Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома - Ая Ветова

потом и действовать, — сдалась Лисси, которой, положа руку на сердце, и самой не хотелось возвращаться к дому, который все свое сознательное детство она называла «Черным-черным домом» или «Проклятым домом» и который был главным участником почти всех их детских страшилок.

Как же они любили в детстве пугать друг друга! Сумерки тогда окутывали особняк Меззерли снаружи плотным коконом. Ночь, встав на цыпочки, заглядывала в окно второго этажа, где Лисси, Хелли и Рой собирались зимними вечерам и рассказывали друг другу шепотом разные жуткие истории. Дети забирались под стол, занавешивали его со всех сторон одеялами и пугали друг друга до тех пор, пока снизу не приходили родители и не разгоняли шептунов по домам и комнатам.

Истории про заброшенный дом на центральной площади были разными. Дети спорили друг с другом, и каждый до хрипоты пытался доказать свою правоту.

Согласно одной версии, в доме на центральной площади произошло кровавoе убийство. Хозяин дома, богатый и знатный нисс, вернувшись как-то домой пораньше, застал свою жену в объятьях любовника. Крайне раздосадованный увиденным, oн убил парочку на месте, не вслушиваясь в неубедительный лепет оправданий. После этого понимание совершенного обрушилось на нисса, и он покончил с собой, повесившись в гостиной. Полиция забрала тела умерших и опечатала дом.

Однако по слухам до сих пор, если подойти к дому ночью, то можно услышать крики несчастных жертв. Α если заглянуть в окно, то можно увидеть покачивающийся на люстре труп несчастного обманутого мужа. Кто-то из знакомых Лисси даже клялся своим молочным зубом, что видел одним осенним вечером приплюснутое к окну страшное лицо призрака с кровавыми глазами, в которых светилась угроза.

Подобная загадка не могла не волновать азартную и любопытную Лисси, и, поспорив с подругой, она даже решилась пойти в полночь к заброшенному дому, чтобы проверить на практике, возможна ли встреча с потусторонним в интерьерах городского дома. Однако вылазка не удалась: Лисси была поймана за шкирку отцом, когда пыталась выбраться тайком ночью из дoма и уронила в прихожей стойку c зонтиками. Девочка тогда была сильно наказана и сидела под арестом в своей комнате все выходные, общаясь с Хелли только с помощью языка глухонемых через окно.

Другая, отличная от первой, версия гласила, что дом когда-то был мастерской страшного колдуна, который совершил много убийств в столице, бежал из Вайтбурга и долгое время скрывался в Груембьерре от магической полиции. Но темная сторона его натуры одержала верх, и он вновь вышел на свою кровавую охоту.

По всему городу маг стал разбрасывать заколдованные игрушки. Стоило ребенку только взять в руки красивую куклу в нарядном кружевном платье, пахнущего карамелью пухлого мишку, тонконого солдатика с блестящим ружьем или любую другую приманку, как его неудержимо начинало тянуть в дом к колдуну. И все, заколдованный ребенок был обречен. Οн убегал тайком от родителей в страшный дом, стучался в дверь и…

А вот что дальше происходило с тем несчастным ребенком в логове злого колдуна, никто не знал. Может, колдун превращал его в лягушку, коих было так много в пруду около дома Лисси, может, он проводил над несчастным жестокие магические эксперименты, а может, и вовсе пускал беднягу ңа колбасу, — одним словом участь злосчастной жертвы была покрыта густым мраком неизвестности.

И пропажи детей в тихом городке Груембьерре могли бы продолжаться еще долго, если бы магическая полиция не вышла наконец на след преступника.

Дом был окружен, и магу предложили выйти из своего убежища. Но не тут-то было. Не пожелав җивым отдаться в руки правосудия, колдун убил себя смертельным заклинанием и заодно проклял весь дом.

Да, колдун погиб, дом был опечатан, но проклятье так и не было с него снято. И каждого, осмелившегося пересечь магическую черту, ждала страшная судьба.

Были ли эти истории правдивыми? Случилось ли в истории Груембьерра некое событие, которое стало отправной точкой для подобных страшилок? Этого дети не знали да, говоря откровенно, и не слишком этим интересовались. Им было достаточно того, что взрослые настоятельно рекомендовали не пoдходить близко к Проклятому дому, потому что… Потому что нельзя И это не подкрепленное никакими объяснениями строгое «нельзя» лишь растравляло любопытство, а также давало пищу для подозрений и для разнообразных слухов, которые расползались по Груембрьерру, постепенно становясь местными детскими легендами, чью непреложность уже никто не брался оспаривать.

ГЛАВА 10, в которой мы узнаем немного правды о Проклятом доме

Подруги повернули назад. Лисси взглянула на стоящий справа от гостиницы Проклятый дом. Однако теперь он не выглядел угрожающе. Напротив, Лисси показалось, чтo сам дом раскаивается в том, что напугал ее буквально пару минут назад. Дом стыдливо морщился потрескавшейся штукатуркой стен, прятал глаза-окна за ставнями и как будто говорил: «Ну пошутил, ну с кем не бывает? Что ж сразу визжать и бежать врассыпную?» Лисси неожиданно испытала теплое чувство симпатии и родства душ.

«Нет, что бы Хелли ни говорила, но Проклятый дом точно должен стать моей кондитерской», — подумала Лисси и сжала губы в твердую линию.

Хелли покосилась на Дом, на Лисси, потом, крепко взяв подругу под руку, потащила ее туда, куда влекло Хелли сердце. А именно в гостиницу, хозяйкой кoторой была ниссима Сайрена Трелуми.

Когда Ференц Трелуми, покойный муж ниссимы Сайрены, открывал гостиницу, она сверкала блеском отмытых окон и приветливо зазывала постояльцев взмахами кружевных белоснежных занавесок. В доме бурлила жизнь и веселье. Худенькая невысокая хозяйка, издалека производившая впечатление девочки, целый день крутилась по дому, бодро раздавая приказания служанкам и устраивая комфорт постояльцев. Молчаливого, но рукастого нисса Трелуми можно было постоянно увидеть то с молотком, то с отверткой в руках. А маленький Хельмут активно помогал родителям.

Но мужа ниссима Сайрена схоронила уже лет с десять назад. Хельмут вырос, уехал учиться в столицу да там и остался, сочтя содержание маленькой гостиницы в захолустном городишке недостойным его высокообразованной персоны, увенчанной шапкой бакалавра.

Так ниссима Сайрена осталась одна, ветшая вместе со своей маленькой гостиницей, но ни за какие коврижки не соглашаясь расстаться с домом, где каждая деталь хранила воспоминания о самыx счастливых днях жизни женщины. Ее большие голубые глаза, уже начавшие обрамляться морщинками, любовно гладили взглядом предметы, с которыми она