Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет - Александр Лопухин

Сев в Троаде на корабль, проповедники через два дня прибыли в греческий город Неаполь и оттуда направились в главный город восточной Македонии Филиппы. С городом этим связывалось воспоминание о поражении Брута и Кассия, последних защитников республики в Риме. В память этого события император Август основал римскую колонию близ местоположения древнего города, основанного великим македонцем, и колония эта выросла в большой город, имевший, впрочем, более военный, чем торговый характер. Население его состояло из римских переселенцев и греков, и среди них было также несколько иудеев, но так мало, что у них не имелось даже синагоги, а был лишь молитвенный дом за городом при реке. В субботний день туда и направились апостолы, и там проповедь их увенчалась обращением одной богатой женщины из города Фиатиры, Лидии, которая торговала по различным городам багряницей, т. е. пурпурными материями.

Убежденная проповедью ап. Павла, она крестилась со всеми своими домашними и оказывала апостолу и спутникам самое радушное гостеприимство. Но это доброе начало проповеди в Македонии скоро было омрачено весьма неприятным событием. Греческое язычество в это время уже потеряло свою действительную силу, и вера в богов Олимпа уступила место какой-то жалкой смеси сомнения и суеверия, причем последнее делалось тем более жалким, что появилось немало охотников легкой наживы за счет легковерия толпы. С таким обстоятельством и пришлось встретиться апостолам. На пути в молитвенный дом им встретилась одна служанка, которая, по народному убеждению, была одержима духом прорицательным, наподобие того, каким отличались знаменитые дельфийские пифии. В действительности несчастная была одержима бесом, но она прославилась своими мнимыми прорицаниями и доставляла этим большой доход своим господам. Почувствовав присутствие людей, которым дана была власть изгонять бесов, она стала неотступно следовать за ними, постоянно повторяя: «Сии человеки рабы Бога Всевышнего, которые возвещают нам путь спасения». Так продолжалось несколько дней, и так как она препятствовала проповеди, то ап. Павел именем Иисуса Христа изгнал из нее духа, она исцелилась и перестала прорицать. Но это исцеление служанки возбудило крайнее негодование в ее господах, так как они лишились хорошего дохода. И вот они с яростью обрушились на апостолов, повлекли их на площадь к начальникам и обвиняли их в том, что они, будучи иудеями, возмущают город и проповедуют обычаи, которых римлянам не следует ни принимать, ни исполнять. Городская чернь стала на их сторону, а за ней, не расследовав дела, пошли и городские воеводы, которые, «сорвав с них одежды, велели бить их палками. И дав им много ударов, ввергли в темницу, приказав темничному стражу крепко стеречь их». Заключив из такого приказания, что узники виновны в каком-нибудь особенно тяжелом преступлении, тюремщик ввергнул их в наиболее крепкое внутреннее помещение темницы и велел, кроме того, забить им ноги в колоду, т. е. в брус, имевший пять отверстий, в которые забивались руки, ноги и шея преступников.

Тюремщик на этот раз забил апостолам в колоду только ноги, но и такое положение после перенесенных на площади побоев было мучительно тяжелым. Но великие благовестники не пали духом и в течение ночи оглашали мрачные стены темницы сладостными песнопениями, к которым невольно прислушивались все узники. И вот в самую полночь вдруг сделалось великое землетрясение, так что поколебалось основание темницы. От страшного сотрясения двери темницы открылись; цепи узников сорвались с колец в стене (Деян 16:26). Пробужденный от сна и увидев двери темницы открытыми, начальник тюрьмы тотчас же извлек свой меч и хотел убить себя, думая, что его узники бежали, а в таком случае он сам должен был отвечать за них своей жизнью. Самоубийство в то время было обычным убежищем от бедствия, и в Филиппах, быть может, сочтено было бы не только естественным, но и героическим поступком. Ап. Павел, однако же, тотчас заметил его намерение, и всегда в совершенстве владея собой даже среди опасности, закричал ему громким голосом: «Не делай себе никакого зла, ибо все мы здесь». Все эти обстоятельства – землетрясение, приступ внезапного ужаса, порыв радости, отвратившей его от самоубийства, скромная терпеливость и спокойное прощение со стороны узников – сразу расплавили сердце этого человека. Попросив света, он бросился во внутренность темницы и в трепете волнения повергся к ногам Павла и Силы. Затем, освободив их ноги от колод и выведя их из внутреннего заключения, он воскликнул: «Государи мои, что мне делать, чтобы спастись?» Сам тон речи показывал в нем глубокое благоговение. И апостолы отвечали ему: «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой».

Глубоко тронутый, начальник темницы тотчас же собрал все свое семейство, омыл им раны и, получив первые уроки евангельской истины, крестился со всем своим домом. Такой оборот дела крайне смутил и городских воевод, и они, опасаясь какого-либо мщения себе за вчерашние жестокости, отправили ликторов с наказом выпроводить апостолов поскорее из города. Но апостол Павел захотел и воеводам преподать урок осторожности на будущее время. Послав ликторов за самими воеводами, апостол строго сказал им: «Нас, римских граждан, без суда всенародно били и бросили в темницу, а теперь тайно выпускают; нет, пусть придут и сами выведут нас». Ликторы отправились с этой вестью к воеводам, и она повергла последних в немалую тревогу. По своему невежеству, предубеждению и начальственному высокомерию они совершили вопиющее нарушение римского закона. Они осудили двух римских граждан, не дав им узаконенного права на открытое судопроизводство, и, осудив их, оскорбили высокое право и привилегию гражданства выводом их к позорному столбу и бичеванием. Этим они нарушили римский закон перед глазами всей черни форума, и притом в присутствии лиц, из которых иные, по крайней мере, совершенно охотно могли ввязаться в дело и донести обо всем этом высшим властям. Своим поступком они публично оскорбили величие Рима. Им грозила крайняя неприятность самим предстать на суд проконсула с ответом за это вопиющее беззаконие, поэтому они поспешили извиниться перед апостолами и просили их поскорее удалиться из города. Но апостолы, чувствуя за собой великое право римского гражданства, не сразу исполнили эту просьбу низких воевод, а отправились в гостеприимный дом Лидии, поучали там собравшихся христиан, и затем с миром оставили город.

Оставив Филиппы, апостолы-миссионеры прошли города Амфиполь и Аполлонию, с которыми связывались некоторые из знаменитейших событий греческой истории, и затем прибыли в Фессалонику, которая была столицей всей Македонии и резиденцией римского проконсула. В этом городе была синагога, в которой и проповедовали апостолы иудеям и язычникам-прозелитам, доказывая и открывая на основании Св. Писания, что «Христу надлежало пострадать и воскреснуть из мертвых, и что сей Христос есть Иисус», которого и проповедовали они. Многие из слушателей, особенно греки и знатные женщины, уверовали; но такой успех снова возбудил ненависть среди неверующих иудеев. Они подговорили городскую чернь и с ней напали на дом одного знатного христианина, Иасона, где жили апостолы, вытащили их на городскую площадь и кричали, что «эти всесветные возмутители пришли и сюда, а Иасон принял их; и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса». Но ненавистникам не удалось достигнуть своей цели. Власти города, расследовав дело, нашли обвинение недоказанным и отпустили обвиняемых. Однако же возбуждение в городе было так велико, что апостолы не нашли возможным продолжать свою проповедь и под покровом ночи оставили Фессалонику и отправились в ближайший к ней город Верию, и только Тимофей временно оставлен был в Фессалонике для утверждения новообращенных в вере.

В Верии было также большое иудейское население, но эти иудеи были «благомысленнее» фессалоникийских, и ап. Павел мог отдохнуть среди них от пережитых потрясений. По обычаю, он проповедовал в синагоге, и верийцы не только не препятствовали ему в этом отношении и не отвергали проповедуемого Евангелия с слепым фанатизмом, как это было в других местах, но сами ежедневно и прилежно исследовали Св. Писание, чтобы проверить доводы и ссылки ап. Павла с подлинным свидетельством слова Божия. Следствием этого было то, что как греки, так и многие из иудеев уверовали, не только мужчины, но и женщины из более почтенных классов. Среди этих добродушных верийцев ап. Павел, наверно, провел несколько недель покоя, потому что во время своего пребывания там он два раза задумывал намерение опять идти к своим возлюбленным фессалоникийцам. Непредвиденные обстоятельства воспрепятствовали этому (1 Фес 2:18), и положение этой преследуемой церкви так озабочивало его душу, что или из Верии, или впоследствии из Афин он опять отправил к ним Тимофея, чтобы он донес ему о ее состоянии. В Верии в лице Сопатра был приобретен один преданный и верный друг, оказавший важные услуги как лично ап. Павлу, так и делу христианства вообще.