Анжелика и принц (СИ) - Кальк Салма

Шарль, когда ему рассказали всё, велел казнить слугу и не говорить более никому ни слова. С мадам Екатериной он поговорил сам, без свидетелей, и никто не узнал, что именно он ей сказал, но - она получила приказ не покидать своих покоев до его смерти, или же - отправляться в один из своих замков за пределами столицы. Королева-мать предпочла затвориться в своих покоях во дворце.

Король умирал три дня. На это время Марго вернулась во дворец, и была с ним, и королева Елизавета, которая дрожала от страха, тоже.

И следующим королём стал принц Генрих - третий по номеру после своего отца и какого-то совсем древнего короля.

Лионель

На коронации его величества Г енриха Третьего присутствовали и Роганы, и Вьевилли, и Жанно с супругой, и все, кто ещё остался от королевской семьи.

Во дворце уже начались перемены - приближённые покойного короля постепенно отправлялись по своим владениям, а его вдова и вовсе вернулась к родителям. Хорошо, хоть пока советников не трогали - там позиции мадам Екатерины были прочны, как никогда, Генрих, как и брат, не испытывал никакого желания вникать в вопросы внутренней или внешней политики. Зато он желал и умел воевать - неплохо, да, для принца-то, но честно, лучше бы он побольше соображал в управлении!

Принц Франсуа стал наследником престола - до появления детей у Генриха. Тот не был женат, и до самой коронации он успешно отбивался от всех попыток мадам Екатерины женить его. Более того, он не скрывал, что мужчины ему интереснее дам, но Лионель полагал, что в этом вопросе мадам Екатерина добьётся своего.

Король Генрих Рокелор скончался от ран незадолго до той коронации, и Марго прибыла ко двору брата уже вдовой. Однако брат всем видом показывал, что не рад ей совершенно, и что у неё есть королевство её покойного супруга, и не отправиться ли ей туда? Марго обиделась, поплакала немного, получила обещание Лионеля помочь ей с переселением и тамошними делами, и настроилась править. Несколько месяцев назад она родила сына Людовика, и теперь нужно было обеспечить его права на престол.

Позиции Роганов при дворе не изменились вовсе - другого такого, как дядюшка Жиль, просто не существовало, поэтому он остался придворным магом, а Анри не занимал никакой должности, да и не стремился. Другое дело Вьевилли - это, как-никак, армия, а новый король очень желал вручить армию кое-кому из своих любимцев. Господин маршал сообщил, что подаст в отставку и удалится в свои владения в любой момент, но обратно уже не вернётся. И его величеству придётся бить еретиков самому - но он, маршал Вьевилль, слышал, что вроде у короля получается.

Кажется, после того разговора мадам Екатерине пришлось объяснять любимому сыну, что не везде имеет смысл держать лично приятных тебе людей, и что Вьевилли - маги, и оттого в разы полезней любого его фаворита. И если со шпагой все они ещё чего-то стоят, но против прилично обученного мага будут вроде стада баранов. В итоге Генрих пригласил господина маршала к себе, говорил ласково и утверждал, что не имел в виду ничего, для господина маршала обидного, потому что весьма ценит всё, что тот делает для короны и его семьи.

Лионелю же было велено отправляться в Льен - вроде, кто-то там коадьютор престарелого епископа Аделарда?

Что ж, этот момент должен был наступить рано или поздно. С другой стороны, Дамиано Велассио научился делать кристаллы порталов, и два первых были подарены Жанно и ему, Лионелю, так что Льен так Льен, Рокелор так Рокелор, Вьевилль так Вьевилль, а ещё бывают Лимей, Акон и Фаро.

Матушка не зря не любит двор, нет там ничего хорошего.

Жан-Филипп

Жизнь посланника при дворе - сахар и мёд, как говорит, смеясь, роза его сердца. Хочешь

- важно прогуливаешься по набережной. Хочешь - идёшь в море просто так. Хочешь -идёшь в море с его милостью герцогом, потому что кто-то нарывается, и нужно объяснить

- что вообще как, говоря словами той же розы. А потом либо магической связью, либо при личном визите рассказываешь своему королю, что и как там происходило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И это всё продолжалось ровно до тех пор, пока не сменился король. То есть - не очень-то и долго.

Жанно пришлось вместе с Анжеликой прибыть на коронацию - принести присягу новому сюзерену, и получить новые верительные грамоты. Лично от Генриха он не ждал ничего хорошего, но предполагал, что есть небольшой шанс на то, что Генрих-король будет как-то отличаться от Генриха-человека. Всё-таки, у него весьма разбирающаяся в людях и в государственных делах мать.

Но нет, дьявол его забери, не отличался.

Присягу принял - как положено. А потом оглядел их обоих, да так, что Жанно сразу вспомнил ночной бой в Козьем переулке, и заявил:

- Я думаю, Саваж, ваши владения нуждаются в постоянном присмотре. И в вашем присутствии при дворе Великого герцога Фаро нет никакой необходимости. Я благодарю вас за службу нашей семье, и отпускаю. Ваше место займёт граф де Сент-Вер, а вам надлежит отбыть к себе и не покидать своих владений до особого распоряжения.

Лика молчала всё это время, а тут не удержалась:

- Что, даже и вещи не собрать, и с его милостью не попрощаться? - зло сказала она.

- Неужели нет никого, кто бы помог вам с этими непростыми делами? - усмехнулся новый король. - Кажется, герцогский титул не идёт вам на пользу, обоим.

Правда, тут в залу, где давалась аудиенция, вплыла королева-мать, и более его новое величество не сказал ничего. Кивнул - удаляйтесь, мол.

Они и удалились - в городской дом Анри, где происходил военный совет.

Таких отборных ругательств Жанно не слышал от драгоценной супруги уже давно. Наверное, его величеству недурственно икалось.

А Лионель сказал:

- Погодите, дорогие друзья, не торопитесь. Сдаётся мне, это ещё не конец.

И впрямь, о следующем действии рассказал господин Жиль. Он явился через день к обеду, устроился поудобнее и сообщил:

- Что же, дамы и господа, не всё в жизни складывается так, как бы хотелось его величеству Генриху Третьему.

И стал рассказывать, как по велению означенного Генриха связывался с его милостью Великим герцогом Фаро, и сообщил ему о новом после, а тот глянул, усмехнулся и сказал, что и слышать не желает ни о какой замене. Его полностью устраивает тот посланник, который уже есть. Он в курсе ситуации в Срединном море - по личному опыту, а есть ли подобный опыт у нового кандидата? Был ли он на жарких берегах Дальнего Юга, хоть раз? Какой у него опыт в обращении с неверными? Какие языки побережья он знает? На чём ходил в море, и ходил ли вообще? Что вообще может, какая от него тогда польза, если он не умеет ничего из названного? Нынешний посланник ещё и опытный маг, и передаёт свой опыт молодёжи в Ордене Луча, а сможет ли новый передать хоть что-то?

Роза его сердца слушала и хохотала, так ей всё это понравилось.

- Так что, дорогой зять, вас желают видеть завтра с утра, получите ваши грамоты, -заключил Жиль.

Наутро король был немногословен.

- Надеюсь, от вашей миссии будет польза не только Фаро, но и Франкии. Потому что герцог Фаро говорил о вас так, будто вы уже готовы сменить подданство.

Нет, пока не готов. Короли приходят и уходят, а родные горы остаются. Но кажется, придётся на несколько лет забыть дорогу в столицу, впрочем, не такая уж это и потеря.

Из Фаро до Саважа ближе, чем из Паризии.

Анжелика

Лимей - не судьба, Безье - не судьба, Паризия - тоже не судьба, а что вообще судьба? -думала Лика. Как-то странно всё складывается, причём у всех. Впрочем, про смену власти и новую метлу, которая по-новому метёт, она понимала, это справедливо для всех миров и всех, кто у власти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока судьбой оказался дом в Фаро - когда они с Жанно поняли, что задерживаются надолго, и когда его спина пришла в порядок, то был приобретён дом. И тут очень пригодилось пресловутое приданое Анжелики де Безье - и деньги, и сундуки с бельём, посудой и всяческой утварью. Дом нашёлся в престижном квартале, неподалёку от дворца и главной площади. В нём устроили дипломатическую миссию - на первом этаже, а на втором - жилые комнаты.