Пылающий берег - Уилбур Смит

— Вам чрезвычайно повезло, мадам, что вы можете вести разработку залежей по порядку, систематически.

Дело в том, что на всех остальных алмазных копях, от Кимберли до Весселтона, застолбили участки сотни независимых горнодобытчиков, каждый начал работать, не обращая внимания на усилия соседей. И в результате — полный хаос. Сотни участков, каждый размером до 3 квадратных километров, с проходкой вглубь. И тут же подъездные пути и вагонетки, провода, приводные ремни, все перепутано. В общем, хаос, мадам, и бедлам! Цены растут, люди гибнут в шахтах, нехватка рабочей силы — просто безумие!

Твентимен-Джонс сделал паузу и протянул Сантен папку.

— А у вас, мадам, есть возможность построить образцовые копи, и в этом отчете объясняется, как и что вы должны делать. Я сам осмотрел все почвы и застолбил лично контрольные участки, просчитав объемы выгрузок земли на каждом этапе работы. Я также указал, где вести первую штольню, с пояснением, как вам следует планировать уровни раскопок.

Сантен прервала его длинный монолог.

— Доктор Твентимен-Джонс, вы постоянно повторяете «вы» и обращаетесь ко мне. Неужели вы полагаете, что лично я смогу осуществить все, о чем вы говорите, и выполнить все эти сложные задачи?

— Упаси Господи! Нет, конечно. Вам потребуется горный инженер, хороший специалист с опытом ведения земельных работ. В идеале я предполагаю, что вы наймете несколько инженеров и много сотен, если не тысяч людей, которые будут заняты на вашей… — Он заколебался. — Как называется, ваше приобретение? Шахта Кортни, вероятно?

Сантен покачала головой.

— Шахта Х-ани.

— Необычное имя. Что оно означает?

— Это имя женщины из племени санов, которая привела меня сюда.

— Весьма разумно. Ну, в общем, как я уже сказал, вам потребуется хороший инженер, чтобы выполнить начальную работу.

— У вас есть кто-нибудь на примете, сэр?

— Это трудная задача, — задумался эксперт. — Большинство специалистов наняты на постоянную работу Де Берсаши. Еще один неплохой человек недавнопокалечился во время аварии.

Он помолчал немного.

— Я, правда, слышал очень хорошие отзывы об одном человеке, молодом африканере. Я сам с ним никогда не работал. Черт, как же его имя? А, да, вспомнил: де ла Рей!

— Нет! — резко и с каким-то странным ожесточением выкрикнула Сантен.

— Извините, мадам. Вы его знаете?

— Да. И я не хочу нанимать этого человека.

— Как пожелаете. Я попробую найти для вас кого-нибудь еще.

В ту ночь Сантен металась на кровати из стороны в сторону и пыталась устроиться поудобнее, как-нибудь так, чтобы ребенок не давил и она смогла бы уснуть, но ничего из этого не выходило. Сев в постели, она снова задумалась о предложении Твентимен-Джонса.

— А почему нет? — громко спросила она вслух. — Он в любом случае должен возвращаться сюда. Незнакомый человек, который прибудет на данной стадии работ, может увидеть больше, чем мне бы хотелось.

Сантен потрогала ладонями живот.

— Он мне понадобится только на начальных стадиях разработок. Я напишу Абрахамсу и велю ему прислать Лотара немедленно!

И, засветив фонарь, она заковыляла из палатки к своему столу под мопани.

Утром Твентимен-Джонс был готов к отъезду. Все его инструменты упакованы и сложены в кузове грузовика, рабочие сидели там же.

Сантен вернула ему отчет.

— Вы не будете столь любезны, чтобы вручить ваш отчет моему адвокату в Виндхуке, сэр, вместе с этим письмом?

— Разумеется, мадам.

— Наверняка он захочет сам просмотреть отчет вместе с вами, а затем, поскольку мистер Абрахамс уполномочен обеспечить заем для меня в банке, управляющий банка, по-видимому, выразит желание поговорить с вами, чтобы знать вашу точку зрения о стоимости приобретенного мною участка.

— Естественно, мадам, я думал об этом, — кивнул инженер. — Могу вас заверить, я сообщу ему о том, что ваша будущая шахта оценивается мною в огромные суммы денег.

— Спасибо. В этом письме я прошу мистера Абрахамса выплатить вам из моего займа сумму, равную той, что уже была выдана вам в виде первоначального гонорара.

— Благодарю вас, мадам, в этом нет необходимости, это слишком щедро с вашей стороны.

— Видите ли, доктор Твентимен-Джонс, возможно, как-нибудь в будущем я пожелаю вновь воспользоваться вашими услугами уже в качестве постоянного консультанта на шахте Х-ани и хотела бы, чтобы у вас сложилось обо мне неплохое мнение.

— Но для этого не требуется платить еще один гонорар, миссис Кортни, в любом случае я нахожу вас смелой, умной и симпатичной молодой леди. И я посчитаю за честь работать у вас снова.

— Тогда позвольте попросить вас о последней услуге.

— Какой угодно, мадам.

— Пожалуйста, ни при каких обстоятельствах не проговоритесь о моем интересном положении, которое вы не могли не заметить.

Инженер лишь на долю секунды опустил глаза, скользнув взглядом по платью Сантен.

— Уметь держать язык за зубами — не последнее из требований моей профессии. А кроме того, я бы никогда не простил себе, что причинил боль другу.

— Очень хорошему другу, доктор Твентимен-Джонс, — заверила его Сантен, протягивая руку для пожатия.

— Да, очень хорошему другу, миссис Кортни, — согласился инженер, пожимая ее руку. На какой-то миг Сантен показалось, что на сумрачно-печальном лице появилось некое подобие улыбки. Но мгновенно взяв себя в руки, доктор Твентимен-Джонс повернулся и направился к ожидавшему его грузовику.

И на этот раз на дорогу из лагеря Дерева Льва до Виндхука и обратно водителю потребовалось восемь дней. Все это время Сантен волновалась, не слишком ли поздно она отправила за Лотаром. Ребенок был очень крупным и вел себя теперь крайне беспокойно. Ему не терпелось вырваться на свободу. Услышав наконец отдаленный стук двигателей возвращавшегося транспорта, Сантен вздохнула с огромным облегчением.

Отвернув край палатки, она наблюдала за прибывшими. Первый грузовик вел сам Лотар де ла Рей. Хотя Сантен изо всех сил пыталась никак не реагировать на его приезд, она почувствовала, что пульс у нее зачастил, когда Лотар выбирался из машины — высокий, стройный и элегантный, несмотря на долгое и пыльное путешествие.

Следующий прибывший, которому Лотар помог выбраться из грузовика, застал Сантен врасплох. Это была монахиня в капюшоне из ордена бенедиктинок.

— Я велела привезти кормилицу, а не монашку, — злясь, пробормотала Сантен.

А потом в глубине грузовика разглядела двух девушек из племени нама. Золотисто-коричневая кожа, смазливые глупенькие лица, у каждой на коленях младенец, прижатый к грудям, налитым молоком, резко выпиравшим под платьицами из набивного ситца. Обе девицы были похожи друг на друга, как родные сестры.