Представление для богов - Ольга Голотвина

От удивления Волчица заговорила почти мирно:

— Ой, только дурочкой не прикидывайся! Можно подумать, ты не догадываешься о чувствах почтенного Харната! Вся крепость знает, а ты не знаешь, да?

Серые глаза Аранши распахнулись на поллица.

— Я... да... нет...

Айфер хохотнул, а госпожа развела руками:

— Ты как маленькая, клянусь Безликими! Да когда вы уходили подземным ходом... помнишь, колдуна ловить... Харнат зубами скрипел от тоски, только тебе вслед смотрел, остальных и не видел...

— Давно все об этом говорят, — веско закрыл тему Айфер. — Тоже мне новость!

Аранша притихла. Услышанное заставило ее забыть недавние горести. Харнат Дубовый Корень всегда был для нее отважным командиром, грозным воителем, за которым можно без колебаний идти в бой. Наемница вспомнила, как рыжебородый исполин орудовал тяжелым топором, с одного удара проламывая черепа Подгорных Людоедов. Такой воин уступит разве что Хранителю... ну, Хранитель — тот вообще непобедимый герой, с ним и равнять-то некого...

И вдруг оказывается, что дарнигар сохнет по ней, Аранше!.. Да нет, с чего бы это? Что в ней такого особенного? Простая девчонка из рыбацкой деревушки... ну, мечом немного махать умеет... Небось дурак Айфер повторяет, что от Перепелки слыхал, а та — свистушка известная. Да и госпожа чего-то напутала...

Смятенные размышления Аранши были прерваны появлением в комнате круглолицего улыбчивого человечка. Тот по-грайански поприветствовал всех присутствующих, но после этого уже обращался лишь к Айферу.

Оказалось, человечек был прислан Харшум-дэром, устроителем зрелищ. Каждый год почтенный Харшум-дэр проявляет чудеса изобретательности, чтобы порадовать чем-нибудь Светоча, знатных и богатых столичных жителей, а заодно и многочисленную чернь. Имя Харшум-дэра известно каждому в Нарра-до, и все с нетерпением гадают, каким новым развлечением одарит он город. Харшум-дэр узнал о вчерашнем происшествии в «Грайанской харчевне» и теперь устами своего слуги просит уважаемого чужеземца сказать: не владеет ли его женщина мечом так же хорошо, как и кулаками?

Аранша, с недоумением прислушивавшаяся к разговору, вспыхнула и хотела что-то сказать, но Арлина предостерегающе тронула ее локоть.

Айфер, ухмыляясь во весь рот, сообщил, что Аранша очень даже недурно рубится на мечах.

— Прекрасно! — засиял круглолицый человечек. — Почтенного Харшум-дэра осенила идея, а те идеи, что вспыхивают в его мудрой голове внезапно и перед самыми празднествами, оказываются самыми удачными и приносят самый большой доход...

— Слушай, уважаемый, — перебил его Айфер, — ты сам-то не грайанец?

Человечек оборвал речь, словно остановил лошадь на всем скаку, и оглядел свой наррабанский наряд.

— Верно, я грайанец. Тиршис Ржаная Лепешка из Семейства Чинлек. Живу здесь уже много лет, все в Нарра-до принимают меня за своего. Как ты догадался?..

— Болтаешь много, — объяснил наемник. — Ладно, валяй дальше. Что он там придумал, ваш Харшум-дэр?

— То, чего столица еще не видела: бой женщин на мечах. Вчера одна приезжая, тоже грайанка, в дорожном приюте Ахшун-дэра дала отпор наглецам. При этом она весьма умело обращалась с оружием. Сам я не видел, но Ахшун-дэр просто восторгается... Согласие ее спутника уже получено, так не мог бы и ты, уважаемый, позволить своей женщине принять участие в поединке?

Тут уж Аранша не выдержала:

— У меня, между прочим, есть свои уши и свой рот! Хочешь говорить о деле — говори со мной! Вот она я! Поверни башку налево — и увидишь!

Похоже, Тиршис и впрямь долго жил в Наррабане и крепко нахватался местных привычек. Он с мягкой укоризной взглянул на дурно воспитанную женщину, которая позволила себе вмешаться в мужской разговор, а затем опять обернулся к Айферу:

— Харшум-дэр очень щедр, мы легко договоримся о плате за представление. Разумеется, речь не идет о битве до смерти, просто небольшой Поединок Мастерства...

Веснушки четче и яснее проступили на коже Аранши: женщина побелела от злости. Волчица на всякий случай взглянула, нет ли у наемницы под рукой чего-нибудь вроде кувшина.

— Слушай, почтеннейший, — твердо сказал Айфер, — ты уж торгуйся с ней самою, не то начнется то же самое, что вчера было. Никакая она не «моя женщина». Она грайанская наемница и сама себе хозяйка.

Но торговаться Тиршису пришлось со всеми троими, никто в стороне не остался. Его осыпали насмешками, обливали презрением, нелестно высказывались насчет скупости и алчности его хозяина, готового заставить отважную наемницу идти в бой ради жалкой медной мелочи — может, вообще за кусок лепешки?

Тиршис огрызался, доблестно обороняя кошелек своего господина от троих негодяев, грабителей и вымогателей, требующих несусветную плату за пустяковую работенку, — может, вообще возьмут бриллиантами?

Наконец все четверо сошлись на цене, которую признали более или менее приемлемой, причем в душе каждый был уверен, что противная сторона сваляла дурака и продешевила.

Тиршис распрощался, оставив задаток и предупредив Араншу, что на рассвете за ней и ее друзьями зайдет слуга и проводит к месту поединка.

17

Арена располагалась на берегу озера, в лощине меж скал. Устроители удачно использовали природные особенности этого места, выбив в скалах ниши и устелив их коврами. К нишам вели узкие, но удобные лесенки. Те, кто хотел увидеть зрелище во всей красе, платили за место в нише, а внизу, вокруг арены, оставалось достаточно места для публики, охочей до даровых зрелищ. Сейчас там скопилось видимо-невидимо народу, хотя предстоящий поединок и не получил заранее должной огласки. Жители Нарра-до знали, что изобретательный Харшум-дэр обязательно порадует их чем-то ярким, необычным.

И теперь из уст в уста веселыми птицами перепархивало: «Женщины! Красавицы грайанки! На мечах!»

На арене под музыку кувыркались акробаты в смешных звериных и птичьих масках. Зрители глядели на их прыжки и ужимки без особого интереса. Все знали, что главное представление впереди. И знали, почему оно задерживается. Пустовала одна из ниш — даже не ниша, а широкий балкон с золочеными перилами. Великолепный алый ковер и подушки из белой парчи дожидались явно не простых зрителей. Правитель Наррабана не чурался простых народных развлечений...

Внизу, в длинном сарайчике возле арены, ожидали прибытия высокого гостя женщины, ради которых собралась толпа. Обе были в черных шароварах, подпоясанных золотым шнуром, и в ярких атласных рубахах: Аранша — в желтой, Нурайна — в алой.

Наемница, прильнув к щели в дощатой стене, разглядывала акробатов. Нурайна сидела на оставленном музыкантами большом барабане и поправляла башмачок.