Секса будет много. Тома 1 и 2 - Мэри Блум

массируя. Затем, как в трансе, Майя расстегнула пуговицу и скользнула внутрь. Но уже через мгновение, словно опомнившись, вытащила руку обратно. Ее пальцы поблескивали на свету каплями смазавшей их влаги.

— Иди сюда, — вытащив член изо рта, позвала ее Лилит.

После небольшого колебания Майя оттолкнулась от стены и, не принуждаемая никем, неуверенно села на край кровати, самый дальний от них. Однако отвести от них глаз она не могла, странно завороженная зрелищем. Ее пальцы опять нырнули в джинсы, будто действуя сами по себе, но в этот раз не вынырнули обратно. Откинувшись на кровати, она начала горячо себя там гладить и ласкать. По номеру, вторя и перебивая, носились чужие стоны, но среди них я вдруг удивительно отчетливо различил те, которые стали срываться с ее губ — рваные, частые, все более отчаянные с каждой секундой.

Я лихорадочно огляделся в поисках выхода, уже понимая, чем это закончится — все неизбежно вело к этому. Но, как и прежде, выхода отсюда для меня не было. Что зажмуривайся, что отворачивайся, передо мной все равно назойливо возникала одна и та же картинка. По ощущениям, мои глаза были везде, по всей комнате и все разом пялились на кровать, не считаясь с моим желанием этого не видеть. Никакого контроля над самим собой у меня не было. Да и какой контроль может быть у бесплотного призрака? Рефлексы остались, но их уже не к чему было применить. А вот у них тела были.

Прикрыв глаза, постанывая, Майя приспустила джинсы вместе с трусиками, не заботясь ни о чем, обнажаясь — для самой себя, но при этом и на обозрение всем остальным, о которых она будто забыла. Такой — раздетой, увлеченной, словно улетевшей от желания — я еще ни разу ее не видел. Наплевав на все, она ныряла уже влажными скользкими пальцами в себя все глубже и глубже, явно зная, как доставить себе удовольствие.

Иллюстрация: https://telegra.ph/file/56e6f330f49bd226a8c01.jpg

— Вы с ней похожи, — снова раздался над всем этим голос Лилит. — Она всегда очень мило сопротивляется, а потом все равно поддается моим соблазнам… И ты тоже поддашься, я знаю… Мне все поддаются.

— О, завелась девочка! — парень, дающий Лилит в рот, жадно уставился на мастурбирующую Майю.

Выпустив его член, Лилит довольно причмокнула.

— Ты не представляешь, — сказала она, — какой горячей она может быть. Просто ей нужно время…

Не вслушиваясь, не обращая внимания, словно говорили не о ней, Майя продолжала все горячее ласкать себя. Такими темпами она кончит здесь вперед всех. Уже оба пацана похотливо посматривали на нее, очевидно не прочь переключиться с одной подружки на другую.

— Иди к ней, — сказала Лилит тому, которого только что обсасывала, — она тебя порадует…

Она вела себя как порнорежиссер, расставляющий актеров по площадке. Смущение, робость, стыд здесь были просто словами, категориями, забытыми где-то за пределами этой комнаты, в которой над всем и всеми властвовала похоть.

— Ну же смелее, — подбодрила его Лилит, — она не будет против…

Парень направился к Майе, которая, по виду, уже вообще улетела — настолько, что не замечала ничего вокруг, потеряв всякий контроль и над происходящим, и над самой собой. Он подхватил ее бедра, окончательно стягивая с них джинсы и трусики. Она охнула от неожиданности, а затем, по-прежнему не открывая глаз, выгнулась, давая ему сделать это удобнее. Другая его ладонь деловито, даже грубо скользнула по ее груди, задрав свитер вместе с лифчиком. Сочное упругое полушарие выскочило наружу, которое она так усердно прятала от меня блузкой на том снимке. Такая недоступная для меня, которую так легко получил кто-то другой… Хрустальная ваза, которая по ощущениям могла сломаться от любого моего неосторожного слова, была молотком, которым кто-то без усилий забивал гвозди.

— Все еще сомневаешься? — голос Лилит искушающе летал по комнате. — Всего одно твое слово… И получишь то же самое.

Кровать громко скрипнула, когда этот придурок пристроился сверху на Майе. Следом один за другим с ее полураскрытых губ стали срываться стоны, жалобные и сладкие одновременно. Совсем не так я хотел услышать, как она кончает…

Даже не сомневаюсь, что Майя бы тоже не хотела, чтобы я это видел, как и я бы не хотел, чтобы она видела, как я трахаюсь с другими. Все имеют право на собственный опыт, секреты и жизнь, а Лилит, словно не понимая этого, выворачивала передо мной Майю наизнанку, лишая ее этого права. Хоть она и считала демоницу подругой, это было совсем не по-дружески. Это было попросту подло!

— Не хочу я так! — не выдержав, крикнул я. — Верни меня обратно!

Мой крик утонул среди их стонов — всем было на него плевать.

— В таком случае, — с усмешкой отозвалась Лилит, — советую досмотреть до конца… Сейчас будет самое интересное.

Ее совет звучал как издевка — выбора у меня все равно не было. Этот придурок уже вовсю хозяйничал на Майе, шаря по ней руками, покусывая грудь. Внезапно она перехватила его голову и, притянув к себе, поцеловала в губы. В эту секунду я бы хотел, чтобы ее поцелуй — ее магический дар — мог убивать. Парень вздрогнул и на мгновение замер, будто не соображая, где он и что происходит — а затем, стиснув ее так, словно пытался задушить или сломать, яростно набросился на нее. Ее стоны стали еще громче, еще жалобнее и еще слаще. С одной стороны, казалось, что ей мучительно больно, с другой — болезненно хорошо.

Пацан, на котором прыгала Лилит, охреневши замер — происходящее на другом конце кровати было даже круче, чем на его члене.

— Тоже так хочешь? — засмеялась она. — Иди сюда…

Он потянулся к ее губам — послушно и зачарованно. Упав обнаженной грудью на его грудь, Лилит коснулась его губ своими — и на пару секунд его просто выключило из реальности, чтобы включить потом с утроенной мощностью. Жалобно всхлипнувшая кровать, казалось, не выдержит такого напора — теперь уже оба героя-любовника долбились так неистово, будто это был последний секс в их жизни или они сексом спасали весь мир. Надеюсь, оба эти придурка потеряли мозги, хотя, судя по ним, их и не было.

Тишина уже казалась несуществующим мифом. Скрипы кровати и жаркие стоны сливались в один нескончаемый крик, который я не хотел слышать. Хотел вырубить у себя способность слушать. Я ведь на самом деле не здесь! Не в этой гребаной комнате! Это же всего лишь долбаная иллюзия!..

Внезапно стоны стали чуть тише, словно дрогнули и пошли с помехами, поскрипывая, как