Врезано в плоть (ЛП) - Тим Ваггонер

Конрад, как всегда, носил костюм с галстуком и выглядел более деловым, чем Питер. А еще, если такое возможно, вид у него был еще более мертвенный, чем в прошлый раз. Питер не впервые поинтересовался, не сражается ли Конрад с какой-нибудь болезнью – раком, к примеру. Но несмотря на внешний вид, он всегда казался оживленным и энергичным. А после трех десятков лет, в течение которых люди вначале видели шрамы и только потом замечали, что к ним прилагается человек (если вообще замечали), Питер научился не судить по внешности. Что ему действительно нравилось в Конраде, так это то, что того не беспокоили его шрамы. Не то чтобы он мирился с отвращением, как делали многие люди, считающие себя просвещенными. Конрад прекрасно сознавал наличие шрамов, просто они не вызывали у него отторжения. Он всегда смотрел Питеру в глаза и не отводил взгляд. Иногда у Питера даже возникало неловкое ощущение, что Конраду нравится смотреть на его шрамы.

– Извини, что не отзывался на твои сообщения, – продолжал Конрад. – В последнее время я был чрезвычайно занят. Я надеялся найти тебя в добром здравии, но, увы, вижу, мои надежды не оправдались. Я так понимаю, запас моей особенной мази истощился?

«Ты об этом прекрасно знаешь, ублюдок! Я отправил тебе достаточно сообщений!»

Но вслух Питер просто сказал:

– Да.

Конрад улыбнулся:

– Ну, тогда я действительно решил нанести визит вовремя.

Из внутреннего нагрудного кармана пиджака он достал стеклянный пузырек со старомодной пробкой. Содержимое его было бледного зеленовато-желтого цвета, непривлекательное на вид, но Питера не заботило, как выглядит мазь, пока она работала.

Конрад поставил пузырек на стол, но когда Питер попытался схватить его, забрал снова.

– Плата как обычно? – поинтересовался он.

«Да, да, ДА!» – закивал Питер.

Успокоенный, Конрад передал ему пузырек. Питер выхватил его, вытащил пробку зубами и выплюнул на столешницу. Потом безо всякого стеснения содрал рубашку и бросил на пол. Красноватые шрамы покрывали правую сторону его тела от нижней половины лица до середины живота, включая три четверти правой руки, плечо и лопатку. По идее, воздух должен был принести облегчение обнаженной коже, но Зуд – и так уже сводящий с ума – только усилился. Питер вытряхнул немного густой мази на ладонь и принялся размазывать ее по коже со всей возможной скоростью.

– Не слишком много, – предупредил Конрад. – Небольшого количества хватает надолго.

Питер, не слушая его, продолжал растирать мазь по телу.

Облегчение пришло почти мгновенно. По испещренной шрамами плоти начало распространяться прохладное покалывающее ощущение, прогоняя на своем пути Зуд. Питер выдохнул и снова обрушился в кресло, не заботясь о том, испачкает ли ткань. Должно быть, он представлял из себя то еще зрелище: полуголый, покрытый шрамами, блестящими под пленкой маслянистой желто-зеленой гущи. Но его это не волновало. Главное – Зуд ушел.

– Спасибо, – сказал Питер.

Конрад принял его благодарность медленным кивком.

– Я знаю, что уже говорил это раньше, но я бы хотел, чтоб ты дал мне формулу этой штуковины. Я готов заплатить любую цену.

– Не хочу обижать тебя, но принимая во внимание текущее состояние твоего бизнеса, такое предложение может являться лишь преувеличением.

Питер все равно обиделся, но понимал, что с таким заявлением не поспоришь. Он разрабатывал НюФлеш – продукт, а не бизнес, названный в его честь – для таких, как он. НюФлеш – искусственная кожа, которую парамедики могли бы использовать для временного латания ран, пока пострадавший не попадет в больницу. С этой точки зрения продукт получился удачным. Искусственная кожа действительно затягивала раны и ожоги, защищая их от инфекции. К сожалению, через час, максимум два, она начинала разлагаться, и исследования показывали, что она, вероятно, токсична, что делало невозможным долговременное использование. Так что, даже если Питер умудрится решить проблему разложения – что было его текущей целью – потом придется обратить внимание на возможную токсичность.

Все это суммировалось с низкой прибылью «НюФлеш Биотек», и в итоге Питер и его работники отнюдь не купались в деньгах. Именно по этой причине он вел дела в Бреннане. Аренда офиса здесь стоила дешево. Если бы он заставил свою искусственную кожу работать, то изменил бы мир медицины навсегда, а в придачу стал бы бессовестно богат. Но, как говорится, если бы да кабы.

– Кроме того, даже если я дам тебе формулу, сомневаюсь, что ты сможешь успешно ее восстановить, – Конрад улыбнулся. – Разве ты не делал попыток, а?

Питер смущенно покраснел. Все верно. Он несколько раз пытался проанализировать мазь, довольно легко сумел вычленить ингредиенты и пропорции, но как ни пытался, не мог заставить проклятую штуковину действовать.

– Ты говорил, что мазь составлена по древнему рецепту, и ей когда-то пользовались египтяне, чтобы защитить кожу от сухого жара.

– Формулу я немного изменил, но по сути верно, – подтвердил Конрад.

Питер выдавил улыбку:

– Дай-ка угадаю. Чтобы воспроизвести ее, мне не хватает капельки волшебства.

Конрад улыбнулся шире:

– Именно.

Питер бросил на него сердитый взгляд. Он терпеть не мог, когда казалось, что Конрад его разыгрывает.

Конрад подошел к нему несколько месяцев назад, сказал, что прочитал про НюФлеш на сайте компании и заинтересовался тем, что там обещали. Он желал приобрести двадцать килограммов продукта для собственных неизвестных исследовательских нужд. Питер еще не успел получить патент на последнюю версию формулы НюФлеш, поэтому поначалу прохладно отнесся к идее отдать потенциальному конкуренту так много материала. Потом, когда Конрад сказал, что у него есть средство, способное облегчить периодически возникающий у Питера зуд, тот не особенно поверил (как Конрад вообще об этом узнал, Питер понятия не имел). Но Конрад принес мазь, и Питер был только счастлив отдать ему в обмен килограмм искусственной кожи, помноженный на двадцать. С тех пор Конрад, который поначалу казался эдаким старомодным джентльменом, становился все более коварным и даже жестоким, и Питер был бы рад разорвать отношения… если бы так сильно не нуждался в его таинственном лекарстве.

– Если честно, не знаю, что ты делаешь с таким количеством НюФлеш, которую… наверное, «покупаешь» не то слово. Вымениваешь, скорее. Ты же знаешь, что вещество нестабильно и потенциально токсично.

– Оно удовлетворяет мои нынешние нужды и в таком виде, – отозвался Конрад. – К тому же я могу, как сейчас говорят, обойти проблему.

Питер сгорал от любопытства. Сколько он ни пытался вытянуть из Конрада, зачем ему НюФлеш, тот не поддавался. Интересно, не нашел ли Конрад способ решить проблемы разложения и токсичности? Питер понятия не имел об образовании и профессиональных навыках Конрада (тот опять-таки не уступал попыткам выведать это), но Конрад производил впечатление человека, хорошо знакомого с естественными науками, особенно с химией. Доказательством была мазь. Может, стоит предложить ему работу? Правда, платить нечем. Но если сделать его партнером…

– Мне нужно сорок пять килограммов, – сказал Конрад. – Если есть такая возможность.

Питер в раздумьях бессознательно почесал шрам под бородой. Пальцы сделались липкими от мази.

– Это практически все, что у меня есть на данный момент. Ты же знаешь, чтобы произвести продукт, нужно время, и потом, запланированы эксперименты…

Конрад снова залез во внутренний карман, извлек вторую закупоренную бутылочку и поставил ее на стол. Питер посмотрел на нее голодным взглядом наркомана.

– Договорились.

Он потянулся за пузырьком, но Конрад перехватил его руку. Он впервые дотронулся до Питера, и тот удивился, насколько холодная у него кожа.

– Хочу предупредить. У моей мази есть некоторые… побочные эффекты, если использовать ее слишком часто и в больших количествах. Вот почему я предпочитаю приносить ее по чуть-чуть, а не сразу много единовременно. Позаботься о том, чтобы пользоваться ею не чаще раза в два дня. Еще лучше – в три. Придерживайся моих предписаний вне зависимости от того, насколько силен зуд. Понятно?

– Разумеется. Как скажешь.

Конрад заглянул ему в глаза, будто хотел удостовериться в его искренности, и, наконец, отпустил его руку. Питер схватил пузырек и поднес к лицу: желтовато-зеленое содержимое напоминало слизь, но сейчас оно было самым красивым зрелищем в жизни Питера.

«Получи, Зуд!» – подумал он.

Возможно, виной всему было воображение, но Питер мог поклясться, что почувствовал моментное покалывание за правым ухом, будто Зуд отозвался: «Не волнуйся. Я вернусь… скоро. И вот тогда мы действительно повеселимся!»

***

Конрад отъехал от торгового центра с сорока пятью килограммами НюФлеш в воздухонепроницаемых упаковках, расфасованных по неприметным картонным ящикам на заднем сиденье черного внедорожника. Это было меньше, чем он хотел, но все, что имелось у Питера, так что пришлось довольствоваться малым. Питер обещал перезвонить, когда изготовит еще, и, учитывая, как тот сильно нуждался в его мази, Конрад не сомневался, что обещание он сдержит.