Проект «Геката» (СИ) - "Токацин"

— Не шевелись, — велел сармат, включая дозиметр и боком протискиваясь между пластинами. Хольгер ждал его в самом сердце ирренциевой дуги, за главным ротором. Он стоял там, поднеся «щупы» дозиметра к одному из твэлов.

— Я смотрю здесь, ты проверь там, — отрывисто сказал он, не поднимая головы от прибора. Гедимин, озадаченно мигнув, поднёс дозиметр к другому твэлу — первому попавшемуся, поскольку Хольгер точных указаний не дал. Первые секунды ничего не происходило — прибор настраивался — потом один из показателей быстро снизился на несколько единиц и так же быстро повысился ещё на десяток. Гедимин мигнул, щёлкнул пальцем по запястью, — дозиметр, как и следовало, не обратил на это внимания, но показатель продолжал колебаться в пределах трёх десятков милликьюгенов. Сармат пристально взглянул на управляющий стержень, даже проверил на ощупь, — тот был опущен до упора, ни о какой реакции внутри твэла речи не шло, но показатель по-прежнему колебался, хаотично и непредсказуемо.

— Сигма. Изменяет интенсивность, — Гедимин перевёл растерянный взгляд на Хольгера — тот молча кивнул и показал ему свой дозиметр. Он изучал другой твэл, но происходило там то же самое — сигма-излучение то усиливалось, то ослабевало, и никакой причины для этого сармат не видел.

Гедимин вытянул руку, поднося прибор к самой дальней сборке. Твэл он выбирал наугад — снаружи ничто не намекало на странный процесс, идущий внутри — но первый взгляд на дозиметр подтвердил все подозрения. Излучение пульсировало, и никакой логики в этой пульсации не прослеживалось. Каждый твэл, и даже каждый отдельный стержень мерцали в своём диапазоне, и ничего, кроме сигма-излучения, не изменялось ни в них, ни вокруг.

Проверив ещё несколько твэлов, сармат озадаченно покачал головой. «Пульсация? Говорили о какой-то пульсации в Порт-Радии перед аварией. Но здесь полно ипрона, и реактор совершенно «холодный»… Что происходит?»

Хольгер, отойдя от сборок, что-то высматривал на тёмно-синей, опоясанной серебристыми «ремнями» колонне ротора. Несколько секунд спустя он поднёс к ней дозиметр — и коротко вскрикнул.

— Sata!

— Что? — Гедимин развернулся к нему и заглянул через плечо в открытый монитор. — Что ты проверяешь… Has-su…

Он не ошибся. Ротор тоже «мерцал» в сигма-диапазоне, хотя никакого источника сигма-квантов внутри него не было и быть не могло. Так же «светилась» каждая деталь, до которой Гедимин мог дотянуться изнутри реактора — от обмотки малых роторов до электромагнитов, удерживающих управляющие стержни. Насчитав несколько сотен вариантов пульсации, Гедимин вполголоса помянул уран и торий и прекратил подсчёты. Выключив дозиметр, он повернулся к озадаченному Хольгеру.

— Не нравится мне это.

— Я ещё не уверен, нравится или нет, но явление определённо очень странное, — сказал химик, неохотно выключая дозиметр и вслед за Гедимином выбираясь из реактора. — Даже детали из флии начали фонить, хотя это противоречит всем законам… Как ты думаешь, это опасно?

Гедимин пожал плечами. «Откуда мне знать?» — думал он с лёгким раздражением, медленно перерастающим в тяжёлое. «Вот Конар понял бы. А я — ремонтник, а не учёный. Моё дело — собрать эту установку. А что там опять вытворяет ирренций… Кажется, я понял, что случилось с цивилизацией Ириена. Я, наверное, тоже долго не продержусь.»

— Я вот что думаю, — медленно начал Хольгер, не дождавшись ответа. — Ипроновые экраны вокруг реактора, временный корпус… Не может быть так, что они отражают сигма-излучение внутрь и переоблучают конструкции? Если их убрать или заменить на флиевые…

— Тогда сигма-излучение будет свободно гулять вокруг, — закончил за него Гедимин. — Здесь — ладно, все в скафандрах. А на корабле? Сам вечно твердишь, что оно опасно для мозга.

Хольгер кивнул, задумчиво щурясь на проём в ипроновой стене.

— И всё-таки — я боюсь, что мы так его перегреем, — сказал он. — Эти хаотичные пульсации очень настораживают. Раньше их не было, правильно?

Гедимин кивнул.

— Я их впервые вижу, — подтвердил он. — Какое-то… бульканье, как в кипящей жидкости. Кстати… ты заметил, — в верхней части реактора амплитуда колебаний больше, чем в нижней?

— Кипящая сигма, — пробормотал Хольгер с кривой ухмылкой. — С чем только ни приходится иметь дело сарматам-ядерщикам… Так завтра — первый запуск?

— Пробный, — отозвался Гедимин. — Послезавтра — официальный. Позову Ассархаддона…

— А мне завтра можно прийти? — спросил Хольгер, внезапно развернувшись к ремонтнику; сквозь тёмный щиток не было видно глаз, но Гедимину показалось, что взгляд химика стал пристально-пронизывающим.

— Не надо, — сказал он, покосившись на дозиметр. «Если сигма хочет кипеть — пусть кипит без посторонних. Может, придумаю, как её «остудить». Ещё бы охрану выпроводить из «ямы»…»

20 апреля 37 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

Двое охранников сняли ипроновые щиты с реактора и отнесли их к стене — и сами отступили к лестнице, с опаской глядя на конструкцию, светящуюся ровной холодной зеленью. Гедимин покосился на дозиметр. До лестницы слабые колебания интенсивности сигма-излучения не доходили, сливаясь в ровный, обманчиво безопасный фон, но стоило приблизиться к реактору — и цифры на экране начинали прыгать, сменяя друг друга. Вроде бы эти колебания ни на что не влияли — сармат с утра обошёл все конструкции, заглянул и засунул щупы анализатора в каждый узел, под каждый виток обмотки, проверил все стержни и их крепления и не нашёл никаких изъянов — и всё же ему было не по себе. Он встряхнулся, на секунду зажмурил глаза, выкидывая из головы все странные подозрения и опасения и еле слышно прошептал:

— Attahanqa…

Пробный запуск был назначен на это утро, тянуть было уже некуда, и что бы там ни мерещилось и Гедимину, и дозиметру на его руке, реактор должен был заработать — и вроде бы ничего ему не мешало. Сармат снова обошёл его по кругу, проверяя ключевые узлы. Сигма-излучение продолжало колебаться, изменяясь быстро и хаотично, словно перетекая из одной точки в другую. «Да что там излучает?» — Гедимин в недоумении разглядывал витки флиевой обмотки, «фонящие» так, будто их обмазали ирренцием. Ирренция на них, разумеется, не было, — анализатор обнаружил бы его мгновенно. «Ладно, хватит. Пора запускать.»

— Что там? — подозрительно спросил Стивен; незаметно для Гедимина он спустился с лестницы и теперь через плечо сармата смотрел на прибор на его запястье. — Так и должно быть?

Гедимин качнул головой.

— Отведи своих на лестницу. Поднимитесь на четыре метра и стойте там. Одного отправь наверх. Если что, он поднимет тревогу.

Стивен молча вскинул руку и развернулся к лестнице. Гедимин на мгновение удивился такой покладистости, но тут же забыл об охраннике. Досчитав про себя до десяти, он подошёл к щиту управления. Несколько секунд и быстрых движений — и управляющие стержни пошли вверх, и яркий свет затопил «яму».

Стержни поднялись до упора. Гедимин следил за показателями на мониторе, дожидаясь, когда стремительный рост прекратится. Щит управления был прикрыт небольшим экраном, но мимо него лучи проходили беспрепятственно, и всё вокруг было залито зелёным свечением. С каждой секундой оно становилось ярче — реактор стремительно выходил в критическое состояние. Гедимин, стараясь дышать ровно, отсчитывал минуты. «Начать с главного ротора,» — напомнил он себе. «Следить за разгоном. Потом — остальные…»

Сигма-излучение тоже усиливалось, подтягиваясь вслед за «омикроном», и Гедимин перестал различать в смене цифр то странное, беспокоящее колебание в пределах тридцати милликьюгенов. «Выровнялось,» — решил он, протягивая руку к рычажку, запускающему вращение главного ротора. «Тем лучше.»

Массивный вал медленно, как бы нехотя, сдвинулся с места. Гедимин вспомнил, как предлагал запускать корабельные генераторы вручную, — эту тридцатитонную махину даже он не заставил бы сделать первый оборот. Он опасался, что ротор встанет, но нет — он шевельнулся снова, раскручиваясь всё быстрее и быстрее. Электрогенератор заработал и теперь вращал сам себя — и с минуты на минуту энергии должно было стать достаточно для запуска дополнительных роторов. «Разгоняется,» — сармат пристально следил за генератором, хоть и трудно было смотреть и на вращающуюся колонну, и на показатели генерации, выведенные на монитор. Скорость нарастала, но обороты ещё можно было сосчитать — и Гедимин ждал, когда вращение станет неуловимым для глаза. «Работает,» — он еле сдержал облегчённый вздох. «Завтра — официальный запуск.»