Сопротивление большевизму. 1917-1918 гг. - Сергей Владимирович Волков

с короткой речью-благодарностью за мудрое решение духовенства, старших и всего народа, оказавших доверие Центральному комитету, который приложит все силы и разум для исполнения воли народа».

* * *

Так родилась Республика Союза Горских Народов, с добрыми намерениями, но без всяких средств к существованию.

Первым председателем Горской республики был Тапа Чермоев – чеченец, владетель грозненских нефтяных промыслов, офицер Чеченского полка во время войны и офицер Конвоя Его Величества до мировой войны. Лично был известен покойной Государыне Императрице Марии Феодоровне. Упреки Чермоеву в его русофобстве (см. книгу генерала Деникина «Очерки Русской Смуты») не имеют под собой основания. До последнего момента он поддерживал из Парижа вдовствующую Императрицу, и его семья имеет от Ее Величества благодарственное письмо – рескрипт.

К чести всех горцев Кавказа должен отметить, что никогда и нигде ими не было проявлено русофобство в той или иной степени. Русская власть, крепкая национальная, им была нужнее чужой пришлой, хотя бы и одной с ними веры.

Территория, на которую в данный момент могла бы распространяться власть Горской республики, могла бы быть только территория Дагестана, но не все аулы, особенно граничившие с Чечней, признавали новорожденную республику, тем более что и само правительство не имело постоянной резиденции и не все числящиеся министрами были вместе. Например, Гайдар Бамматов, считавшийся министром иностранных дел, находился постоянно в Тифлисе, ожидая покровительства «внешней силы», каковой могла быть сперва Турция, а потом Англия. Главные города Дагестана были во власти совдепов и городских самоуправлений, состоящих из коммунистов и социалистов, получавших поддержку из красной Астрахани и опиравшихся на проходящие эшелоны разложившихся частей Кавказского фронта.

В общем правительство Горской республики не имело «своего дома». Несомненно, что у людей, создавших это правительство, были прекрасные намерения – спасти свой край от все разлагающего большевизма, но не имея абсолютно ничего – ни денег, ни армии, ни оружия, ни продовольствия для населения, а главное, опыта, они принуждены были опереться на более предприимчивых и решительных людей, каковыми явились, как мною было уже упомянуто, русские офицеры-горцы в лице полковника князя Нух Бек Шамхал Тарковского и полковника Русул Бека Коитбекова. Эти люди решили прежде всего очистить Дагестан от большевиков, оплотом коих являлся город Петровск-Порт.

Полковник князь Тарковский приказом по Кавказскому Туземному корпусу (Владикавказ) от 1 ноября 1917 года был назначен командиром 1-го Дагестанского конного полка, расположенного после Корниловского движения на Петроград в слободе Хасав-Юрт, к северу от Петровска. Фактически Хасав-Юрт был больше любого уездного города. Это был административный центр округа, ставка начальника округа и большой торговый центр по продаже пшеницы. Кругом было немало богатых русских селений крестьян-переселенцев и немецких колонистов, но они были окружены местным населением, большинство которых составляли кумыки, аварцы, салатавии и ауховцы. Сам Хасав-Юрт был занят большим гарнизоном из запасных солдат и пограничным полком, пришедшим с Кавказского фронта. Дагестанский полк к этому времени тоже начал разлагаться под влиянием комитета полка, состоящего из пулеметчиков, бывших матросов Балтийского флота. Одним словом, надо было скорее выводить полк из гнезда анархии, привести его в Темир-Хан-Шуру, переформировать и с ним, как с ядром, создать воинскую часть, способную начать военные действия против большевиков. Задача нелегкая, но князь Тарковский, благодаря своему авторитету среди горцев и опыту, приобретенному им до войны в бытность штаб-офицером для поручений при ряде военных губернаторов Дагестана, справился с этой задачей и в короткий срок перевел полк в Т.-Х.-Шуру, избавившись предварительно от большевистского элемента.

К началу 1918 года положение в Т.-Х.-Шуре было почти критическое. Защита 2-м Дагестанским конным полком, под командой полковника Нахибашева, Порт-Петровска от проходящих большевиков кончилась неудачей. С большими потерями полк отошел в направление на Шуру и остановился в селении Кумтор-Кале. Трагически погиб со спешенным взводом корнет Имам Буслаев, окруженный большевиками в одном доме. Большевики подожгли дом, и все погибли, отстреливаясь до последнего патрона. Эта операция – попытка отстоять одним спешенным полком город от большевистских банд – была организована полковником Коитбековым. Полковник Русул Бек Коитбеков, командир батальона Бакинского полка (39-й пехотной дивизии), доблестный офицер, герой Японской войны, награжденный орденом Святого Георгия 4-й степени, раненный в голову и в руку в Первую мировую войну. Был командирован от Кавказского фронта в Ставку на Съезд георгиевских кавалеров, попал в Быхов и сидел там с генералом Корниловым, бежал с ним, но отделился и пробрался в Дагестан, специально чтобы начать здесь борьбу против большевиков и соединиться потом с генералом Корниловым. Его характерная фигура навсегда запомнилась: небольшого роста, плотный, перевязка на голове и левая рука также постоянно на перевязи. Поразительное сходство с Наполеоном. Спустя два года после ухода Добровольческой армии с Кавказа и из Крыма он, скрываясь в горах, был пойман большевиками и расстрелян. Смерть встретил как подобает георгиевскому кавалеру, мужественно, сам подав команду к расстрелу. Но об этом будет сказано в дальнейшем.

* * *

Дагестан жил только благодаря богатому хлебом Хасав-Юртскому округу, а подвоз прочих продуктов шел по Владикавказской железной дороге. Теперь все прекратилось, чеченцы и ауховцы, ограбив дотла русских поселенцев, заставили их бросить насиженные места. Железнодорожное движение прекратилось, и жители Дагестана доедали свой кукурузный хлеб, смешанный с соломой.

Я не противоречу себе, сказав раньше, что горцы отнюдь не были русофобами и не смотрели на русских как на «гяуров». Кто знает нравы и характер чеченцев и ингушей, тот поймет, что им все равно было, кого грабить, это своего рода молодечество и джигитство, и если бы пришли к ним и турки, то и их ограбили бы дотла. Все горцы считали за честь служить в русской армии и носить погоны, особенно офицера.

Каждая партия, а их было много, жаждала власти. Брали деньги ото всех, кто давал. Главной денежной валютой были «закавказские боны», выпускаемые под обеспечение нефтяных богатств Азербайджанским правительством совместно с Русским Национальным Советом, из Астрахани же снабжали обильно «керенками». Горцы сразу поняли, что самой твердой валютой является теперь винтовка с патронами, с которыми можно достать все.

Жизнь во всем крае была настолько расстроена, что никто не знал, кому подчиняться, и всадники 2-го Дагестанского конного полка решили, что сейчас зевать не надо и в определенные дни месяца исчезали из казарм на целый день и потом на вопрос: «Почему и куда самовольно отлучился?» – удивленно отвечали: «Как куда, разве не знаешь, что сегодня в ауле Коронай выдают жалованье красноармейцам?»

Оказывается, что они получали одновременно жалованье и от своего полка, и от большевиков, ибо числились на службе и там.

Результаты самоопределения