Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении» - Валерий Замулин

Одновременно доношу, что число раненых (2536 чел.) изменилось за счет без вести пропавших, которые обнаружились в числе раненых и убитых после их розыска в госпиталях и на поле боя после отступления противника » [681] .

«Держаться до последнего» Окружение советских войск в междуречье Северного и Липового Донца

Когда знакомишься с боевыми документами соединений обеих сторон, действовавших в районе Прохоровки, создается впечатление, что боевые части, службы обеспечения и, конечно же, штабы на всех уровнях в ночь на 14 июля не сомкнули глаз. Командование и Воронежского фронта, и группы армий «Юг» понимали, что наступает переломный момент, грядущие сутки предстоят тяжелые и оттого, как они сложатся, зависит многое. Следует отметить, что советское командование верно оценивало намерение противника. В разведсводке штаба 69-й А на 22.00 13 июля был сделан следующий вывод:

«1. Противник на фронте ФОРТ [682] сосредоточил танковые части мотопехоты в двух районах:

а) район совхоза «Комсомолец», Ясная Поляна, Тетеревино;

б) Ново-Оскочное, Стрельниково, Верхний Ольшанец.

2. Противник в течение 13.7 проявлял особую активность с рубежа: Гостищево, Щолоково, Выползовка в направлении Шахово; по-видимому, имеет целью ударом в направлении Шахово соединиться с прохоровской группировкой» [683] .

В столь напряженный момент для принятия решения командованию была крайне важна подробная, а главное, точная информация о противнике. Надо признать, что разведка и 5-й гв. ТА, и 69-й А сработали нечетко. В частности, переданные разведорганами данные о количестве танков противника перед фронтом армий оказались значительно завышенными, особенно на флангах 48-го ск, в то же время точное место нахождения вражеских дивизий не было установлено. Так, к примеру, П.А. Ротмистров в приказе командиру 2-го гв. Ттк в 1.35 14 июля указывает, что в районе Рындинка, Выползовка, Щолоково на 19.00 действовали 19-я, 107-я тд и подошедшая дивизия СС, которые имели в своем составе до 150 танков. Хотя 107-й дивизии здесь не было и в помине, ее, вероятно, спутали с 7-й тд, но данные командарм привел не очень уж далекие от реальности. Он увеличил их только в два раза. Но то, какие цифры потом штаб 5-й гв. ТА начал доносить командованию фронтом, было уму непостижимо. В 15.35 14 июля начальник оперативного отдела полковник Ф.М. Белозеров, излагая обстановку генерал-майору С.И. Тетешкину, указывал:

«По данным разведки и опросу пленных установлено, что на южном участке действуют 19-я и 7-я тд противника и вновь подошедшая сюда 6-я тд, всего 400–600 танков » [684] .

Такого числа боевых машин не было не только на юге, в составе 3-го тк, но и во всей ГА «Юг». На 6.00 14 июля в АГ «Кемпф» насчитывалось всего 68 боевых машин [685] без учета 505-го танкового батальона «тигров», численность которого колебалась от 6 до 10 единиц. Причем наиболее боеспособной была 7-я тд, нацеленная на Корочу, она располагала 40 танками, а действовавшая в направлении Прохоровки 19-я тд – 28. В составе 2-го тк СС находилось в строю значительно больше бронетехники. На 20.35 13 июля три его соединения располагали 197 танками и 64 штурмовыми орудиями [686] .

Хотя и не в таких масштабах, но грешил и разведотдел фронта. Даже по итогам боев 14 июля он докладывал нереальные цифры: «…впервой половине дня противник частями 19-й и 6-й тд силою до двух полков мотопехоты и 130 танков с рубежа: Рындинка – Казачье повел наступление в северном и северо-восточном направлениях» [687] .

Указанные полковником Ф.М. Белозеровым умопомрачительные данные потом будут включены в отчеты и доклады, а оттуда в монографии, которые и лягут в основу всей до предела мифологизированной истории как Прохоровского сражения, так и Курской битвы в целом. На этой почве, сдобренной догадками, предположениями, да и откровенными выдумками, и будет расти легенда о тысячах танков, столкнувшихся в смертельной схватке под Прохоровкой. Только вот откуда у немцев успели появиться эти сотни танков, если по утверждению штаба той же 5-й гв. ТА 12 июля враг был наголову разгромлен и его 350 разбитых танков дымились под Прохоровкой.

Причина появления столь далеких от действительности цифр – в очередной раз приходится признать – советская войсковая разведка часто допускала серьезные ошибки. Количество танков считали двумя способами и в обоих случаях – «на глазок». Во-первых, по номерам выявленных дивизий, просто умножали число соединений на известную штатную численность танковой дивизии немцев – 200 танков, а уже участвовавшей в боях – чуть меньше – 140–150. При этом не учитывалось, что к лету 1943 г. противник перевел штат танкового полка из трехбатальонного состава (200 танков) на двухбатальонный (133). Во-вторых, ориентировались на авиаразведку и уже полученные цифры сверяли с ее данными, которые также выходили с большой погрешностью. С высоты все: и танки (стоящие, подбитые), и транспортеры с боеприпасами, и самоходная артиллерия, а при неважной видимости и автомашины, казалось бронетехникой. Автору приходилось беседовать с авиаторами, и они признавали, что были случаи, особенно когда линия фронта двигалась быстро, по ошибке залетали на свою территорию и вместе с немецкими считали и свою технику, относя ее к вражеской. Напомню, утром 12 июля П.А. Ротмистрову авиаразведка донесла, что на юге отмечено сосредоточение более 400 танков, в то время как там не было и полутора сотен.

Кроме того, между разведотделами армий не был налажен должный обмен информацией. Если бы штабы работали как положено, то командование 5-й гв. ТА знало бы, что 6-я тд ниоткуда не подходила, а с начала наступления противника действовала перед 7-й гв. А. Кстати, она имела утром 14 июля всего 14 танков.

Надо признать, что завышенные данные были на руку нашим генералам, плохую организацию боя, неустойчивость войск, да и просто ошибки и просчеты очень удобно списывать на столь значительное численное и качественное превосходство противника в танках.

Справедливости ради не могу не отметить, что Н.Ф. Ватутин во время разговоров с командующими выражал большие сомнения в способности немцев подтянуть столько танков на юг. Тем не менее в основу расчетов закладывались не сомнения и предположения, а данные разведки, а они были, как видим, просто пугающие. Лишь 15 июля, когда основные события в этом районе уже произошли, инженерная разведка 69-й А установила, что противник ввел в заблуждение авиаразведку 2-й ВА, «…применение вместо настоящих танков макетов и создает в районе Верхний Ольшанец, Раевка, Ольховатка ложное сосредоточение танков. Данные немедленно были сообщены заместителю начальника штаба фронта по разведке и в разведотдел 2-й ВА» [688] .

Оборону по линии: /иск./ Беленихино – Гостищево – Шахово – /иск./ Выползовка удерживали пять стрелковых дивизий 48-го ск:

183-я сд генерал-майора А.С. Костицина,

375-я сд полковника П.Д. Говоруненко (основные силы), 93-я гв. сд генерал-майора В.В. Тихомирова.

Армейская отдельная группа войск:

81-я гв. сд генерал-майора И.К. Морозова,

89-я гв. сд полковника М.П. Серюгина и три батальона 375-й сд.

Ответственность за удержание горловины «мешка» на участках: Ржавец/иск./ – Щолоково/иск./и Сторожевое/иск./ – Беленихино была возложена на командующих двух армий, генерал-лейтенантов В.Д. Крючёнкина и П.А. Ротмистрова. На севере (перед 2-м тк СС) соединением, цементирующим оборону, был 2-й гв. Ттк, здесь находились его основные силы – 4-я гв. и 25-я гв. тбр (39 машин, в том числе 14 Т-34 [689] ) и 4-я гв. мсбр, а также средства усиления: 1500-й иптап, 16-й гв. мп РС и 273-й мп. На юге (перед 3-м тк) таковым являлся сводный отряд 5-й гв. ТА генерал-майора К.Г. Труфанова. Он имел прежний состав: одна танковая, две механизированные бригады, танковый, истребительно-противотанковый и мотоциклетные полки. Его части и соединения располагались в следующих районах: 26-я гв. тбр (41 танк, из них 28 Т-34, 2 Мк-4 и 11 Т-70 [690] ) – в районе с. Шахово, 11-я гв. мбр – в районе Шипы, Кузьминки, а 12-я гв. мбр – на участке Авдеевка – выс. 222.1. 53-й гв. отп [691] (25 Т-34 и 6 Т-70) усиливал оборону 92-й гв. сд. В полосе этой дивизии окопался и 689-й иптап майора Гужвы.

На направлении главного удара 2-го тк СС – наиболее мощного соединения противника из тех, что были выделены для уничтожения советских войск в междуречье Донца, оборонялись три обескровленные бригады Тацинского корпуса полковника А.С. Бурдейного. Учитывая, что подразделения СС уже вклинились в его оборону, перейдя железнодорожную насыпь севернее Беленихино, комкор решил выстроить оборону корпуса несколько по-иному, чем это было ранее. Корпус должен был перекрыть путь дивизии «Дас Райх» Крюгера к трем узловым населенным пунктам – Беленихино, Ивановка и Виноградовка. В случае их захвата враг мог развить успех как на Прохоровку (через Правороть), так и навстречу 3-му тк (Мало-Яблоново – Плота – Ржавец).

Основу обороны корпуса по-прежнему составляла 4-я гв. мсбр. Ее командир полковник В.Л. Савченко получил приказ: занять рубеж вдоль железнодорожного полотна (между северной и южной будками ж. д. обходчика) перед Беленихино протяженностью в 3,5 км. В ее полосе создавались два противотанковых опорных пункта из боевых машин 4-й гв. тбр майора Бибикова [692] . Первый (для усиления правого крыла бригады) – в Беленихино, сюдадолжен был выдвинуться и войти в подчинение 4-й гв. мсбр 2/4-й гв. тбр (4Т-34, 6 Т-70 взводом зенитных ДШК). Этот узел имел задачу прикрыть станцию от ударов из района Ясной Поляны и Калинина, а также не допустить прорыва эсэсовцев через Беленихино на Ивановку. Командиром ПТОП Беленихино назначался командир 2-го тб майор Кучеренко.