Обман Инкорпорэйтед (сборник) - Филип Дик

Глядя поверх аудитории, высокий чернокожий человек вещал:

– Никто на свете не сможет зарыть голову в песок, чтобы не видеть, как эти легионы растягиваются боевым строем прямо перед глазами. Ни один человек не сможет сказать: «Я их не вижу». Это ложь, а Бога нельзя обмануть. Никто не сможет остаться в стороне и сказать: «Эта битва меня не касается». У него нет выбора: она касается его напрямую, так как в этой битве решается участь его бессмертной души… Сто и даже пятьдесят лет назад все еще царила неразбериха. На протяжении трех тысяч лет являлись знамения, но их трудно было расшифровать. На арену выходили различные сражающиеся стороны. Каждая из них утверждала: «Мы – на Его стороне». Непримиримые соперники присягали на верность Богу, и любой честный человек приходил в замешательство. Бог понимал причину этой путаницы – человека легко обмануть лживыми притязаниями Дьявола… Но сегодня никакой путаницы больше нет: Дьявол уже не способен выдать себя за другого. Сквозь дым и огонь этой вечной, нескончаемой битвы проступают истинные очертания воюющих сторон. Они настолько очевидны, что их невозможно спутать. В настоящий момент Дьявол уже отказывается от всякого притворства. Слабыми уверениями в святости и благочестии больше никого не проведешь. Показались явные отметины, страшные клейма – по плодам их узнаете их!.. Нам известны признаки, по которым можно узнать Дьявола: они хорошо нам знакомы уже на протяжении тысячелетий. Видны ли эти признаки ныне?… Повсюду мы видим ненависть, жестокость, насилие. Все народы мира препоясывают чресла и готовятся сокрушить всякого, кто встанет ошуюю либо одесную. В каждом народе рождается голая, грубая сила, вооруженный кулак: сорвана личина правосудия. А голая сила и есть тот знак, по которому вы узнаете его – Сатану, заклейменного Божьей отметиной, изгнанного с небес и сброшенного в озеро огненное!.. В этой последней битве знамения становятся все яснее и отчетливее. Сатанинские полчища простираются по всему свету, по лицу земли. Какие могут быть сомнения? Как здравомыслящий человек может предположить, что в Последней битве Божьи знамена будут развеваться над атомными и напалмовыми бомбами, бронемашинами и тяжелой артиллерией? Разве можно поверить, что Тот, Кто создал Вселенную, также производит горчичный газ и бактериологическое оружие?… По плодам их узнаете их. На них дьявольская метка! Больше никакого притворства – мерзкие, волосатые твари стоят голые у всех на виду. Он окликает их собственным именем, и они отзываются на это имя. Не осталось ни стыда, ни отвращения: они сделали свой выбор. Они будут сражаться на его стороне, и когда он падет от Смерти второй, они падут подле него. Многие погибнут вместе с ним: так предсказано в Писании. Многие сгинут в озере огненном: «А диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков… И отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим. И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное. И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет…»[66] Многие сгинут, как сказано в Писании, но не все будут уничтожены. Города сравняются с землей; равнины превратятся в бескрайние поля пепла; радиоактивные частицы будут сыпаться горячим дождем; урожай высохнет и погибнет от токсичных облаков; орды насекомых начнут разносить смертоносные бактерии; Земля содрогнется и расколется от огромных бомб, а океаны забьются в судорогах от взрывов; сам воздух станет грязным и тлетворным; Солнце скроется за черными тучами пыли – обо всем этом написано, и все это сбудется… Однако некоторые все же уцелеют. Некоторые спасутся. Бог не допустит того, чтобы погибло все человечество: тот, кто покинет войска равнин и уйдет из городов равнин, будет сидеть одесную Его в Раю. Так Он пообещал, а Божье обещание, в отличие от человеческого, нельзя нарушить. Бог видел все это: для Бога все это уже произошло… Но для того чтобы спастись, необходимо действовать. Нужно стремиться спасти свою жизнь, иначе вас повергнут, уничтожат вместе с остальными. Дабы сидеть одесную Господа, следует отречься от Дьявола, отказаться его поддерживать. Необходимо устремиться в горнюю ввысь – к Господу Богу. Надлежит обратить спину к деяниям Дьявола, к его вооруженным силам, пушкам и кораблям, танкам и самолетам, к его могущественным адским легионам. На нашей планете огромные полчища стремятся превзойти друг друга в численности: они гордо выступают, похваляются и неуклонно вооружаются. Дьявольские силы могущественны, но пред Богом они ослабеют и падут. И будут ввержены в озеро вечного огня… Откажитесь, отрекитесь – не позволяйте втягивать себя в бойню. Если вам дадут винтовку, бросьте ее на землю. Если вам навязывают орудия смерти, обратите к ним спину. Тот, кто убивает, потеряет свою душу вечную. Тот, кто не убивает, остается верен Богу и не боится физической смерти, будет сидеть одесную Господа в Раю… Тот, кто оставит прóклятые города и технические изобретения, заводы и здания, улицы и оружие, бомбы и бомбоубежища, сирены и каски и устремится в высокие горы, тот будет спасен… А больше не спасется никто!

Часть вторая

День

Ребенок был мальчиком, и звали его Питом.

Пит лежал в кроватке и жадно глотал солнечный свет. Младенца усеивали солнечные блики: он чихал, когда луч попадал в нос, пускал слюнки, пытаясь его разжевать, а затем злился и писался в пеленки.

Июльское утро выдалось теплым и ласковым: все окна в квартире были широко распахнуты, и шторы дремотно вздымались в порывах свежего ветерка, гулявшего по комнатам. Эллен Хедли сидела за хромированным кухонным столиком, напротив Джима Фергессона: между губами у нее торчала сигарета, а на коленях стояла миска с клубникой.

Джим Фергессон прислонился к раковине, скрестив руки на груди. Так как дело было в воскресенье, он не стал надевать свой синий двубортный саржевый костюм, а надел взамен цветную рубашку с короткими рукавами, старые парусиновые рабочие штаны и садовые туфли. Фергессон явственно лысел и толстел. Между пуговицами рубашки выпирало массивное, солидное брюшко. Округлое морщинистое лицо было красным и влажным от летней испарины.

– Как по-твоему, – печально спросил он, – мне можно баночку пива?

– Конечно, – сказала Эллен и, дочистив последнюю клубничину, встала.

– Я возьму, – быстро бросил Фергессон. В присутствии девушки он всегда становился неловким. – Скажи мне, где стоит эта хрень – в холодильнике?