Камелия - Лесли Пирс

— Я забыл, что сюда нельзя подъехать на машине, — сказал Ник, поставив чемоданы у ступенек и подбегая к Мэл. — Нога болит? Может, надо было выбрать другое место?

— Нога не болит, — возразила Камелия. — Я хромаю по привычке. К концу недели я буду бегать по этим ступенькам.

«Бэй Хотел» был не таким величественным, каким его помнил Ник, но Мэл понравился его светло-розовый фасад, старинные окна и удобное расположение прямо на берегу моря. На вымощенной площадке перед отелем не было ничего — ни кафе, ни аттракционов, ни магазина. Ничего не портило старинный вид здания. Рядом стояли уютные коттеджи и дома, которые веками оставались неизменными, несмотря на морские волны.

— Вы, должно быть, мистер и миссис Поитер? — Мужчина с румяным лицом бросился им на помощь, когда они вошли в дверь. Это был Джеймс Грант, хозяин отеля. Он радушно пригласил их войти. — Вы хотите сначала выпить чаю, или мне лучше сразу проводить вас в вашу комнату? Там уже все готово.

Ник часто приезжал сюда со своими родителями. Ему было приятно увидеть, что отель оказался еще уютнее, чем в его воспоминаниях. Большой камин в баре, удобные кресла и хорошо ощутимый запах лаванды убедили его в том, что он не зря выбрал это место. Две женщины средних лет читали журналы, они с интересом взглянули на новых гостей.

— Я думаю, нам лучше подняться в комнату. — Ник старался сохранять спокойствие, в то время как Мэл мурлыкала, как чеширский кот. — Моя жена немного устала. Я сообщал вам по телефону, что она недавно пережила автомобильную катастрофу. Мы приехали сюда для того, чтобы она быстро оправилась.

— Почему Поитер? — шепотом спросила Мэл, когда мистер Грант взял их чемоданы и повел гостей по крутой лестнице.

— Я подумал, что это звучит экзотичнее, чем Смит, — прошептал Ник, прикрывая рот рукой. — Я надеялся, что кто-то примет меня за австралийца.

— У тебя волосы не того цвета, — засмеялась она, преодолевая ступеньки.

Улыбаясь, Джеймс Грант поставил их чемоданы, показал им мини-бар, вид на море, который открывался из окна, и пожелал им приятного отдыха.

— Кстати, о Версале, — сказал Ник, проводя рукой по позолоченному изголовью двуспальной кровати, и усмехнулся, заметив атласные покрывала. — Настоящий номер для молодоженов.

— Я считаю его великолепным, не будь снобом. — Мэл игриво прикоснулась к его щеке. — Здесь прекрасная, старинная атмосфера.

Мистер Грант, а может, его жена были явно неравнодушны к золоту. На стенах улыбались золотые ангелочки, мебель кремового цвета украшала золотистая отделка, большое зеркало обрамляла позолоченная рама, а на темно-красном ламбрекене висели золотистые кисточки. Это не очень подходило для гостиницы, которая существовала уже двести лет, но Мэл нашла это романтичным.

Она, прихрамывая, прошла через комнату к ванной, ожидая увидеть там еще больше золота, но там все было белым, если не считать темного красного дерева вокруг ванны, умывальника и застекленных шкафчиков на стене. Если бы она не привыкла к великолепию «Окландз», обстановка этого отеля показалась бы ей величественной.

— Иди сюда, — позвал Ник из спальни. Мэл выглянула из ванной и увидела, что он стоит у окна. — Быстрей, солнце вот-вот сядет.

Оно было похоже на огромный красный шар, который двигался в сторону моря, отбрасывая розовый свет на воду до самого берега. Стая чаек кружилась, как большая змея. Мэл и Ник видели огни рыбацких лодок, которые то потухали, то загорались, когда лодки качались на волнах.

Ник стал позади Мэл. Он обнял ее за талию, положил подбородок на ее плечо и смотрел вместе с ней, как солнце медленно садится за море. Небо было темно-серым, но вокруг солнца оно казалось светлее. Потом, когда солнце опускалось все ниже и ниже в море, оно стало пурпурным. Произошла вспышка, а потом вдруг все исчезло, погрузившись в темноту.

Мэл потерлась щекой о щеку Ника.

— Я никогда раньше не видела, как оно исчезает, — проговорила она задумчиво, — мне никогда не хватало терпения.

Ник развернул Мэл к себе, двумя руками нежно обхватил ее лицо и приподнял его.

Зажглась вывеска отеля, осветив его светлые волосы и изгиб его губ. Внизу в баре включили музыку, заиграла песня «Стилистикс» «С тобой я совершенно другой». Ее звуки сливались с шумом прибоя.

— Они даже нашу песню поставили, — прошептал Ник, улыбаясь.

В жизни Камелии не было момента приятнее, чем этот. Ее сомнения развеялись. У нее было такое чувство, что вот-вот начнется вечное блаженство. Между ними пробежала искра еще до того, как встретились их губы.

Страсть уже не опьяняла их так, когда они знали, что у них еще все впереди. Они касались друг друга губами, языком, их дыхание было горячим и сладким, пальцами они искали нежные места. Ник медленно расстегнул ее платье, провел рукой по спине Мэл, наслаждаясь шелковистостью ее кожи. Мэл подняла его рубашку и стала ласкать пальцами его тело, чувствуя, как его кожа покрывается пупырышками от удовольствия.

Ник провел рукой по ее шее и плечам так нежно, что у Мэл перехватило дыхание и она опустила руки. Платье упало на пол, за ним последовал лифчик. Ник с восхищением смотрел на Мэл.

Она взяла его руки и поднесла их к своей груди.

Он наклонился и поцеловал ее возбужденные соски. Мэл затрепетала от удовольствия, запуская пальцы в его мягкие волосы. От его восторженного взгляда комок подкатил к ее горлу.

— Они такие красивые, — прошептал он, лаская соски пальцами, и снова стал целовать их. — Со мной такого еще никогда не было.

Внезапно их обоих охватила страсть. Срывая одежду, разбрасывая ее в разные стороны, два тела стремились слиться в одно целое. Когда они целовались, Ник сел в кресло у окна и увлек за собой Камелию, усаживая ее сверху.

Окно находилось в нескольких сантиметрах от них. Любой человек, гуляющий у моря, мог увидеть их при свете огней отеля, но они были не состоянии ни перейти на кровать, ни задернуть шторы.

Жажда Мэл была такой же, как и у Ника. Раньше другие мужчины уже держали ее вот так, но она никогда еще не испытывала такого бешеного счастья от близости.

Нежность переполняла ее, когда она прижала Ника к плечу. Он дрожал, задыхался, его пот стал холодным из-за ветра, дующего из окна.

— Я люблю тебя, — прошептала Мэл, поднимая его лицо так, чтобы видеть глаза. — Останешься со мной навсегда?

Его лицо было ярко освещено, кожа отливала золотом и сияла. Его выражение лица еще никогда не было таким нежным.

— Как я могу тебя оставить? — прошептал он в ответ, в его глазах стояли слезы. — Нам суждено быть вместе.

Он поднял ее, отнес к кровати и положил на шелковое покрывало. Затем включил свет у кровати и задернул шторы.