Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Евгений Юрьевич Спицын

гришинский помощник и известный советский журналист Ю. П. Изюмов писал о том, что в конце октября Л. И. Брежнев пригласил в свой кабинет секретаря ЦК по кадрам И. В. Капитонова и заявил ему, что «через месяц» в его кресле «будет сидеть Щербицкий», и посему «все кадровые вопросы теперь решай с учетом этого».

Тем временем весь сентябрь и октябрь Л. И. Брежнев продолжал работать в довольно плотном графике: регулярно проводил заседания Политбюро, хотя и не столь продолжительные, как раньше, постоянно контактировал с многими членами высшего руководства и своими помощниками, провел ряд важных международных встреч, в том числе с Генсеком ООН Хавьером Пересом де Куэльяром, премьер-министрами Индии и Лаоса Индирой Ганди и Кейсоном Фомвиханом, председателем Госсовета Вьетнама Чыонг Тинем, президентами Сирии и Кипра Хафезом Асадом и Спиросом Киприану и лидером Эфиопии Менгисту Хайле Мариамом[1172]. Кроме того, 24–27 сентября Л. И. Брежнев был с визитом в Баку, где в течение трех дней находился под неусыпной опекой самого Г. А. Алиева. Как считает Ф. И. Раззаков, помимо традиционных «житейских» проблем, Л. И. Брежнев обсуждал с Г. А. Алиевым вопрос о таком же повышении его статуса до полноправного члена Политбюро и передаче под его кураторство всего ирано-турецкого направления во внешней политике с учетом того факта, что он давно и хорошо знал этот регион, где в дни своей чекистской молодости работал в советской резидентуре[1173].

Кроме того, в октябре 1982 года в планы Л. И. Брежнева и В. В. Щербицкого по мягкому «транзиту власти» вмешался непредвиденный случай: 1 октября в Кисловодске на 55-м году жизни в расцвете сил неожиданно скончался второй секретарь ЦК КПУ Иван Захарович Соколов, который с февраля 1976 года был правой рукой В. В. Щербицкого в республиканской парторганизации. Нужно было срочно искать достойную кандидатуру на этот пост, которая смогла бы в случае чего сменить и самого В. В. Щербицкого. И вскоре такой человек был найден. Им стал очень опытный инженер-металлург Алексей Антонович Титаренко, который последние 16 лет в качестве секретаря ЦК КПУ курировал огромную украинскую промышленность.

Последний месяц жизни Л. И. Брежнева начался с привычных забот. 1–3 ноября он работал в своем кремлевском кабинете, откуда говорил по вертушке с целым рядом абонентов, в том числе с Ю. В. Андроповым (трижды), А. А. Громыко (дважды), М. С. Горбачевым, В. В. Федорчуком, М. Е. Могилевцем, Е. И. Чазовым и первыми секретарями Краснодарского и Ставропольского крайкомов партии В. И. Воротниковым и В. С. Мураховским, а также с руководителем Болгарии Т. Живковым, проходившим курс лечения в ЦКБ на Мичуринском проспекте. Кроме того, вместе с помощниками — Г. Э. Цукановым и Г. А. Дорошиной — он работал с документами, а затем в два захода в Екатерининском зале БКД вручил высокие государственные награды ряду товарищей, в том числе вторую Звезду Героя Социалистического труда и орден Ленина главе правительства Николаю Александровичу Тихонову[1174].

4 ноября Л. И. Брежнев провел заседание Политбюро, а также поочередно принял К. У. Черненко, А. А. Громыко, В. В. Щербицкого и Г. А. Алиева и говорил по телефону с рядом республиканских, краевых и областных секретарей, в том числе с Ш. Р. Рашидовым. Вполне возможно, как полагает тот же Ф. И. Раззаков, генсек обсуждал с ними созыв уже назначенного Пленума ЦК и предстоящую на нем «политическую реформу», о которой речь шла выше. В пятницу и субботу 5–6 ноября генсек был в Кремле, работал с документами и вновь разговаривал по телефону с рядом абонентов, в том числе со всеми лидерами союзных республик (кроме А. Э. Восса), с К. У. Черненко (дважды), Ю. В. Андроповым и А. А. Громыко. 7 ноября Л. И. Брежнев, как обычно, был на Красной площади, где прошли парад и демонстрация трудящихся столицы, а около 13 часов он отбыл на свою дачу в Заречье. Затем 8 ноября генсек уехал в любимое Завидово, откуда вернулся в Москву 9 ноября и сразу поехал на работу, куда прибыл в 12 часов. В Кремле он принял только двух человек: Г. А. Дорошину для работы с документами и Ю. В. Андропова, — а после переговорил по телефону всего с одним абонентом — Н. А. Щелоковым — и в 19 часов 30 минут уехал на свою дачу в Заречье[1175].

Именно эта последняя встреча генсека с Ю. В. Андроповым и вызывает очень много вопросов у всех, кто соприкасался с событиями тех в прямом смысле судьбоносных дней. Например, В. М. Легостаев, А. В. Островский и Ф. И. Раззаков уверяют, что именно на этой встрече Л. И. Брежнев ознакомил Ю. В. Андропова со своим планом «транзита власти» в пользу В. В. Щербицкого, который через день станет известен всем остальным членам Политбюро, а затем будет узаконен на ближайшем Пленуме ЦК[1176]. Более того, Ф. И. Раззаков утверждает, что сразу после этого довольно продолжительного и явно непростого разговора генсек позвонил министру внутренних дел и передал ему вкратце содержание беседы, в том числе о том, что сам генерал армии Н. А. Щелоков перейдет на должность заместителя председателя Совета Министров СССР по силовым структурам, а новым главой МВД станет его первый заместитель, брежневский зять генерал-полковник Ю. М. Чурбанов.

По свидетельству заместителя начальника личной охраны генерал-майора В. Т. Медведева, вернувшись на дачу, около 20 часов вечера Л. И. Брежнев легко поужинал вместе с супругой, пожаловавшись только на то, что ему «тяжело глотать». А затем, не оставшись на традиционный просмотр главной новостной программы «Время», он поднялся на второй этаж и ушел в свою спальню. Туда же через пару часов поднялась и его супруга Виктория Петровна Брежнева. А утром следующего дня, около 9 часов, сам В. Т. Медведев и прибывший ему на смену В. А. Собаченков пошли будить генсека и обнаружили в спальне его бездыханное тело[1177]. Как уверяют В. Т. Медведев и Е. И. Чазов, все попытки реанимации генсека, предпринятые сначала его охраной, а затем и медиками, прибывшими из Кремлевской больницы, не увенчались успехом, и около 10 часов утра врачи констатировали смерть Л. И. Брежнева.

Однако в данном случае крайне любопытна не сама кончина Л. И. Брежнева, а то, кто первым узнал о ней и первым прибыл на его дачу. Например, Е. И. Чазов утверждает, что именно он, оповещенный «прикрепленным» В. А. Собаченковым, еще до Ю. В. Андропова прибыл туда и