Великий Сталин - Сергей Кремлев

Присуждение премии мира Эренбургу, активному деятелю движения сторонников мира, было вполне логичным. Однако в том, что она была присуждена 20 декабря 1952 года самому известному советскому еврею в преддверии антисионистской акции 13 января 1953 года, имелся, конечно, и «знаковый» намек на то, что политика руководства СССР не имеет пресловутого «антисемитского» оттенка.

Между прочим, хотя в ходе процесса Сланского аспект злонамеренных действий врачей и возникал, казнили не врачей, а их «заказчиков». И уже это позволяло предположить, что итогом несомненно близкого московского процесса над «кремлёвскими» врачами был бы минимум смертных приговоров. Они были неизбежны – по вине, но вынесли бы их, надо полагать, тем, кто был виновен наиболее явно, как, скажем, профессор Виноградов и начальник ЛСУК Егоров. И ещё большой вопрос, были бы эти приговоры приведены в исполнение.

Но близкий процесс по «делу врачей» скорее всего стал бы предвестием уже другого процесса, аналогичного процессу Сланского. И кто знает – не был бы его главной фигурой Никита Сергеевич Хрущёв вкупе с экс-министром ГБ Игнатьевым? Ведь недаром после «воцарения» Хрущёва центральные архивы подверглись форменному погрому – в первый в истории СССР, но, увы, далеко не в последний раз.

Имеются не часто замечаемые многими обстоятельства…

Скажем, 21 августа Указом Президиума Верховного Совета СССР для сотрудников органов государственной безопасности были отменены общевоинские звания и вместо них вновь вводились специальные звания – вместо воинского «лейтенант» – «лейтенант госбезопасности» и т. д. и новая форма одежды. При этом с офицеров ГБ сняли доплату за воинские звания и ряд льгот. В результате денежное содержание среднего курсанта, например Высшей школы МГБ, уменьшалось примерно на треть – с 1200 до 800 рублей.

Чем это было вызвано? Возможно, Сталин видел необходимость в реорганизации и сокращении МГБ, но не исключено, что кто-то ловко устроил дело так, что в «органах» сразу резко выросло число недовольных. В той же Высшей школе МГБ дошло до чуть ли не волнений курсантов.

Заслуживает внимания и повестка двух заседаний Президиума ЦК КПСС – 1 и 4 декабря 1952 года. Повестка дня 1 декабря включала в себя следующие вопросы:

а) О вредительстве в лечебном деле.

б) Информация о положении в МГБ СССР.

4 декабря рассматривались тоже два вопроса:

– Информация о снабжении городов и областей продовольственными товарами.

– О положении в МГБ СССР и о вредительстве в лечебном деле.

Стенограммы этих заседаний – если они вообще сохранились – по сей день не опубликованы. Однако уже более десяти лет назад были опубликованы выдержки из дневника члена Президиума ЦК В.А. Малышева, законспектировавшего кое-что из сказанного Сталиным 1 декабря. Эти записи так существенны, что мне придётся привести их полностью:

«Т. Сталин. 1.XII.

Чем больше у нас успехов, тем больше враги будут стараться нам вредить. Об этом наши люди забыли под влиянием наших больших успехов, появилось благодушие, ротозейство, зазнайство.

Любой еврей – националист, это агент америк. разведки».

Тут надо сразу пояснить, что Сталин выступал перед очень высокостатусной аудиторией и понимал, что его поймут верно, то есть не в том смысле, что надо подозревать и «прижимать» любого еврея, а в том смысле, что именно от евреев спецслужбы Запада через сионистские связи наиболее просто могут получать информацию. И уже продолжение записей Малышева доказывает, что Сталин, конечно же, проводил границу между евреями и евреями-националистами:

«Евреи-нацисты считают, что их нацию спасли США (там можно стать богачом, буржуа и т. д.). Они считают себя обязанными американцам.

Среди врачей много евреев-националистов…»

А вот что говорил Сталин далее о ведомстве Игнатьева:

«Неблагополучно в ГПУ. Притупилась бдительность.

Они сами признались, что сидят в навозе, в провале.

Надо лечить ГПУ.

Министры должны быть политиками и разведчиками.

Т. Сталин

ГПУ не свободно от опасности для всех организаций – самоуспокоение от успехов, головокружение.

Есть одно средство – контроль и критика. Тут, в ГПУ, прикрывались особой секретностью и этих средств не применяли. У самих чекистов тоже не было желания.

Надо создать некие формы контроля и проверки. Оживить первичн. партийные организации (ячейки).

Ячейки поют дифирамбы руководству МГБ. Всякая инициатива у ячеек отнята. Прав у них нет, сидят во главе ячеек подхалимы. С этим надо покончить. Надо дать право ей критиковать начальство, чтобы любой имел право критиковать (пределы критики).

Отчёт областного руководства перед обкомами.

Контроль со стороны ЦК за работой МГБ.

Лень, разложение глубоко коснулись МГБ…»

Было тут над чем подумать и главе МГБ, и тем его сотрудникам, которых привел в МГБ Игнатьев и которые недостаток профессионализма искупали подхалимажем?

А тут ещё Сталин «информации к размышлению» подбавил…

Я имею в виду создание в рамках МГБ СССР объединённого Главного Разведывательного Управления, которое было создано по инициативе Сталина и просуществовало, по сути, не долее чем до смерти Сталина. Его скоротечная история настолько мало известна, что при упоминании об этом ГРУ подсознательно ассоциируешь его с армейским Главным Разведывательным Управлением Генштаба, хотя «чекистское» ГРУ к тому ГРУ никакого отношения не имело.

30 декабря 1952 года было принято постановление Бюро Президиума ЦК БП7/12-оп, на основании которого Игнатьев 5 января 1953 года издал приказ по МГБ № 006, гласивший:

«В соответствии с решением Инстанции от 30 декабря 1952 года

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Создать в МГБ СССР Главное Разведывательное Управление на базе слияния существующих 1-го (разведывательного. – С.К.) и 2-го (контрразведывательного. – С.К.) Главных Управлений, включив также в Главное Разведывательное Управление Бюро № 1, Отдел радиоразведки, Отдел оперативной техники, отдел «Д» (изготовления и экспертизы оперативных документов. – С.К.), первый отдел 4-го управления (розыскной. – С.К.), первый отдел 5-го управления (секретно-политический. – С.К.), первый и третий отделы 7-го управления (наружное наблюдение).

2. Назначить:

Начальником Главного Разведывательного Управления МГБ СССР – первого заместителя министра государственной безопасности СССР т. Огольцова С.И.