Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

– Тебе не кажется, что еще слишком рано для выпивки?

– Можешь пить, можешь не пить, это твое дело. Но я бы хотел, чтобы ты задумался о двух вещах. Почему ты предпочитаешь мед элю, Гарри?

– Я... – Юноша подозрительно сощурился. – К чему ты клонишь?

Северус не собирался давать прямого ответа.

– Сделай одолжение, просто ответь. Это несложный вопрос, верно? Почему ты предпочитаешь мед?

Гарри взял стакан с медом и сделал небольшой глоток.

– Ну, просто он слаще. Ты же знаешь, я предпочитаю сладкие напитки. А эль горчит.

– И все же некоторые предпочитают эль, – заметил Северус. – По-твоему, с ними что-то не так?

Гарри закатил глаза и со стуком опустил стакан.

– К чему все эти вопросы?

Северус тонко улыбнулся.

– Ответь, Гарри.

– Ну, разумеется, нет ничего такого в том, чтобы предпочитать эль! Тебе прекрасно известно, что некоторые предпочитают горький вкус! Мерлин, Северус, к чему ты клонишь?

– Предпочтения. – Когда Гарри фыркнул, Северус ненадолго задумался. Обычно, когда студент не поспевал за его объяснениями, зельевар отсылал того внимательно перечитать соответствующую главу учебника. Это экономило время, да и вообще, в девяти случаях из десяти студент просто не желал ничего усваивать.

Однако Гарри был его любовником, а не студентом. И даже существуй книга на эту тему, вряд ли Гарри стал бы ее читать.

Гарри обязан понять, а Северус – так уж вышло – доступно объяснить. И зельевару оказалось на удивление трудно решить, как подступиться к задаче.

– Знаешь, я тоже предпочитаю мед, – медленно начал он, – хотя, как правило, я не любитель сладких напитков. Я люблю сухие вина, но не эль. Тебе это кажется странным?

– Нет... о вкусах не спорят. – Гарри не сводил взгляда со стакана с элем. – Зачем было наливать, если ты тоже не выносишь эля?

– Для иллюстрации. – Северус придвинул стакан с элем к другому, не уверенный, пора ли переходить к более прямым намекам. Нет... пожалуй, еще рано. – А те, кто с удовольствием пьют и мед и эль, по-твоему, нормальны?

Гарри тяжело вздохнул.

– Послушай, я не знаю, куда ты клонишь, но этот разговор не имеет смысла.

– Разумеется, но только потому, что все это тебе хорошо известно, – кивнул Северус. Решив, что настал подходящий момент, он отчетливо произнес: – По меньшей мере, насчет эля и меда. Тебе понятны подобные предпочтения.

Как он и ожидал, Гарри мгновенно отреагировал на сказанное:

– Ах да, все ясно. Это одна из тех бесед. Как насчет зеленых и черных глаз. Так на что ты намекаешь? То есть, что хочешь продемонстрировать?

– Сексуальные предпочтения. – Северус коснулся каждого стакана по очереди, словно он находился на кафедре в классе зельеварения. О нет, ему совершенно не хотелось читать Гарри лекцию, словно тот был студентом, а потому он ограничился двумя словами:– Мужчины, женщины.

Сперва Гарри уставился на него в оцепенении, а затем недоверчиво покачал головой.

– Ты думаешь, что мне нужно объяснять вот это? Что одним нравятся мужчины, другим – женщины, а некоторым – и те и другие?

– О нет, об этом ты осведомлен достаточно. – Северус продолжал следовать намеченному плану. – Но давай вернемся к напиткам. Думаю, ты согласишься, что тут предпочтения неважны, верно? Это лишь дело личного вкуса и не должно волновать окружающих, не так ли?

В ответ раздалось презрительное фырканье. Северус выжидал. Миг спустя Гарри вздохнул:

– Разумеется, я согласен относительно напитков.

– Относительно напитков.

Юноша издал еще один звук – на сей раз грубее и несколько отчаянней.

– Я в курсе того, что окружающих сильно волнует то, другое, Северус!

– Ах да. – Вот она – суть проблемы. – Именно это я и хотел бы с тобой обсудить, Гарри. Это никого не волнует. Во всяком случае, не в волшебном мире. Предпочитаешь ли ты один пол или другой, или даже оба – окружающим абсолютно все равно.

– Ну да, конечно, – саркастически покачал головой юноша. – Послушай, когда я сообщил Артуру Уизли о Cambiare Podentes, тот был в ужасе – и не только из-за необратимого рабства. Мы говорили о мужчинах и моем влечении к ним!

– Гарри, пойми, Артуру нет дела до твоей ориентации. И расстроился он как раз из-за того, что твои предпочтения не совпали с требованиями ритуала, что тебе навязывают неприемлемую для тебя ситуацию.

Глаза юноши потемнели, и он со свистом втянул воздух.

– Вы с ним это обсуждали?

– Нет, но я хорошо знаю Артура, Гарри... Верно, магам свойственны свои предрассудки, как тебе прекрасно известно. Но этот не входит в их число.

Возмущенный взгляд зеленых глаз.

– Ага, так я тебе и поверил. Возможно, мистер Уизли... просто очень продвинутый или что-то в этом роде, не знаю... Но явно не Рон. Даже Гермиона, которая росла в семье, придерживающейся исключительно либеральных взглядов, когда речь заходит о сексе и тому подобном, попросила скрывать от Рона, что я вынужден с тобой спать!

Вынужден... Слово угнетало.

– Из-за меня, Гарри, а вовсе не из-за моего пола. Именно это беспокоило мисс Грейнджер. Она также подозревала, что это беспокоит и тебя самого, раз ее семья столь либеральна. Видишь ли... если ей не довелось услышать собственными ушами оскорбительные речи твоих родственников... позволь мне просто заметить, что до сих пор мне даже не приходило в голову, что ты вырос среди тех, кто постоянно внушал тебе мысль о ненормальности подобных отношений. Иначе я побеседовал бы с тобой на эту тему гораздо раньше. Однако брань твоего дяди открыла мне глаза на то, что именно тебе постоянно внушали с раннего детства.

Взгляд Гарри сделался еще более страдальческим.

– Я смутно помню, что он говорил той ночью. И, конечно, я слышал это не впервые. Но, честное слово, мне совершенно безразличны его слова.

Северус постарался говорить очень мягко:

– Если так, тогда почему эти воспоминания причиняют тебе боль?

– Потому... откуда я знаю!? – Гарри сжал сплетенные пальцы так сильно, что у него побелели костяшки. – Они ненавидят все, что считают «ненормальным», ясно? Это их личные тараканы. Я уже давно понял, как они заблуждаются по этому поводу. Честное слово.

– Да, ты понимаешь, что они неправы, – согласился Северус. – Но лишь на рациональном уровне. Эмоционально же ты так и не преодолел предубеждение, которое они тебе внушили.

Во взгляде Гарри уже не было отчаяния, о нет, глаза юноши сверкали от ярости.

– Предубеждение, которое они мне внушили! О, мне это нравится! Нет у меня никаких предубеждений, ясно? Как будто я не понимаю, что Дерсли – полные кретины, Северус! Они и магию ненавидят, или ты уже забыл? Я должен быть абсолютным идиотом, чтобы не понимать их тупость и ограниченность!

Северус наклонился вперед.

– Гарри, хочешь ты этого или нет, они повлияли на твое мировоззрение. И отказаться от взглядов, привитых... с детства, очень нелегко.

– Я не такой, как они!

– Нет, не такой. Это вовсе не то, что я имел в виду. – Северус помолчал, собираясь с мыслями. Почему-то все его тщательные приготовления к разговору пошли насмарку. Он не знал, как пробиться сквозь стену, возведенную Гарри, и снова решился прибегнуть к метафоре. Как жаль, что он не понимал раньше – ведь все это время слова и поступки Гарри выдавали его взгляды. Этот диалог должен был произойти гораздо раньше.

– Гарри... ты помнишь ощущения после нашего первого фроттажа?

Юноша покраснел. Забавно, что он еще на это способен.

– Я был смущен.

– Да, но не только. Ты несколько раз заметил, что не знаешь, как ведут себя мужчины после того, как. Вместо того чтобы просто расслабиться и получить удовольствие от нового для тебя опыта, тебя необычайно волновала «нормальность» произошедшего.

– Ну, откуда мне знать, что делают после того, как...

– А почему тебя должно беспокоить – что делают другие, вместо того чтобы делать то, что хочется тебе самому?

Гарри стал совершенно пунцовым.

– Не знаю, как в первый раз себя чувствовал ты, но я был совершенно сбит с толку. И нет в этом ничего особенного!

– Я ни в чем тебя не обвиняю, Гарри. А просто хочу, чтобы ты понял: твое отношение – не что иное, как результат воспитания. Твои родственники приучили тебя к мысли, что не быть «нормальным» – едва ли не преступление. И что сексуальное влечение одного мужчины к другому «ненормальное» явление.

Гарри больше не краснел, напротив, его лицо стало болезненно бледным. Он ответил Северусу слегка дрожащим голосом:

– Я... э... да. Может, ты и прав. О том, что они мне внушили, а не о том, что я думаю. Потому что... пойми меня правильно. Помнишь, когда я впервые спустился к тебе в подземелья для обсуждения Podentes, то заявил, что меня совершенно не привлекают мужчины? Э... для меня нелегко признать это, но... – Взгляд Гарри был где-то далеко. – Короче, я просмотрел кое-какие книги в Лондоне. О сексе. Ну, чтобы не чувствовать себя в постели полным идиотом. Вроде того, каким ты меня считаешь. Мне хотелось разобраться, чем мужчины обычно занимаются... ладно, неважно. Так вот, там было много э... снимков, и, глядя на них, мне стало ясно, что...