Принц Крови - Елена Прокофьева

В Лорреновом плаще Тиалон выглядел почти как человек. И от этого красота его становилась еще более потрясающей. Кристиан подумал, что это, должно быть, оттого, что грубость и несовершенство человеческой одежды вошли в диссонанс с его волшебным обличием. Плащ был Тиалону широковат в плечах и смотрелся не очень, видно было, что с чужого плеча. Но Кристиан решил закрыть на это глаза. Филипп не увидит — и ладно. В любом случае, светло-серые эльфийские штаны и изящные мягкие сапожки с черным кожаным плащом составляли странное сочетание.

Для пришельца из мира, бесконечно далекого и чужого от того, где он сейчас находился, Тиалон держался в городе вполне достойно. Если что-то и ужасало его, он никак не давал этого понять, и было заметно, как старается он найти здесь хоть что-то хорошее. Кристиан любил Париж, но сейчас ему было неуютно в этих каменных джунглях, среди стекла и бетона, среди проносящихся мимо вонючих машин, шума и грохота, а отражающая свинцовое небо река и облетевшие деревья в парках казались ему измученными уродцами, корчащимися от боли. Наверное, сквозь гламор ему передавались отголоски ощущений фэйри…

Но Тиалон не жаловался. Он шел по закованной в асфальт земле, как мог бы, наверное, идти крестьянин по своему выжженному пожаром полю, где все уничтожено, и все погибло, но жизнь на том не кончена, и она может возродиться, если приложить старания. Он даже интересовался какими-то архитектурными сооружениями, дворцами, соборами и памятниками, и Кристиан радовался, если мог что-то рассказать о них.

Вот этот бронзовый всадник король Генрих IV, дед Филиппа.

А вон в том скверике есть статуя Людовику XIII, это его отец.

Этот музей бывший королевский дворец, где Филипп жил в детстве.

А в Пале-Рояле он жил после того, как женился на Генриетте Английской. Теперь здесь какой-то Государственный Совет.

Тиалон долго смотрел на Эйфелеву башню, потом спросил: «Зачем это?» Сказать что «для красоты» у Кристиана язык не повернулся, и он рассказал что-то о всемирной выставке в честь юбилея Великой Французской Революции и о том, что сооружение это планировалось, как временное, но потом как-то так вышло, что оно осталось навсегда и даже стало символом города. Но вообще лучше уж она, чем гигантская гильотина, проект которой предложил вместо нее какой-то умник. Когда Тиалон узнал, что такое гильотина, он согласился, что башня, пожалуй, действительно лучше.

Все было бы хорошо, но Тиалон катастрофически притягивал взгляды окружающих, которые на него откровенно пялились, порой даже застывая на месте с изумлением во взорах, и забывая, что это невежливо. И дело было даже не столько в его потрясающей красоте, сколько в неосознанном ощущении волшебства, возникавшем у всех проходящих мимо, — все равно как если бы под ногами этого парня распускались цветы или зверушки скакали бы вокруг него и пели песенки, как в диснеевском мультике. И пусть не было ни цветов, ни зверушек, — ощущение чуда все равно было.

Совсем печально обстояло дело в магазинах. Девушки-продавщицы в присутствии Тиалона просто впадали в ступор и добиться от них чего-то было крайне затруднительно. Кристиану приходилось самому копаться среди вешалок, ломая себе голову, во что же такое можно одеть эльфа, чтобы вечером Филипп, его, Кристиана, не убил. Задача казалась ему не такой уж сложной, — что бы Тиалон не надел, на нем все как будто преображалось и смотрелось здорово, можно было брать все без разбору.

Уже ближе к вечеру, они зашли в ресторанчик на Риволи, и Кристиан постарался заказать Тиалону что-то максимально натуральное. Тот все попробовал, но видно было, что без удовольствия. И выглядел он усталым.

— Понравился тебе Париж? — спросил его Кристиан с беспокойством, — Может быть, ты ждал чего-то другого?

— Очень интересный город. Нет, действительно, очень… — фэйри грустно улыбнулся, — Но слишком много техники и железа. Мне надо привыкнуть.

Кристиан счел за благо отвести его домой.

Дома для Тиалона была приготовлена комната, где все было из дерева и натуральных тканей и, разумеется, — никакой техники и электроники. Вряд ли в этих стенах фэйри будет по настоящему комфортно, но большего для него сделать невозможно. Кристиан по быстрому показал ему, как следует пользоваться туалетом и душем, и удалился.

Пока Кристиан шел в сторону гостиной, он чувствовал себя так, будто постепенно рассеивается наваждение, и он возвращается в реальность из какого-то светлого сна. На душе было удивительно легко и сладко. Его переполняла эйфория и жажда ощущений. Мир выглядел прекрасным и энергия била через край. Кристиан напоминал себе заряженную батарейку, даже перезаряженную, и очень надеялся, что Филипп сочтет его пригодным в пищу, ему до смерти хотелось укуса и секса.

Филипп, одетый в банный халат и с мокрыми после ванной волосами лежал на диване с телефонной трубкой возле уха. Когда сияющий Кристиан вломился в гостиную, он приложил палец к губам и жестом велел ему сесть на диван рядом с собой.

— Нет, — сказал он кому-то, — Я в этом абсолютно уверен. Если вам не жаль своих людей — делайте что хотите. Но я советую вам прислушаться к моим словам… Да, и этого тоже не нужно…

Кристиан был не в силах сидеть и ждать, когда он закончит. Он стянул с себя свитер вместе с футболкой, и уселся на Филиппа сверху. Хищно облизнув губы, он медленно потянул пояс его халата.

Филипп попытался сделать суровое выражение лица, но в глазах его плясали веселые искорки.

— Это бессмысленно, — сказал он в трубку.

Кристиан изумленно вскинул брови.

— Бессмысленно?! — прошептал он и наклонился, целуя его в губы и потом в шею.

— Совершенно верно, из надежного источника, — сказал Филипп, стараясь, чтобы голос звучал ровно, — Теперь прошу меня извинить. Неотложные дела.

Нажав отбой, он кинул телефон на пол и приблизил лицо Кристиана к своему. Заглянул ему в глаза.

— Ты весь горишь, и сердце колотится, — проговорил он, нежно поглаживая его по спине, — И взгляд дикий. Что с тобой такое?

— Хочу тебя, — страстно выдохнул Кристиан, — До безумия!

— Это день, проведенный с фэйри, так на тебя подействовал?

— Ох, да! Фэйри! Скажи, где ты его взял?!

— Купил для тебя в магазине игрушек. Ты же хотел фэйри?

Кристиан рассмеялся.

— Должно быть, он дорого тебе обошелся!

— Не особенно, у них там сейчас распродажа. Так он тебе понравился?

— Понравился? — возмутился Кристиан, — Что за слово! Он восхитительный, волшебный… С ним рядом чувствуешь себя как в детстве, когда веришь во все чудесное. В ангелов. В рождество. В фей… В то, что все будет хорошо. Понимаешь?