Судьба: Дитя Неба - Элизабет Хэйдон

— Ясное дело. — Грунтор глотнул чаю и скорчил гримасу. — А это тоже оттуда?

— Да, это шандра. Она была в плитках. — Рапсодия улыбнулась, увидев его гримасу. — Тебе не нравится?

Грунтор попытался сделать довольное выражение лица.

— Потрясающе вкусно, герцогиня.

— Лжец. Но ничего страшного, я уже привыкла, что все оскорбляют мой чай. В него добавлена вытяжка из листьев, ты же говорил, что у тебя болит горло. Вот почему у чая такой вкус.

Огромный болг сделал глоток.

— Ой полагает, что со временем это может понравиться. А что ты сделаешь с демоническими штуками, магвортом и дурманом? Кажется, они ядовитые?

— Надеюсь. Я обмазала ими гнезда тараканов.

Акмед спрятал улыбку.

— А зачем нам столько стрел?

— Они для моего внука Гвидиона Наварна. Он обожает стрелять из лука, как и его отец, во всяком случае постоянно тренируется. Ему понравятся огненные стрелы.

— Только скажи, чтобы не тренировался возле дома, не то он все сожжет дотла. Они кривые.

Рапсодия помрачнела.

— В самом деле? А я и не заметила.

Король фирболгов откинулся на спинку кресла и скрестил ноги.

— Конечно, не заметила. На рынке ты изо всех старалась, чтобы на тебя обратил внимание Гиттлесон.

— Он был не слишком ловок, да?

— «Был» здесь ключевое слово.

— Бедняжка, — сочувственно проговорил Грунтор. — В наше время так трудно найти хороших помощников. — Он ухмыльнулся, увидев, что улыбка тронула уголки губ Рапсодии.

— В особенности там, где он сейчас находится, — заметил Акмед, не спуская глаз с Рапсодии. — Честно говоря, там вообще трудно найти что-нибудь хорошее.

Рапсодия отодвинула стул.

— Ладно, хватит на меня глазеть, я больше не могу это выносить. — Она встала, подошла к камину и протянула руки к пляшущим языкам пламени.

— Может, расскажешь нам, что тебя гложет? — Грунтор увидел, как напряглись мышцы ее спины и шеи.

Некоторое время Рапсодия продолжала смотреть в огонь, а потом повернулась и улыбнулась им обоим.

— Я не уверена, есть ли у меня основания для тревоги, Грунтор, — спокойно сказала она. — Мне нужно вернуться в Тириан, но мысль о новом расставании с вами меня печалит.

— Так оставайся, — без всякого выражения предложил Акмед.

Она покачала головой:

— Не могу. Пришло время созвать Совет намерьенов, я должна подготовиться к нему в Тириане. Но потом я вернусь, и нам волей-неволей придется несколько месяцев ждать, пока все намерьены не соберутся. Я останусь в Канрифе, и мы сможем много времени проводить вместе.

— Ой в этом сомневается, — мрачно пробормотал Грунтор. — Как только у нас появится шанс повеселиться, прибежит Водяной мальчик, и ты с ним уйдешь.

Улыбка исчезла с лица Рапсодии.

— Нет, он не придет, — решительно возразила она. — Он больше не имеет ко мне отношения, Грунтор. Я не желаю его видеть.

Болги переглянулись.

— Приятно слышать, — буркнул Акмед. — А что потребуется от нас для подготовки Совета?

— Я составила целый список. В основном речь пойдет о размещении и безопасности — не такая простая задача, когда нужно принять около ста тысяч гостей. Но в списке есть кое-что еще. Я схожу за ним в спальню.

Она быстро вышла из комнаты, подальше от их внимательных глаз.

После того как дверь за Рапсодией закрылась, оба некоторое время молчали.

— Как ты думаешь, что ее тревожит, сэр? — не выдержал Грунтор.

Акмед чуть поморщился и повернулся к камину.

— Мне кажется, она воюет со своими собственными демонами.

Король фирболгов проводил Рапсодию до границы с Бет-Корбэром. Они разделили простой ужин у костра, наблюдая за звездами на темнеющем небе. Скоро на смену зиме придет весна. Наконец Рапсодия встала.

— Спасибо тебе. За ужин и за все остальное. Акмед кивнул. Ее глаза заблестели, и она взяла его за руку.

— Ты помнишь о том, что ты мне сказал в ночь перед коронацией? О том, что всегда будешь прикрывать мою спину?

— Да.

Рапсодия улыбнулась.

— Когда я стояла в базилике, еще до того как ты появился, я ощущала твое присутствие, а демон тебя не почувствовал.

— Я знаю.

— Только по этой причине я не повернулась и не убежала.

Акмед покачал головой:

— Нет, причина в другом. Но это не имеет значения, причина всегда найдется.

— Ты прав. — Она закинула седельные сумки на спину лошади, а потом повернулась к Акмеду. — Ты выполнишь мою просьбу?

— Конечно.

— Присмотри за Элизиумом, пока меня не будет. Прошло так много времени с тех пор, как я была там в последний раз. В саду наверняка все засохло, но мне хотелось бы знать, что с домом все в порядке.

Акмед помог ей пристегнуть сумки.

— Все сады умирают зимой. До весны осталось совсем немного. Твои растения выживут, трудные времена прошли.

Рапсодия не спускала с Акмеда глаз.

— Не обязательно, — возразила она. — Иногда мороз убивает.

Он подошел к ней и взял за руку.

— Но только не в тех случаях, когда за садом хорошо ухаживают.

Она вновь улыбнулась, а потом протянула руки и взяла его лицо в свои ладони. Нежно поцеловала, как возле базилики в ту страшную ночь, позволив своим губам на мгновение задержаться на губах Акмеда. Потом отступила на шаг и посмотрела ему в глаза.

— Я боялась, что у меня не будет шанса сделать это еще раз, — тихо проговорила она.

— Я тоже, — ответил он, подходя с Рапсодией к ее лошади. — Удачного путешествия.

— Спасибо. Пусть у тебя все будет хорошо, друг мой.

Она вскочила в седло, послала ему воздушный поцелуй и скрылась в чернильной черноте ночи, двигаясь вслед встающей луне.

Акмед сидел в лодке, плывущей по тихим водам озера Элизиума. Он греб и негромко ругался. Король фирболгов ненавидел воду. Только просьба Рапсодии могла заставить его сесть в ненавистную лодку.

После нескольких неудачных попыток пришвартоваться Акмед вздохнул, спрыгнул в воду и побрел к берегу. В тот момент, когда его ноги ступили на твердую почву, он ощутил, что с Элизиумом что-то не так. Воздух вибрировал от чуждого присутствия.

Где-то неподалеку находился Эши.

И тут же передняя дверь открылась. На пороге появился небритый, с горящими глазами Эши. Даже с расстояния в несколько сотен футов было видно, что он истерзан страшным волнением. Акмед, не торопясь, снял промокшие сапоги и вылил из них воду. Затем повернулся и вытащил непослушную лодку на берег.

— Где она? — Голос Эши раздался прямо у него за спиной.

— Да, спасибо, мне не помешает помощь, — иронически отозвался Акмед.

Привязав лодку, он повернулся к сыну Ллаурона.

Давняя враждебность и недоверие мгновенно исчезли — Акмед смотрел в лицо, искаженное страхом и смертельной тревогой. Впрочем, Акмед видел лицо Эши всего несколько раз, это случалось здесь, в Элизиуме, во время не слишком приятных обедов прошлым летом, которое Эши провел в этом маленьком подземном доме вместе с Рапсодией. В воздухе постоянно висело напряжение, Рапсодия выходила, чтобы принести очередное блюдо, они начинали обмениваться колкостями, а она изо всех сил делала вид, что ничего не замечает.