Лучший из врагов. На первой полосе - Вэл Корбетт

— Если он должен будет решить, в какой роли ему оказаться: неверного мужа или же рогоносца, чья жена изменяет ему с женщиной, я думаю совершенно ясно, что он предпочтет, не так ли?

Дейвина рассуждала так, словно будь у ее мужа роман, сама она ему бы посочувствовала. Дейвина надеялась, что ей удастся поладить с Хьюго, если она сделает ставку на его отцовские чувства. Но признаться ему в своих сексуальных наклонностях она могла только в крайнем случае, чтобы избежать самого худшего — разглашения правды.

— Он сделает это для тебя?

— Нет, — Дейвина холодно улыбнулась. — Не для меня. Это даст ему власть надо мной, которой он сможет воспользоваться в любое время. И еще он сделает это ради наших детей. Она смотрела на изумленное лицо Кати. — И подумай о том, каким выходом это будет для тебя. Общественное мнение сможет тебе простить короткий роман с мужчиной, который теперь, разумеется, уже в прошлом, и который я также великодушно тебе прощаю. Но я хочу, чтобы ты поняла — я не желаю быть втянутой во все это, я просто буду выполнять роль обиженной третьей стороны. Если ты намекнешь своим подругам на то, что у тебя со мной близкие отношения, я буду все отрицать.

Дейвина сделала паузу для большего эффекта.

— И я сделаю так, что мы никогда больше не встретимся. Между нами все будет кончено.

— Разве сейчас не все кончено? — тихо спросила Катя.

Одно мгновение Дейвина колебалась. Было бы опасно полностью отвергать от себя Катю. Именно сейчас.

— В настоящее время было бы глупо продолжать встречаться, но когда все уляжется, я не вижу оснований, почему бы нам не видеться снова. — Дейвина взяла Катю за руку. — Давай только скачала пройдем через все это.

Но Катя поняла, что Дейвина просто-напросто от нее отделалась.

Глава пятнадцатая

Катя шагала взад и вперед по кухне Джоанны, которая никогда еще не видела свою подругу такой взволнованной. Но еще больше Джоанна была озадачена ее нападками на Лиз.

— …и я сказала, что очень обижена из-за того, что она пытается заманить меня в ловушку, добиваясь моего признания. А потом я ушла…

— Заманить в ловушку? Лиз?

— Да. Может быть, она называет это по-другому, но когда делают вид, что знают больше, чем на самом деле, и таким образом провоцируют человека, чтобы тот подтвердил эти факты, это называется именно так.

Слушая Катю, Джоанна испугалась, у нее возникло ощущение, что их дружба рушится.

— Катя, я не могу в это поверить. Я не могу поверить, что она пыталась обманом заставить тебя признаться. И в чем?

— В том, что у меня якобы роман с Хьюго Томасом. У них есть эта фотография…

— Лиз мне про нее говорила. Она полагает, что женщина в плаще — это ты, и то же самое думают другие журналисты из ее газеты.

Мгновение Катя колебалась.

— Ладно, я еще не сказала этого Лиз, но на фотографии действительно я.

— Правда? И что ты там делала?

Катя была в растерянности только несколько секунд. Неужели прошла всего одна неделя с того времени, когда она и человек, которого любила, строили планы на будущее? Сейчас Катя чувствовала себя совершенно бессильной и несчастной. Ей нужно было выговориться, но она не могла.

— Я хотела передать записку и узнать кое-какие новости. Дом в самом деле принадлежит Хьюго Томасу, но, клянусь тебе, я не собиралась к нему на свидание.

— Ну ладно, а к кому ты собиралась? — настаивала Джоанна.

Катя в это время завершала свой третий круг вокруг стола.

— Джо, я не люблю держать от вас что-либо в секрете, но сейчас не дави на меня. — Катя от волнения повысила голос. — Я не могу тебе сказать. Не могу.

Джоанна взяла ее за руки.

— Хорошо, но если Хьюго не твой любовник, просто скажи Лиз, и она распорядится прекратить работу над этой статьей.

— Почему я должна в чем-то убеждать Лиз? Она и так должна была быть на моей стороне.

— Она на твоей стороне, Катя. Я с ней сегодня встречалась за обедом, и, поверь мне, работа над этой статьей для нее настоящая пытка. Она вовсе не хотела поймать тебя в ловушку. Она несколько дней пыталась это дело замять, но ужа ничего не могла поделать. Тони напал на след, а Лиз слишком поздно обо всем узнала.

— Но она же редактор. Лиз могла бы отменить работу над этим материалом в любое время.

— Ты же прекрасно все понимаешь. В любом случае этот материал стал известен очень многим людям. Ты не сможешь сохранить все в тайне, и даже если Лиз остановит работу над этой статьей в «Кроникл», этим займутся другие газеты. Попробуй на все взглянуть с точки зрения Лиз, — убеждала Джоанна Катю. — Она на волосок от поста редактора ежедневки, а Тони следит за каждым ее движением. Если Лиз ради дружбы отменит работу над статьей, то поступится профессиональными интересами, и это сыграет Тони на руку.

— Но я бы с ней никогда так не поступила. И ты бы тоже со мной так не поступила…

— Но газеты, это другой, жестокий мир, Кэт. У нас с тобой никогда не возникало таких проблем, как у Лиз. — Джоанна в задумчивости теребила волосы. — А почему ты сразу не сказала Лиз, что вы с Хьюго Томасом не любовники.

— Я слишком рассердилась.

— Ладно, не хочу быть навязчивой, но все же советую тебе еще раз поговорить с Лиз. Подумай, ведь если Лиз будет известна правда, то она, возможно, сможет помочь тебе.

— Чтобы потом они поместили статью, рассказывающую о том, к кому я действительно ходила на свидание? Я этого не перенесу. Разве они не могут просто написать статью о том, что поздно ночью я зашла зачем-то в некий дом?

— Может быть, но вместо передовицы на первой полосе появится небольшая статейка типа «вообразите, что…». — Джоанна налила в чайник воды, чувствуя себя полностью вымотанной. Может быть, чай из трав восстановит ее силы, а Кате поможет успокоиться. — Пойми, что на Лиз сильно давят. Кроме того, у нее еще одна беда. Тони что-то разнюхал о клинике на Майорке.

— Господи!

— Если он выяснит, что у Лиз было нервное расстройство, то сразу сообщит владельцу, она и кашлянуть не успеет. Очень маловероятно, чтобы Фергус доверил руководство своей драгоценной газетой человеку, лечившемуся в подобной клинике.

Джоанна положила в чашки пакетики с чаем, залила их кипятком и протянула одну из них Кате.

— Катя, даже если твой любовник — самый обыкновенный человек, о котором никто никогда не слышал, ты — звезда. И они обязательно сделают какую-нибудь статью. Кто бы он ни был, они не упустят такой шанс.

Катя сделала глоток чая.

— В последнее время я никак не могу разобраться в своих мыслях и чувствах, — произнесла она, устало проводя рукой по волосам. — Все так внезапно навалилось, и это начинает отражаться на моей работе. Мартин уже вызывал меня к себе и сделал мне предупреждение. Все замечают, что я не могу сосредоточиться.