Альда - Геннадий Ищенко

— И когда переезд?

— Я думаю, что где-то к лету, не раньше. Надо все приготовить, найти людей. Да и Буше к тому времени решат свои проблемы.

По прибытии в замок отец переговорил с управляющим, сообщив ему о результатах поездки.

— Надо кого-нибудь отправить к барону Лишнею с письмом, да и часть золота из находки внести в казну герцога и за нас, и за Газла. Что-нибудь важное за время нашего отсутствия было?

— Ничего важного. Вчера прибыл человек барона Кариш узнать, сможете ли вы их принять. Я его на всякий случай задержал в замке, сказав, что вы должны вот-вот подъехать.

— Скажите ему, Альберт, что мы дома и пока никуда не собираемся. Так что пусть приезжают в любое удобное для них время.

Гала, которая все дни отсутствия подруги маялась от безделья, откровенно обрадовалась ее появлению, но уставшая Альда после обеда сбагрила ей сына и завалилась отдыхать. Проснулась она через пару часов разбитая, как обычно после дневного сна.

«Сколько раз зарекалась днем спать, — сердито думала девушка, пытаясь обмыванием лица отогнать сон. — И вот на тебе, опять не удержалась. Лучше уж дотерпела бы до вечера».

Немного приведя себя в порядок, она зашла к отцу. Тот как раз писал письмо Джоку.

— Что пишешь?

— Пишу барону Лишнею о нашей находке. Естественно, не прямым текстом, но он поймет.

— Это золото будем прятать?

— Нет смысла. Вроде неприятности мы от себя отвели. Но захоронка пусть пока лежит на всякий случай. Золото я сгрузил в денежный ящик. Надо будет как-нибудь по свободе рассортировать его на монеты и украшения. Украшения пересмотришь, и выберите себе с Галой, что понравится. И для подарков что поприличнее. А остальное надо будет потихоньку небольшими порциями продать ювелирам. Кстати, скоро приедет барон Кариш со своими, так что и для Вары с Алией подбери что-то вроде серег или кулонов.

— Когда будешь отправлять письмо?

— Сегодня уже поздно, завтра с утра.

— Тогда я и Лании с Леорой подберу украшения. Герцог их этим не балует, а подругам будет приятно.

— Подбирай, подбирай. Может быть, в денежном ящике хоть немного места появится, а то я даже крышку с трудом закрыл. Так что ты не вздумай находить еще клады, пока мы это не потратим.

— Теперь точно не успокоюсь, пока не найду, — отшутилась Альда. — Давай ключ, сейчас и пороюсь. Надо же Галу порадовать, а то не подруга, а нянька при Алексе.

Она открыла действительно доверху набитый золотом сундук и стала разбирать его содержимое, раскладывая на полу в две кучи монеты и украшения. Когда сундук опустел, девушка пересыпала в него обратно монеты, считая их количество.

— Здесь примерно две с половиной тысячи золотых, не считая украшений, — сообщила она отцу, закончив с монетами. — Украшений по весу раза в два меньше будет. Но тут многие с камнями.

— Ты работай, работай, — недовольно отозвался отец. — А мне пока не мешай.

Альда фыркнула и, усевшись поудобнее, начала разгребать украшения, отбирая те, которые выделялись в лучшую сторону своим видом и качеством работы. Отобрав десятка два кулонов, она добавила к ним три женских браслета и с десяток серег. Остальное было ссыпано в сумку и уложено в сундук поверх монет. Забрав у отца в шкафу большой дорожный кошель, Альда набила его отобранными украшениями, отложив отдельно для Галы большой кулон на цепочке. В центре кулона было закреплено несколько небольших изумрудов, обвитых с двух сторон искусно выполненными из золота веточками.

— Я пошла, — сообщила она отцу, который на это никак не отреагировал, обдумывая текст письма. — Великое дело — написать письмо. У тебя все золото вынесут, а ты и не заметишь.

— Сказал же, чтобы не мешала. Обычное письмо писать нетрудно. Мне же надо написать так, чтобы никто, кроме барона, ничего не понял. А вот у него в нашем вопросе должна быть полная ясность.

В своей комнате Альда засунула кошель под край матраса. Не то что бы она не доверяла Ани, но зачем подвергать девушку искушению? Забрав кулон, Альда пошла искать подругу. Побродив по замку, она накинула куртку и вышла во двор, где почти сразу на нее наткнулась. Гала стояла у конюшни, с мрачным видом наблюдая за играющими в отдалении Алексом и Гленом.

— Чем это вы здесь занимаетесь?

— А ты что, уже выспалась?

— Не сердись. Мы с отцом просто очень устали и намерзлись. Я сама днем спать не люблю, но тут не удержалась. А теперь до утра буду себя неважно чувствовать. Но это все ерунда, посмотри лучше, что я тебе привезла. К твоему праздничному платью должно подойти идеально.

— Какая прелесть! И это мне? Честно?

— Конечно, честно.

— Это, наверное, очень дорогая вещь.

— Гала, я ее не покупала, и мне неинтересно, сколько она стоит. У меня что, так много подруг? Давай лучше заберем Алекса и пойдем ко мне посидим до ужина с чаем и орешками, а я вам расскажу, как мы с Газлом ночью от волков отбивались. Нет, на этот раз я хвостов не привезла. Знаешь, меня еще с того раза от них мутит. К нам, кстати, на днях должны приехать гости из баронства Кариш. Наверное, и мой инструмент привезут, по времени мастер уже должен сделать.

Гости приехали через день где-то между завтраком и обедом. Карет они с собой не брали и проделали весь путь верхом. Вместе с бароном приехала вся его семья в сопровождении десятка стражников и управляющего.

Из-за большого количества лошадей опять пришлось повторить процедуру освобождения каретной. Благо мест в казармах хватало, и охранников барона отправили туда. Остальных отвели в гостиную, где все и расположились до обеда. Сторн передал Альде ее заказ и попросил вытащить и осмотреть инструмент. Мог бы и не просить, она сама собиралась сделать это, сгорая от нетерпения. В общем, инструмент ее не разочаровал. Общая форма не слишком отличалась от дейры, разве что он был в полтора раза больше. Корпус был тщательно обработан, полирован и покрыт лаком. Альда прошлась пальцами по струнам, слушая сильные чистые звуки. Она уединилась в углу с Алией и начала потихоньку подбирать мелодию, приноравливаясь к новому звучанию струн. В это время слуги принесли чай, вино и мытые яблоки в вазах. Отец не спеша беседовал с Лашем и Варой, а Сторн с Хоганом не сводили глаз с Альды. Если Сторна больше интересовала гитара в руках девушки, то Хогана, несомненно, интересовала она сама.

— Не хотите послушать одну мелодию? — предложила собравшимся Альда, воспользовавшись паузой в разговоре. — Только инструмент для меня новый, и местами могут быть ошибки.

— Играй, дочка, — подбодрил ее отец. — Ошибки мы как-нибудь переживем. А вот услышать новый инструмент, с которым ты так долго носишься, будет интересно.