Элрик: Лунные дороги - Муркок Майкл

– С точки зрения мультивселенной, безразмерной и бесконечно разнообразной, мы находимся не слишком далеко. Все реальности пересекаются в Миддлмарше – Пограничных землях. Вне всяких сомнений, ты уже ощутила это на собственном опыте.

Я кивнула. Помолчав, спросила:

– Вы, кажется, говорили, что у вас достаточно еды, лейтенант Фроменталь. Если так, то нельзя ли мне…

– Конечно, моя дорогая. Конечно. Бон аппети!

Широким жестом он раскрыл корзину, и я сразу же заметила, что мама положила туда все мое самое любимое. Я вынула булочку с сосиской, чипсы с солью и уксусом, яблочный пирог и диетический «Доктор Пеппер» и набросилась на еду. И через пару минут была как новенькая!

– А теперь нам с тобой пора выбираться отсюда, – сказала Уна. – У моих воинов нет таких способностей, и они угодили под чары прежде, чем я поняла, что случилось. Мне нужно освободить их. Мой старый друг позволил ненадолго воспользоваться их услугами. Сомневаюсь, что он обрадуется, когда узнает, в какую ловушку я их завела.

Я посмотрела на индейцев.

– А из какого они племени?

– Они родичи ирокезов, – ответила Уна. – Но сами называют себя какатанава – Народ Круга.

– А кто твой друг?

Она широко улыбнулась.

– Ты знаешь его под именем Гайавата. В школе еще проходят эту поэму?

– Моя ба ее читает. – Я прямо сверлила ее взглядом.

– Не сомневаюсь, – неожиданно усмехнулась Уна.

Она точно моя бабушка! Интуиция подсказывала, что это так. Я даже не пыталась понять это логически. Подобные мысли меня еще больше путали, поэтому я и перестала задаваться вопросами.

Передо мной вновь возникла величественная пантера. Я взобралась к ней на спину, и, прежде чем успела обернуться и попрощаться с остальными, большая кошка прыгнула вперед, перескочила через лужайку и стену и побежала по широкой улице.

Я спрыгнула с нее и укрылась в тени. Уна бежала рядом, отставая на пару шагов.

– И что будем делать дальше? – спросила я.

– Поищем Клостергейма и фон Минкта, – сказала она. – Боюсь, это все, что мы можем сделать. Придется использовать тебя как наживку.

– В каком смысле?

– Единственный способ выманить их наружу – это вернуть тебя в «Распациан». Будем надеяться, что Клостергейм и его спутник пойдут искать тебя. И если они не придут со стражниками севастократора, то у нас есть шанс.

– А что, если они меня схватят?

– Я буду рядом, чтобы спасти. Это все, что я могу обещать.

– Ладно, – с сомнением согласилась я. План выглядел довольно отчаянным. Но ничего лучше я предложить не могла.

– Тогда идем в таверну.

Пантера растворилась во тьме. Уна, похоже, знала все закоулки Глубокого города. К рассвету мы пришли в «Распациан». Стражники севастократора исчезли. Зато бунтовщики вернулись – они слонялись вокруг таверны, правда, утратив весь свой воинственный дух. Куши обнаружился в подвале. На лбу сверкал еще один синяк, шляпа пропала. Одежда была разодрана. Однако щербатый рот расплылся в широченной улыбке, когда он узнал меня.

– Хвала Арри-Оку! Ты цела! И свободна! Мы думали, стража схватила тебя. Они ушли всего несколько часов назад. Будь осторожна, вернуться могут в любое время. Им нужна ты, это уж как пить дать. А лорда Реньяра ты, случайно, не видела?

– Я нашла его! Он в темнице севастократора, у него во дворце. Невредим, но сделать ничего не может.

– Его держат там с помощью чародейства, – добавила Уна.

– То-то и оно, мадам, – кивнул Куши. – Только чародейство и могло удержать моего хозяина в темнице. Мелкий город нарушил многовековой договор с Глубоким городом. Лорд Реньяр говорил мне, что это против правил, когда один король захватывает другого.

– Они говорят, наступили отчаянные времена, Куши, – сказала я.

– Должно быть, так, маленькая мисс. Должно быть, так, – с горечью согласился он.

– И только чародейство способно освободить его, – произнесла Уна. – Кто сможет нам помочь, герр Куши?

Он повел нас по ступенькам в таверну. Внутри толпились воры и их подружки. Все вооруженные. Встревоженные. Они собрались вокруг нас в ожидании новостей, ужасаясь тому, что кто-то прибегнул к чарам. В Миренбурге это редкость. Их потрясли не только доказательства применения магии, но еще и то, что ее вообще использовали. Магия считалась делом неспортивным, чем-то выходящим за рамки. Севастократор вел нечестную игру. Они принялись обсуждать это между собой. Почему он так поступил? Может, кто-то получил над ним власть? Может, это проделки Владык Порядка и Хаоса?

Наконец Уна подняла руку.

– Могу сказать лишь одно: здесь наверняка замешаны Клостергейм и фон Минкт. Кто-нибудь из присутствующих знает, почему они так влияют на севастократора?

– Чего они хотят? – спросила атаманша, миссис Нагель.

– Если коротко, им нужна эта девочка.

– Что у нее есть такого, что им нужно?

– Честно, я не знаю, – развела я руками. – Я просто… просто маленькая девочка.

Звучало это ужасно глупо и смешно. «Что за отстой!» – подумала я.

– Почему это мы должны защищать тебя? – спросил кто-то. – Лорда Реньяра схватили. Древние заветы нарушены, магия в действии. Почему бы нам не отдать тебя людям севастократора?

Ответить я не могла. Хотела, но сдалась. Чувствовала себя ужасно виноватой и начинала плакать. Уна обняла меня, но и это не утешило.

Она спокойно проговорила:

– Будете беречь ее, и тогда сможете с ними торговаться. Отдадите – ничего не получите взамен.

Это их уняло. Куши с заострившимся лицом шагнул вперед. Он нашел свою шляпу с перьями. Мрачное лицо выглядело решительным. Он заговорил, тихо и отчаянно:

– У нас есть собственная честь. И магия нам нужна своя. Выбора нет. Придется попросить Клемента Шнука о помощи.

Имя герра Шнука мне не понравилось. Похоже, всем остальным тоже.

Уна хотела что-то сказать, но ее перебили.

– Такое доверие мне льстит, господа.

Я повернулась к двери. Там стоял радостный круглолицый человечек. Зализанные назад блестящие черные волосы. Камзол из красных, золотых и зеленых лоскутков. Темно-зеленые башмаки с медными пряжками. Желтый шарф на шее. Он выглядел как клоун, но то, как зашипела и отпрянула толпа, ясно говорило: здесь его не любят и даже боятся.

Куши произнес упавшим голосом:

– С добрым утречком, Клемент Шнук. «Вспомнишь дьявола…» – так, кажется, говорят?

– А я ведь тебя много лет убеждал, что этот ваш сопливый севастократор заслуживает, чтобы на его дворец наложили чары, Куши. А теперь это звероподобное чудовище, которого ты зовешь хозяином, не смогло спасти вас от греческой солдатни, и вы наконец-то обратились к Клементу Шнуку. А что, если я откажу вам? У вас есть на примете другой чародей, который кинется представлять интересы Глубокого города, как только услышит о случившемся?

– Лорд Реньяр запретил тебе пользоваться магией под страхом изгнания, – проговорил кто-то в углу.

Арлекин обернулся к нему и ткнул пальцем:

– Изгнания? Будто я не могу убраться отсюда, когда мне захочется. Тогда что я могу для вас сделать? Прямо сейчас? Сейчас, когда я вам так нужен? Лорд Реньяр запретил… так, кажется? Между прочим, а где сам лорд Реньяр? Ах да, вы же хотели, чтобы я освободил вашего господина от тюремных чар. Чтобы он вернулся сюда и наказал меня за применение магии? Не вижу смысла, сограждане. Мне потребуется значительное вознаграждение, если я все-таки решу рискнуть и освободить вашего высокомерного господина. И потом я попрошу, чтобы он дал мне полную свободу использовать черную магию в городе. Тогда древнее искусство снова будет в ходу, и Клемент Шнук добьется справедливости и вознаграждения, которых заслуживает!

Еще одному актеришке слава вскружила голову, подумала я. В его присутствии я начинала дрожать от холода, когда он с вызовом вглядывался в лица тех, кто презирал его. Он снял свой капюшон и поклонился мне, но заговорил с Уной.

– Я слыхал о тебе, крадущая сны. И однажды даже встречался с твоей матерью. Она тоже оскорбила и унизила меня. И ты не выказываешь уважения. Скажи мне, почему я должен относиться к тебе по-другому?