История магии и суеверий от древности до наших дней - Альфред Леманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В данном случае явление было вызвано чем-то находившимся возле камня, но это что-то, вероятно, было очень незначительно, раз наблюдатель при тщательном исследовании не нашел ничего. Большей частью, однако, можно бывает открыть повод к возникновению галлюцинаций, хотя, например, зрительный образ может быть вызван каким-нибудь слуховым впечатлением и т. п.
«Я услыхал в коридоре шум и, заглянув туда, увидел мужчину в темном платье, стоявшего в дверях. Я испугался ужасно и бросился в соседнюю комнату, где отец нашел меня лежащим на полу. Я видел человека очень ясно: у него были длинные волосы. Мне было в это время 11 лет. Я в это время сидел за приготовлением уроков, но был в очень нервном настроении. Мое воображение было расстроено фигурой привидевшегося мне человека; я знал его и недавно перед тем видел его в гробу. Вид трупа произвел на меня сильное впечатление, и это было причиной моей нервозности. Слышанный мной звук, вероятно, имел какую-нибудь вполне естественную причину».
В этом случае, где мы имеем дело с несомненной галлюцинацией, различие между ней и иллюзией очень резко заметно. При последней неправильное представление имеет всегда большее или меньшее сходство с действительным чувственным восприятием. Источник ошибки лежит в неправильном толковании ощущения. Преувеличение сходства зависит от того, что не вполне ясное представление произвольно пополняется другими ассоциациями с ним. При настоящей же галлюцинации действительно воспринимаемое впечатление не имеет ни малейшего сходства с тем, за что его принимают; так, например, в вышеприведенном случае вовсе не сказано, что звук показался мальчику похожим на человеческие шаги. Следовательно, в промежутке между чувственным восприятием, обращающим на себя внимание, и последующей галлюцинацией должна произойти бессознательная психическая работа, конечно состоящая из воспроизведения ряда представлений. Воспринятый шум сначала бессознательно вызывает представление о приближении человека, а потом этот человек принимает образ мертвеца, удручающего воображение мальчика. Здесь ход процесса понять довольно легко, потому что исходная его точка есть определенное внешнее раздражение. Но это далеко не всегда бывает так. Галлюцинации весьма сходны в этом отношении с предчувствиями, наступающими без всякого видимого повода, так как весь процесс в области бессознательного вызывается одним из совершенно неопределенных и неопределимых представлений, входящих в данную минуту в состав сознания.
Пример этого нам дает следующий рассказ: «Я видел, как моя мать прошла из прихожей в детскую, которая имела сообщение и с комнатой, где я стоял около рояля и пел. Она прошла от меня не далее аршина. Мне было 14 лет, я был здоров и спокоен. Я был так удивлен, что перестал петь и окликнул ее. Когда я вышел в детскую, в ней никого не оказалось, а мать сидела в столовой. Сестра, сопровождавшая меня, заметила, что я, должно быть, брежу, так как она ничего не видела. Ни раньше, ни позже ничего подобного со мной не бывало».
Этот и предыдущий рассказы суть типичные примеры самопроизвольных галлюцинаций, так как в них ясно выступают все черты, которыми это явление определяется. Чем бы ни был произведен галлюцинаторный образ, внешним ли раздражением или совершенно неизвестной причиной, в обоих случаях он стоит вне всякой связи с существующим в данное время состоянием сознания и не вызван прямо и непосредственно чувственным восприятием. Именно эта независимость галлюцинации от всего круга сознательных представлений личности и заставляет нас признать наличность бессознательных душевных процессов. Галлюцинация тем и отличается от иллюзии, что при последней бессознательные процессы не имеют места. Но так как совершенно точное разграничение психических процессов невозможно, то всегда мыслимы случаи, где осознанное чувственное восприятие настолько сильно, а роль бессознательных процессов так незначительна, что каждый наблюдатель может отнести данное явление в категорию галлюцинаций или иллюзий.
Кроме самопроизвольных, есть еще другая группа – внушенных галлюцинаций. Последние могут быть результатом или самовнушения (галлюцинация ожидания), или постороннего внушения. Подробное исследование этих явлений найдет место в одной из ближайших глав. Но так как в английской коллекции мы имеем много случаев таких явлений, то мы проанализируем некоторые из них, чтобы лучше подчеркнуть разницу между самопроизвольными и внушенными галлюцинациями.
«Когда мне было около 40 лет, я сидела однажды в отеле и ждала к обеду мужа. Дверь комнаты была открыта, и я могла через нее видеть со своего места часть лестницы и коридора. Так как муж не являлся, то я иногда поглядывала через дверь в коридор. Вдруг мне показалось, что он взошел на лестницу и медленно идет по коридору. Я все время его видела совершенно отчетливо: он приближался со знакомой усмешкой на губах, и я встала, чтобы пойти к нему навстречу; но в тот момент, когда я думала к нему подойти, видение исчезло. Через полчаса он пришел на самом деле. Я была совершенно здорова, когда это со мной случилось».
Различие между этим и предыдущим случаями галлюцинаций очевидно. Здесь сознание не было наполнено другими мыслями, а, напротив, усиленно сосредоточено, может быть даже не без страха, на приход мужа. В таком настроении дама смешивает образ своего воображения с действительным восприятием – типический пример ожидательной галлюцинации, произведенной сосредоточением внимания. При внушении со стороны наблюдают такие же явления.
Одна девушка пишет: «Однажды мне показалось, что я вижу женщину возле своей кровати; а может быть, я и в самом деле ее видела. Мне было около 16 лет, и в одной комнате со мной жила другая девушка, немного старше меня. Раз ночью она вдруг будит меня и спрашивает, не вижу ли я чего-нибудь. В ту же минуту мне показалось, что в ногах моей постели стоит высокая серая фигура, что, однако, не произвело на меня большого впечатления».
Неизвестно, видела ли что-нибудь старшая девушка, но галлюцинация младшей есть несомненно продукт внушения. Неожиданный вопрос сосредоточивает на себе внимание, а фантазия дает сейчас же соответствующий образ. Темнота и внезапное пробуждение, конечно, значительно способствовали наступлению галлюцинации, но главная причина ее, несомненно, заданный вопрос.
Галлюцинации, как и предчувствия, могут, разумеется, иметь характер пророчества, но это бывает, кажется, редко. В английском сборнике таких примеров очень мало, и это совершенно понятно. Сны, предчувствия и т. п. получают пророческий смысл только при сопоставлении их с последующими событиями, и только сбывшиеся из них
