень любила моего мужа, и заменить такого человека другим нелегко.

— Однако ваше сердце не знало одиночества. Вы любили моего кузена де Конде.

Король не спрашивал, он утверждал.

— С детства, сир! — твердо ответила она, обеспокоенная переменой тона.

— Значит, имеется в виду сестринская любовь. И ничего кроме этого?

Чего добивается король? Что ему нужно? Изабель достаточно хорошо изучила Его Величество, чтобы понимать: лукавить с ним не стоит.

— До тех пор, пока был жив герцог Гаспар, я любила только его и душой, и телом. Но не открою Его Величеству ничего нового, сказав, что любила его не я одна, и не я одна проливала по нему слезы. Он обладал всеми привлекательными качествами, какими только может наделить Господь мужчину.

— И все-таки вы вернулись к Конде…

— Нет, сир. Я приняла принца де Конде много лет спустя. И делала все, что могла, желая удержать…

— Его от пути измены. Да, я знаю об этом. Вы все еще его любите?

На лице Изабель появилась улыбка, но она была обращена скорее к самой себе, чем к королю.

— В наших отношениях царит теперь дружеская привязанность, и порой ее трудно отличить от привычки.

— Но у вас были и другие любовники.

И снова король утверждал, а не спрашивал.

— Я знаю, что мне их приписывали.

— Но приписывают ведь только тем, кто не стеснен в средствах.

Изабель резко поднялась со своего места, с трудом сдерживая вспыхнувший гнев.

— Король сделал мне честь прервать все мои занятия и призвать к себе, чтобы оскорбить?

— Я не давал вам разрешения встать, и я вас не оскорбляю. Я только желаю знать, как обстоят ваши сердечные дела. Так, значит, за исключением де Конде у вас не было других любовников?

— Не было, сир.

— Так вот какова причина того, что я призвал вас. Я получил в отношении вас предложение. Очень серьезное. Скажу коротко: герцог Мекленбург-Шверинский просит вашей руки. Что вы об этом думаете?

— Ничего, сир. Я его не знаю. Никогда даже в глаза не видела.

— Мне это кажется странным, потому что герцог сообщил мне, что страстно влюблен в вас, герцогиня. И раз уж мы упомянули титулы, я прибавлю: герцог в своих владениях государь. Он правит народом вандалов.

— Кем? — совершенно искренне забыв об этикете, изумленно переспросила Изабель. — Вандалов?

— Не стоит смеяться, я говорю серьезно. Вандалы составляют немалую часть населения севера Германии, но изначально они жили в Центральной Европе. И хотя они живут на территории империи, они не слишком признают ее власть. Своим королем они считают герцога Кристиана. Так вы хотите стать королевой?

— Этих… дикарей?