Хроника - Саксон Анналист

Затем, когда послы вернулись, каждый в свою землю, распространившаяся там и сям весть тут же привела в движение весь круг земной и, сверх того, перелетев за океан, даже моря заставила покрыться судами островитян, [направлявшихся] в войско небесного царя. Наконец, океан излил столь неведомые народы, что - я уж не говорю про их обычаи и одежду, - даже язык их был неизвестен любому жителю этого берега, и даже никому из моряков; затем ещё других, которые не употребляли в пищу ничего, кроме хлеба и воды; а также тех, которые во всех своих предметах обихода вместо железа использовали серебро. Западных франков легко можно было уговорить покинуть свои деревни. Ибо Галлию в течение нескольких лет жестоко угнетали то внутренние смуты, то голод, то мор; наконец, та напасть, которая возникла возле Нивельской церкви святой Гертруды, напугала их до отчаяния в самой жизни. Ибо поражённого незримым огнём до тех пор жгла в той или иной части тела жуткая, ни с чем не сравнимая и неисцелимая боль, пока он не лишался жизни вместе с этой болью, или боль не уходила вместе с поражённым членом. Об этом свидетельствуют некоторые люди, потерявшие в результате этой кары руки или ноги. Чернь прочих народов и другие лица признавались, что они, помимо папского эдикта, были призваны в землю обетованную также некоторыми недавно появившимися среди них пророками, или небесными знамениями и откровениями, а другие говорили, что были вынуждены к таким обетам некоторыми неприятностями; большая часть их отправилась в путь с жёнами и детьми, нагруженные всем домашним скарбом. Но для восточных франков и саксов, а также тюрингов, баварцев и алеманнов этот глас трубный не прозвучал из-за того раскола между королевской и духовной властями, который со времени папы Александра сделал немцев и римлян ненавистными и враждебными друг другу. Поэтому немецкий народ, не зная поначалу о причине этого похода, глумился над проходившими через его землю столь многочисленными отрядами конных и пеших, толпами крестьян, женщин и детей, как над охваченными неслыханным безумием, ибо они вместо надёжного ловили ненадёжное, оставляли землю, в которой родились, и явным преступлением добивались ненадёжной земли обетованной, отрекались от собственного добра и посягали на чужое. Но, хотя наш народ и надменнее прочих, при помощи Божьей и тевтонская ярость, наконец, склонилась к слову об этом воздаянии, а именно, в полной мере узнав от проходивших отрядов суть дела. Кроме того, знак, который, как было написано выше, видели на солнце, и другие знамения подвигли к такого рода походу немало прежде равнодушных людей. Но враг человеческого рода не замедлил посеять поверх этого доброго семени плевелы, поднять лжепророков, примешать к Божьему воинству лжебратьев и недостойных особ женского пола; так, из-за лицемерия и лжи одних, из-за гнусных пороков других стадо Христово было приведено в такое смущение, что в заблуждение впали, если это возможно, даже избранные. Первыми с миром прошли через Германию, а затем через Баварию и Венгрию те, которые следовали за Петром Пустынником, численностью 15 тысяч; большинство двигалось или на судах по Дунаю, или пешком через Аламаннию; другие численностью 12 тысяч шли через Саксонию и Чехию во главе со священником Фолькмаром, а третьи во главе со священником Готшалком - через Франконию.

В те же дни поднялся некий воинственный муж, граф тех земель, что лежат вокруг Рейна, по имени Эмико6, известный прежде своей чрезмерной склонностью к насилию, а теперь, как говорят, подвигнутый к такого рода благочестию божественными откровениями, и взял к себе под начало 12 тысяч крестоносцев.a Они открыто заявили, что желают отомстить за Христа язычникам и евреям. Потому-то в городе Майнце и перебили тогда примерно 900 евреев, не щадя ни женщин, ни детей. Епископом города был тогда Ротард, к помощи и защите которого прибегнули евреи со своими богатствами; но ни епископ, ни воины его, которых было тогда при нем очень много, не смогли ни защитить, ни вырвать евреев из рук иерусалимцев, ибо, вероятнее всего, христиане не желали сражаться с христианами за евреев; когда напали на епископский двор, где те прятались, а затем ворвались также во внутренние покои этого архиепископа, все евреи, кого там нашли, были истреблены. Произошла эта резня евреев перед Воскресеньем на Троицу7, во вторник; тяжело было видеть, как из города Майнца на телегах вывозились многочисленные и огромные груды тел.

bНо и те, которые проходили через Чехию, нападали на евреев, живших в Чехии, и насильно крестили их, а тех, кто отказывался, убивали. Козьма, епископ Пражский, пытался им в этом помешать, но напрасно, ибо некому было ему в этом помочь. Ведь князь Бржетислав с войском был в это время в Польше.b

Подобным образом евреи были перебиты и в Кёльне, Вормсе и других городах Галлии и Германии, кроме тех немногих, которые были вынуждены прибегнуть к крещению, хоть их и не следовало принуждать к вере вопреки их желанию.

aМногие вожаки, как затем выяснилось по результатам их деятельности, оказались волками под овечьими шкурами, ибо как заявляют те, которые остались живы, они обещали, что в порту перейдут море без [всяких] судов, что малыми силами поразят в [разных] битвах и [разных] местах полчища язычников, что тут же захватят их укрепления и, наконец, станут лагерем у стен Иерусалима. Но они не имели ничего из того, что обещали. За те жертвы, что понесли верующие из-за их вероломства и за отряды, истребленные в ходе грабежей, которые они совершали, они заслужили [самое суровое] наказание. Ведь люди, следовавшие за Фолькмаром через Чехию, в стычке, возникшей возле Нитры8 в Венгрии, частью погибли от меча, частью были взяты в плен. Те немногие, которые остались в живых, заявляли, что появившийся на них свыше знак креста спас их от грозящей им смерти. А Готшалк, лжеслуга Божий, не без ущерба пройдя со своими людьми в Венгрию через восточную Баварию, начал под предлогом ложного благочестия строить на какой-то возвышенности укрепление и, разместив в нем гарнизон, опустошать окрестные венгерские земли. Когда эта [крепость] вскоре была взята местными жителями, то большинство людей было перебито и взято в плен, а остальные разбежались; сам этот наемник, а не пастырь, также позорно бежал. А названный Эмико со своими людьми, свирепствуя против евреев по городам Рейна, Майна и Дуная, добрался до границ Венгрии с огромным, увеличившимся за счет лиц обоего пола войском; но крепкие гарнизоны преградили им путь в это королевство, окруженное частью болотами, частью лесами. Ибо до слуха Кол Омана9 уже дошло, что немцы не видят никакой разницы между убийством язычников и венгров. Осаждая Мизенбург10 в течение 6 недель, немцы испытали много неприятностей. Среди прочего, каждый из них хотел под именем короля овладеть венгерскими землями; и возникло среди них глупейшее несогласие. И вот, когда осада подходила к концу, стены были уже взломаны, горожане уже бежали, а войско местных жителей уже предало огню свое добро, то по удивительной воле всемогущего Бога победившее иноземное войско вдруг обратилось в бегство и, бросив обоз, не унесло с собой ничего, кроме своих несчастных жизней. Так, когда люди нашего племени, имевшие рвение Божье, но не имевшие Божьей мудрости, участвовали в воинстве, которое Христос предназначил для освобождения христиан, но стали преследовать тех же христиан, то были наказаны милостью Божьей за [пролитие] братской крови, а венгры были спасены. По этому поводу некоторые невежественные братья, а именно те, которые не ведали сути дела, кричали, что, мол, весь этот поход - напрасная и безрассудная затея, но в последующем оказалось, что их приговор был слишком поспешным.a

A.1097

1097 г. aПоявилась комета.

Император Генрих, вернувшись из Италии, где находился уже в течение 7 лет, прибыл в Регенсбург; пробыв там какое-то время, он разрешил евреям, которые были насильно крещены, вернуться к иудейству.

В этом году было очень плодородное лето, а зима - мягкая и заразная; были сильные дожди и разлив рек.

Император Генрих около 1 декабря провел с князьями переговоры о мире.a

bКонрад, сын императора, восстал против отца; поэтому тот помазал на царство [своего] младшего сына Генриха.b

Умер Гартвиг1, епископ Верденский; ему наследовал Мацо2.

В этом году, в марте месяце, начался поход на Иерусалим. aГотфрид3, герцог Лотарингии, муж славнейшего рода, оружия и нрава, обративший в предыдущем году все, чем владел, в деньги, приобрел сильную армию и крепкую веру и отправился в поход через Франконию; его не устрашили венгерские беглецы, и он, получив разрешение императора Генриха и короля Кол Омана, прошел со своими людьми, а также аламаннами, саксами и швабами через Венгрию и Болгарию. Точно так же [поступили] и другие князья; вот их имена: Гуго Великий4, брат короля Франции Филиппа, Боэмунд5,a князь Апулии, aсын Роберта Гвискара, Балдуин, брат герцога Готфрида,a позднее правивший в Иерусалиме, aРаймунд6, граф из Сен-Жилля вместе с готами и басками, Роберт7, граф Нормандии, сын короля Англии Вильгельма, Роберт8, граф Фландрии, Стефан9, граф Блуа,a граф Балдуин10 из Монса и Балдуин, граф Гента. В разное время в Иерусалимский поход отправились также архиепископ Пизанский из Тосканы, епископ Страсбурга и Адемар из Ле-Пюи со своими земляками; а кроме них также брат короля Дании с двумя епископами и многие другие князья со всей Европы.