Заповедник гоблинов: Фантастические романы - Клиффорд Саймак

— Эти недоумки, — пробормотал гоблин, разумея, по всей видимости, гномов, — наверняка и не подозревают, что натворили. Даже ведьма не смогла определить, что лес — заколдованный. Надо же, все стоит!

И тут лес исчез, сгинул, будто его и не было. На склоне холма не осталось ни единого деревца. Зато теперь стало возможным рассмотреть преследователей — кучку безволосых и прочих тварей, которые высовывались из клубов тумана.

Безволосые медленно двинулись вниз. Подойдя к воде, они на мгновение замерли, а потом забегали по берегу, точно собаки, которые потеряли след. Некоторое время спустя они полезли обратно на холм, прошли сквозь пелену тумана и направились прочь, а туман потянулся за ними. Вскоре они исчезли за гребнем холма.

— Подождем до вечера, — сказал демон. — Солнце скоро сядет. Тогда пойдем дальше. Совсем темно тут не бывает.

Данкен подошел к Конраду, который, ссутулившись, сидел на камне, прижимая к груди покалеченную руку.

— Дай я посмотрю, — проговорил юноша.

— Больно, — пожаловался Конрад. — Замучила, проклятая, но кость, сдается мне, не пострадала. Я могу шевелить пальцами, только очень уж болит, окаянная. Какой-то мерзавец заехал дубинкой чуть ли не по плечу.

Его рука распухла до такой степени, что напоминала толщиной ствол дерева. От плеча к локтю пролегла алая, начинавшая понемногу багроветь полоса. Данкен легонько сжал ладонь приятеля. Тот вздрогнул и скривился от боли.

— Полегче, — пробормотал он.

Данкен ощупал локоть.

— Тебе повезло, — сказал юноша. — Кость и впрямь цела.

— Надо наложить повязку, — посоветовала Диана. — Так будет лучше. — Она достала из кармана куртки свернутое в узелок платье, — Раз нет ничего другого, воспользуемся этим.

— Зачем? — простонал Конрад, — Если дома узнают…

— Ерунда, — перебила Диана. — Ну-ка сиди смирно.

Данкен положил рядом с Конрадом его дубинку:

— Держи.

— Спасибо, милорд, — поблагодарил раненый, — Мне так не хотелось бросать ее! Помните, сколько я с ней возился?

Диана умело сложила платье так, что получилось некое подобие бинта, обвязала им руку Конрада и затянула на плече пострадавшего.

— Вот так, — усмехнулась она. — Пожалуй, вышло немного неуклюже, но ты уж потерпи. Сам понимаешь, это мое единственное платье. Разрывать я его не могу — вдруг пригодится?

— Все, верно, проголодались, — заключил Конрад, довольно ухмыльнувшись. — Красотка, должно быть, рядом с Дэниелом. Надо снять с нее поклажу. В одном из мешков — наши припасы.

— Мы не можем развести костер, — напомнил Данкен.

— Значит, будем грызть так, — отозвался Конрад. — Хвороста все равно ведь нет. Кругом одни камни.

Ближе к вечеру Данкен с Дианой уселись на валун у кромки воды. Какое-то время они молчали, потом Диана сказала:

— Данкен, тот меч, который подарил мне Шнырки…

— Что с ним такое?

— Ничего. Но как-то…

— Ты просто к нему не привыкла.

— Нет, дело не в том. Понимаешь… Мне как будто кто-то помогает. Мне кажется, в меня вселился некий дух, который водит моей рукой. Не то чтобы я не справляюсь с клинком, но…

— У тебя разыгралось воображение.

— Не думаю, — покачала головой Диана. — Говорят, что в старину был меч, который кинули в озеро…

— Хватит, — перебил Данкен. — Перестань изводить себя всякими глупостями.

— Данкен, мне страшно.

— Все в порядке, — сказал юноша, привлекая Диану к себе. — Все в полном порядке.

Глава 28

Он чувствовал себя так, словно шел не по настоящему болоту, а по нарисованному кистью живописца. Ему постоянно приходили на память картины, что висели на стенах одной из гостиных Стэндиш-Хауса, — голубые пастельные пейзажи, написанные так давно и столь долго хранившиеся в неком укромном уголке, что никто уже не мог сказать, как звали художника. Все они были выполнены в голубых тонах; с голубизной соперничал разве что бледно-желтый цвет луны, свет которой пробивался сквозь завесу облаков. Если смотреть на них издалека, пейзажи мнились чем-то вроде неизвестно с какой стати оправленных в рамы голубых пятен на стене. Однако при ближайшем рассмотрении проступали детали, и только тогда можно было в некоторой степени представить себе, что же стремился изобразить художник. Так вот, один из пейзажей удивительно походил на болото, каким оно было в этот час: почти бескрайняя водная гладь, лишь где-то в глубине, едва намеченная скупыми мазками, береговая линия, а в небе — призрачно-желтая луна.

Они шли по болоту несколько часов подряд, растянувшись цепочкой и чуть ли не наступая друг другу на пятки, — поворачивали там, где делали поворот идущие впереди, стараясь ненароком не оступиться и не упасть с подводного гребня, по которому их вел ковылявший впереди Царап.

В небе поблескивали звезды. Время от времени небосвод затягивали облака, однако это продолжалось, как правило, недолго и по истечении какого-то срока ночные светила вновь начинали отражаться от гладкой, словно зеркало, поверхности воды.

Глаза путешественников привыкли к темноте; к тому же блики на воде давали достаточно света, и потому путникам чудилось, будто они пробираются через трясину не ночью, а в сумерках, какие наступают в ту пору, когда вечерний полумрак перетекает в ночную тьму.

Диана шагала следом за демоном, а Данкен замыкал цепочку. Перед ним плелся отшельник, который, как казалось юноше, уставал все сильнее и сильнее. Он то и дело спотыкался, тыкал посохом в воду, отыскивая, на что бы опереться, и тогда над болотом разносился громкий плеск. Данкен понимал, что скоро им придется остановиться, чтобы передохнуть. Он надеялся, что из сумрака вот-вот возникнет другой скалистый островок, подобный тому, на котором они прятались от Злыдней, и тем двум, что миновали по дороге. А если не возникнет? Так или иначе, Эндрю явно нуждался в отдыхе, да и остальные наверняка тоже. По крайней мере, Конраду с его рукой, как он ни храбрился, передышка была просто необходима. Утомляло не столько само продвижение — вода лишь изредка доходила Данкену до колен, — а медлительность и осторожность, к которым вынуждали обстоятельства: при каждом шаге, прежде чем перенести вес с одной ноги на другую, требовалось проверить, что там под водой — камень или пустота.

Слава Богу, сказал себе Данкен, что им пока удавалось избегать каких бы то ни было столкновений. Правда, дважды из черных заводей вздымались гигантские туши болотных монстров, но оба раза все обходилось, поскольку чудища не могли из-за мелководья подобраться достаточно близко к гребню. Одного монстра Данкен даже и не видел, ибо тот вынырнул из воды во главе колонны. Юноша услышал только оглушительный плеск, когда чудовище предприняло попытку достичь гребня. Второй же просто-напросто мелькнул на миг в лунном свете: длинное бочкообразное тело, огромная, похожая на лягушачью голова; отчетливее всего в памяти Данкена запечатлелся один-единственный глаз, размером с человеческий кулак, отливавший кроваво-алым в свете луны.