Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

Вытягиваясь из руки конусом размером с многоквартирный дом, она сконденсировала октябрьский воздух в туман. На всех поверхностях окружавшего нас пространства мгновенно наросла ледяная корка. Волна мороза ударила по облаку пикировавшего маленького народца и расшвыряла их по всем направлениям. Оранжевые огоньки, мельтеша и кувыркаясь, оказались сметены, а их строгий боевой порядок расколот.

Я заметил, что они начинают собираться в стороне, пытаясь перестроиться, но подбавил ветра, изменил его направление – и снова расшвырял их. Заклинание Молли оказалось более эффективным, чем любое придуманное мной на ее уровне знаний, но бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Чтобы раскачать столь мощный ветер, требуется очень много энергии, и я понимал, что не смогу удерживать этот ураган вечно.

Внезапно Тук пронесся мимо меня, ныряя в потоки воздуха, крылья его казались размытым пятном. Размахивая мечом, он исчез за капотом машины, припаркованной на другой стороне улицы.

Мгновение спустя на багажнике автомобиля разгорелась отчаянная драка. Один из вражеских эльфов вылетел, вращая руками и ногами, как ветряная мельница, и врезался в светофор. Двое других в явной панике бросились в разные стороны дергано и истерично, роняя в полете свои гвоздемечи.

А потом выстрелил сноп искр, словно сталь ударила о сталь, и из-за грузовичка появился Тук, отчаянно защищавшийся от атак вражеского фэйри, почти не уступавшего ему ростом. Противник был облачен в черные доспехи, покрытые шипами из долбаных рыболовных крючков – шипы у него крепились даже на шлеме, – и сражался настоящим мечом, идеально подогнанным по размеру, с волнистым лезвием; по-моему, такая штука называется фламбергом.

Пока я глазел, клинок вражеского бойца отсек полдюйма с верхушки алюминиевого щита Тука, затем последовала серия тяжелых двуручных ударов – он явно жаждал разрубить моего генерал-майора пополам.

Тук уклонялся, изгибаясь, как тростник, но атака была неудержимо яростной, а враг не уступал ему в скорости. Тук успел подставить плоскость щита, прикрывшись ею от нового удара, и остановил его, но уже при следующем ударе волнистый клинок фламберга опустился на край щита и отсек от него еще кусок, оставив небольшой алюминиевый прямоугольник, пристегнутый к руке Тука. Тук взвился в воздух, но его противник последовал за ним; обмениваясь ударами, они закружились вокруг фонарного столба, рассыпая снопы искр, когда вражеский меч ударялся об импровизированный клинок Тука.

Я хотел вмешаться, но размер, как всегда, имеет значение. Моя цель была крошечной и двигалась очень быстро. Бойцы метались так стремительно, что даже если бы мне повезло в кого-то попасть, то в равной степени это мог оказаться и Тук, и Капитан Крюк. Благодаря Мэб моя практика по части быстрого призывания силы для заклятий усовершенствовала концентрацию и точность, однако мой контроль не был настолько избирательным, насколько требовалось для подобной задачи. Кроме того, я все еще держал свой гигантский вентилятор, отгонявший головорезов Крюка. Так что все, что я мог сделать, – это наблюдать.

Крюк размахнулся, целя в голову Тука, но тот пригнулся в самый последний момент, и фламберг застрял, врезавшись в металл фонарного столба.

– Ага! – воскликнул Тук и вонзил свой кухонный нож в бронированную руку Крюка.

Тот скрючился – явно от боли, – и фламберг упал на землю.

– Сдавайся, злодей! – закричал Тук. – И прими правосудие Пицца-Лорда!

– Никогда! – пропищал Крюк из-под шлема, извлекая пару кинжалов размером с зубочистку.

Он поймал атаку Тука в блок, скрестив кинжалы ножницами, отбил кухонный нож в сторону и взмахнул одним из них, стараясь полоснуть Тука по горлу. Тук отпрянул, но кинжал резанул его поперек груди, рассекая броню с той же легкостью, с какой это сделал бы фламберг.

Мой генерал-майор отскочил, закричав от боли.

Как раз такое пространство между ними мне и было необходимо, поэтому я развернул свой вентилятор, обрушив струю на Крюка. Ураган подхватил маленького эльфа, который уже начал двигаться к Туку, и швырнул его об стену здания, причем ветер, отразившись от стены, по сути, помог Туку. Он умудрился сгруппироваться в полете, крылья его замелькали, и малыш, немного виляя, рванулся ко мне. Я поймал его свободной рукой и притянул к себе, защищая своим телом от Крюка.

Облако вражеских фэйри металось и кружилось вокруг нас. Им явно не хватало командира, и они все еще пребывали в беспорядке от ураганного ветра, который я на них обрушил, – но и сам я почти полностью выдохся, и через две секунды после того, как они сосредоточатся, я стану трупом.

– Ну, ноги, не подведите, – пробормотал я.

Продолжая придавливать ветродуем Капитана Крюка, который, как я полагал, был их главарем, я шагнул вперед, к автомобилю, взглядом оценив ситуацию. Запах бензина доносился не от «кадиллака», а от наполовину смятой машины, которая оказалась слишком близко к вещмешку с бомбой.

Я в последний раз наподдал мощи ветродую и нырнул в «кадиллак», захлопнув за собой дверцу. Там я положил Тука рядом с Бобом со всей осторожностью, на какую был способен.

– Что происходит? – глухим голосом завопил Боб, которого ударом забило в складку пассажирского сиденья.

– Мне надирают задницу крошечные фэйри! – закричал я в ответ, пытаясь завести машину. – Я облажался: эти сволочата знали, где меня искать!

Раздался громкий хлопок, и миниатюрный стальной кинжал пробил пассажирское стекло, превратив его в паутину трещин, через которую почти невозможно было что-либо рассмотреть.

– Мать твою! – сказал я.

Боб истерически расхохотался.

Кинжал исчез, и через мгновение то же самое произошло со стеклом с водительской стороны.

Вот дерьмо. Для существа размером с Элмо из «Улицы Сезам» Крюк оказался слишком умным. Он лишал меня обзора.

Я дал задний ход и вывел машину с тротуара на дорогу, рассыпая вокруг кирпичи и обломки. Едва я вырулил на улицу, как ветровое стекло тоже взорвалось сетью трещин, поэтому я решил ехать задом, глядя на дорогу через плечо. Несколько секунд все было хорошо, потом треснуло и заднее стекло.

Я заскрипел зубами. При нормальных обстоятельствах я опустил бы стекло и высунул голову наружу, но этой ночью гарантированно получил бы кинжалом в глаз.

Иногда приходится выбирать между глупым поведением и самоубийственным. Так что я продолжал гнать вслепую – задом! – в центре Чикаго, а Боб весело ржал, клацая челюстью.

– Крошечные фэйри! – хихикал он, катаясь по сиденью; «кадиллак» немного трясся и подергивался. – Крошечные фэйри!

Мой план работал секунд десять, а потом я врезался в припаркованную машину. Мне повезло – это была легковушка. Рассмотреть ее я не мог, но она отлетела от «кадиллака», как биллиардный шар от кия. Удар выбил руль у меня из рук, и моя винтажная