Альда - Геннадий Ищенко

— Играй, дочка, — подбодрил ее отец. — Ошибки мы как-нибудь переживем. А вот услышать новый инструмент, с которым ты так долго носишься, будет интересно.

Громкая, красивая мелодия, непохожая ни на что слышимое прежде, исполняемая на инструменте с необычным звучанием, захватила всех. Музыка смолкла, и некоторое время все сидели молча.

— Откуда это чудо? — спросил Сторн, проведя рукой по глазам.

— Это одна из песен нашего герцога, — пояснила Альда. — Слов я, к сожалению, не знаю.

— Не зря я столько возился с этим инструментом! — сказал Сторн. — Я успел сделать еще один для Алии, но в исполнении традиционной музыки его преимущества не слишком видны. А вот такого на дейре не сыграешь. Я ведь не просто приехал вас повидать и отдать инструмент. Я хочу сделать небольшую партию таких же. Поэтому я в первую очередь приехал к вашему кузнецу.

— После обеда я вас к нему провожу, — предложила свои услуги Альда. — Это совсем рядом. Думаю, Свен не откажется помочь.

Обед прошел весело, повар постарался на славу и проголодавшиеся после конной прогулки гости с аппетитом поедали тающее во рту мясо, распаренную, сдобренную сливочным маслом кашу, копченую речную рыбу, тушеные овощи и ароматный недавно выпеченный хлеб. Один Хоган больше смотрел не на пищу, а на недовольную таким пристальным вниманием хозяйку.

— Не обращай на него внимания, — видя ее недовольство, шепнула Алия. — Он как тебя тогда увидел, сразу втюрился, даже служанок задирать перестал.

«Ты для мужчин, как отрава, — вспомнила Альда слова отшельника.

Неужели действительно и дальше на нее будут так реагировать? И что делать? Не уродовать же себя для их спокойствия!»

Настроение испортилось, она и раньше не слишком хотела есть, а теперь кусок вообще не лез в горло. С трудом дождавшись окончания обеда, она повела Сторна к конюшне, где конюх поспешно оседлал для них двух лошадей.

Кузнец был дома, и Сторн быстро сговорился с ним на десять наборов струн, а Альда отдала кусок меди, которому Свен откровенно обрадовался.

— У меня ее почти не осталось, — пояснил он. — Пришлось бы для заказа портить хорошие вещи. А этого надолго хватит, там, вообще-то, расход небольшой.

Остаток дня Альда провела в своей комнате в компании Галы и Алии, болтая на разные темы и время от времени пробуя играть на гитаре разные мелодии. По просьбе Галы она подобрала и исполнила и вторую известную ей песню герцога, которая привела Алию в восторг. Слух у девушки был идеальный, и не приходилось сомневаться, что вскоре обе мелодии будут звучать в замке Кариш в ее исполнении. Алекс пропадал во дворе под присмотром Глена и им не мешал. Хогана не пригласили, и теперь он мучился в одиночестве, фланируя по коридору вблизи дверей Альды взад-вперед в тщетной надежде ее увидеть.

За ужином опять началась игра в гляделки, но Альда уже немного притерпелась и старалась не обращать внимания на назойливого вздыхателя. Когда ужин подходил к концу, отец рассказал, что он с дочерью и тиром Газлом ходили охотиться на оленей, и Альде повезло найти клад. В нем много женских украшений, и дочь хочет подарить понравившиеся нашим гостьям. Альда поднялась из-за стола и вручила Варе и Алии кулоны и серьги. Женщины тут же примерили подарки, восторженно комментируя качество работы и красоту камней.

— Я тоже хотел бы сделать подарок, — поднялся со своего места отец. — В месте находки были не только украшения, но и хорошо сохранившееся оружие. Зная любовь господина барона к старым клинкам, я хочу подарить ему этот меч.

С этими словами он взял в руки один из тех мечей, которые они нашли в подземном арсенале замка и оставили для себя, и передал его Лашу.

— Отличная сталь и очень старая работа! — с восхищением сказал тот, рассматривая клинок. — Очень дорогой для меня подарок, спасибо, сосед!

Единственным, обойденным подарками и вниманием, оказался Хоган, который обиделся и на Альду с бароном, и на собственных родителей, и после ужина удалился в свою комнату, откуда не выходил до самого утра.

Утром он уже был в полном порядке, и за завтраком Альда привычно уловила направленный на нее задумчиво-мечтательный взгляд. Позавтракав, гости стали собираться домой.

— Хотелось бы задержаться еще, но нельзя, — говорил Лаш отцу. — Вся семья здесь, даже управляющий приехал. Баронство оставлено на капитана Дерика. А что можно доверить старому вояке, кроме обороны замка? Нет, надо ехать. Следующий раз оставим дома управляющего, тогда можно погостить и подольше.

Вскоре они уехали.

Опять потянулись довольно однообразные дни. Кроме возни с гитарой и вечерних занятий борьбой и фехтованием жизнь оживляли редкие вылазки к Газлам и занятия с Алексом, которым сын все больше предпочитал игру с Гленом. Постепенно дни становились длиннее, все сильнее пригревало солнце. Зима заканчивалась, заканчивался и спокойный период в жизни Альды.

Глава 19

Граф Гарт Рабек находился в крайне дурном расположении духа. Вчера прошло уже десять дней, как он отправил в столицу своего доверенного человека. До сих пор Жиль Хортак его не подводил ни разу. Графу было уже далеко за сорок, но он сохранил крепость тела и, в отличие от старшего сына, не страдал пристрастиями к различного рода излишествам. Тот и телом, и умом пошел в мать. Не удивительно, что она с раннего возраста во всем потакала сыну. Альт вырос избалованным, ни в чем не знавшим отказа, слишком рано пристрастившимся к вину и женщинам. А с тех пор, как он снюхался с сыночком барона Родена и его компанией, все вообще пошло кувырком. Граф не успевал разбираться с последствиями их безобразий. Обесчещенные девушки, изуродованные мужчины, погромы в трактирах и на постоялых дворах. Почти за все приходилось платить. Когда они в первый раз убили свою жертву, граф в первый раз, несмотря на протесты жены, нещадно бил отпрыска дубинкой, пока ее не сломал. Чтобы замять убийство приказчика, пришлось изрядно потратиться, а сын, отойдя от побоев, принялся за старое. И уже спустя несколько дней умер избитый ими мастер-кожевенник, который на свою беду не в добрый час остановился со своим внуком в придорожном трактире, облюбованном Альтом и его компанией. Слава богам, что они не обратили внимания на забившегося под стол мальчишку. И так гильдии кожевников пришлось отвалить сотню золотых. Сын был бит вторично, но точно с таким же успехом. Не помогла и угроза лишить его наследства, оставив его младшему брату. Именно тогда Гарт понял, что сына он упустил, побоями ничего не добьешься, и добром все это не кончится. Он как в воду глядел. Прошло всего несколько дней, и они все-таки нарвались на человека, который сумел дать отпор. К несчастью он никого из этих идиотов не убил, только надавал им оплеух. А вот стражникам графа повезло меньше. Защищавшиеся отец с дочерью отправили их всех на новое перерождение. И поделом! Он посылал их следить за сыном, чтобы предотвратить новые убийства, а они набрались сами, да еще помогали сыну отловить приглянувшуюся ему девицу. Все бы ничего, да пострадавшая семейка оказалась причислена к благородному сословию, и граф понял, что его недруги получили отличный шанс с ним расправиться. Сын отправился под замок, стражники — на кладбище, а граф в магистрат, где был быстро состряпан указ о вознаграждении за поимку преступников с описанием примет. Потратив еще несколько дней и пару сотен золотых, Гарт выяснил и имена сбежавших Буше, и кто они такие, и откуда. Он даже узнал, что направляется опальный барон то ли в Литецк, то ли в столицу провинции. Но перехватить беглецов так и не удалось. Именно поэтому и пришлось отправить Жиля вместе с изрядной суммой денег разобраться на месте и оценить степень угрозы для самого графа и его близких. Несмотря на то, что проходимость дорог ухудшалась с каждым днем, Гарт ожидал приезда своего посланца уже третий день и с каждым днем нервничал все больше и больше.