Пугачёвочка. Концерт в четырёх частях - Александр Стефанович

Однажды, будучи еще студентом ВГИКа, я оказался в гостях у своего питерского друга, жившего в огромной коммуналке. Ночью пошел в ванную, а на обратном пути перепутал двери и попал в другую комнату. Там под окном на сундуке спала бабка, а над ней висело фантастической красоты зеркало в золоченой раме. Я тут же сторговался с хозяйкой и купил его за тридцать пять рублей. А потом спросил, откуда эта красота. «Во время февральских беспорядков 17-го года, — сказала бабка, — мой муж взял две подводы и поехал в Петергоф, в летний царский дворец. Вернулся с этим зеркалом и другим добром. Больше мы не работали…» — «А еще что-нибудь осталось?» — «Нет, это было последнее…»

…В результате получился не альбом, а бомба. Во-первых, ни у кого из артистов в нашей стране не было таких «двойников», а во-вторых, он был сделан по единому замыслу, в единой эстетике, его стержнем был образ одинокой страдающей женщины.

И все бы хорошо, если бы не одна грустная деталь. Как оказалось впоследствии, Леня Дербенев хотел, чтобы на пластинке «Все могут короли» были песни только на его стихи. В то время такие авторские диски поэтов не выпускались, очевидно, это была частная договоренность Лени с редактором, мы о ней ничего не знали. И сами того не подозревая, торпедировали дорогой сердцу Дербенева проект, так как в «Зеркало души» вошли еще песни на стихи других поэтов.

Так возникла первая трещина в наших отношениях с Дербеневым. Жаль, что мы задели такого замечательного поэта и друга, как он. Знали бы всю подноготную, наверное, поступили бы как-то иначе. Но что произошло, то произошло.

Глава двадцать четвертая

Машина времени

Однажды прихожу домой и вижу Аллу в слезах.

— Что случилось?

— На носу большие гастроли, а я прогнала весь свой коллектив.

— Зачем? Ты что, не могла просчитать последствия?

— Да они совсем обнаглели. Ну, я и сорвалась…

— И что теперь делать?

— Сама не знаю…

Она руководила своими музыкантами довольно жестко, с применением соответствующей лексики. Я это понимал, потому что на съемочной площадке тоже мог позволить себе крепкое словцо, если до исполнителей приказ сразу не доходил. Но здесь речь шла о конфликте с отягчающими последствиями.

На следующее утро еду на «Мосфильм» на машине. В приемнике ловлю новую радиостанцию Radio Moscow World Service. Ее на английском языке запустили перед московской Олимпиадой для иностранцев и крутили там хорошую музыку. И вдруг руль просто выпадает у меня из рук, потому что я слышу:

Каждый, право, имеет правоНа то, что слева, и то, что справа.На черное поле, на белое поле,На вольную волю и на неволю.

В этом мире случайностей нет,Каждый шаг оставляет след,И чуда нет, и крайне редки совпаденья.И не изменится времени ход,

Но часто паденьем становится взлет,И видел я, как становитсяВзлетом паденье…

Я дурею, потому что это звучит по советскому (!) радио. А когда песня кончается, ведущий, что то поболтав по-английски, запускает другую, еще похлеще:

Вот новый поворот,И мотор ревет,Что он нам несет —Пропасть или взлет,Омут или брод,Ты не разберешь,Пока не повернешь…

«Неужели советская власть кончилась?..» — мечтательно думаю я.

Тогда даже анекдоты рассказывали друг другу, прикрыв рот рукой, А тут такое — по радио — и на всю страну. Я недоумеваю: «Что это за потрясающие тексты? Кто их сочинил? Как такое пришло в чью-то светлую голову?»

Вечером говорю Алле: «Сегодня слышал обалденные песни! Даже некоторые слова записал. Вот, глянь и узнай: кто это поет?» Через пару дней Пугачева рассказывает: «Все узнала. Ансамбль называется „Машина времени“. Работает в нашем „Росконцерте“. Играет за кулисами в спектакле „Маленький принц“. Ребята, кажется, из самодеятельности, их взяли просто как фон. Но сочиняют они все сами. Руководителя зовут Андрей. Вот телефон, можешь позвонить, если уж ты за это взялся».

И я подумал: «Хорошо бы свести эту „Машину“ с Пугачевой! Она ведь разогнала своих музыкантов. А это выход! И ансамбль для гастролей будет, и совершенно новый поворот в ее творчестве!» Звоню:

— Андрей, здравствуйте. Я режиссер «Мосфильма», но в силу обстоятельств имею некоторое отношение к Пугачевой. Она хочет с вами познакомиться и, возможно, организовать какой-то творческий альянс.

— Да-да, конечно, — отвечает он, — давайте встретимся. У нас как раз завтра концерт в «Олимпе», это такой небольшой ресторан возле стадиона «Лужники». Приходите в шесть часов.

Приезжаем. Ресторан забит до отказа, духота страшная, на улице — тридцать градусов жары, а в помещении — все сорок.

Убеждаемся — ребята, действительно, талантливые, песни замечательные, звучание необычное, но слушать дальше невозможно: от жары мы просто падаем в обморок.

Тут подходит какой-то незнакомец:

— Извините, пожалуйста. Алла Борисовна, вам здесь не жарко?

— Странный вопрос, — усмехается Пугачева. — А почему вы спрашиваете?

— Потому что хочу предложить вам искупаться. Есть «свободная вода». А я — директор «Лужников».

Мы выпели из-за стола. Он привел нас в местный бассейн:

— Вот, пожалуйста, можете освежиться.

И только тут до нас доходит, что купаться-то не в чем. Нет ни плавок, ни купальника. Я-то в семейных трусах еще могу в бассейн нырнуть, а Алле что делать?

Но в воду хочется невероятно. Неподалеку тетка мороженое продает. Сую ей десятку и прошу: «Дай напрокат свой халат!» Она соглашается. Алла переодевается в этот необычный «купальник» и бросается в бассейн. Я следую за ней.

Мы радостно плещемся в воде и вдруг видим, что по бровке бассейна к нам идут ребята из «Машины времени» — Макаревич, Кутиков, Ефремов… Им, оказывается, передали, где мы.

Вылезаем из воды, идем навстречу к ним. «Спасибо за концерт, ребята. Извините, до конца не дослушали. Такая жара! Знакомьтесь, это — Алла».

Макаревич, подавая Пугачевой руку, почему-то отводит взгляд. И другие музыканты тоже. Я поворачиваюсь к Алле и вижу, что мокрый белый халат прилип к ее телу и она стоит практически голая. Пугачева, наконец, заметила свой «прикид», расхохоталась. И все засмеялись. Так состоялось это знакомство.

Потом мы все вместе поехали в мастерскую к моему другу Эдуарду Дробицкому — замечательному художнику-авангардисту. Он в свое время написал замечательную картину «Пушкин и Высоцкий», где поэты стояли рядом. Александр Сергеевич был в джинсовом костюме, а Володя — во фраке. После нашего визита Эдик создал один из лучших портретов Пугачевой. Он изобразил ее в виде кактуса с острыми шипами, который, как цветок, венчала Аллина голова. Это был очень точный образ.

Дробицкий возглавлял профсоюз художников-графиков. А еще он виртуозно ругался матом и гениально пародировал Брежнева. Слушатели просто падали от смеха. В его мастерской за столом, висевшим на цепях, постоянно сидели и выпивали какие-то люди. Эту фантастическую картину дополняли два павлина, обитавшие в одной из комнат. Они шлялись по квартире, попрошайничали и орали дурными голосами…

Мы выпили по «пятнадцать капель» за знакомство. И я начал фантазировать на тему совместного концерта Пугачевой и «Машины времени». Алла, Андрей, Дробицкий и музыканты тоже подключились. Стали обсуждать костюмы, декорации, свет…

«Фонтанируем» идеями, поддаем и еще больше заводимся. Замечаю, что Пугачева увлеклась, и шепчу: «Видишь, Алла, все — к лучшему. Новый коллектив, обновленный репертуар. У тебя начнется новый этап. Это же здорово!» Расстаемся мы с «Машиной» друзьями и единомышленниками. Я переключаюсь на другие проблемы, потому что главное сделал — организовал встречу.

Через несколько дней спрашиваю:

— Пугачевочка, как там у тебя дела с «Машиной времени»? Будешь с ними работать?

— Нет, не буду.

— Ты что! Почему? Найти замечательных музыкантов, да еще с такими мелодиями, с такими текстами — это же редкая удача!

А она так задумчиво произносит:

— Понимаешь, Сашечка, мне нужны люди, которых я могу в любой момент послать… А эти — сами, кого хочешь пошлют.

Глава двадцать пятая

Что могут короли

С песней композитора Рычкова на стихи Лени Дербенева «Все могут короли» Алла отправилась на международный фестиваль в польский город Сопот. Но участвовала она там не в конкурсе певцов, а в конкурсе песен. Улавливаете разницу? Песня получила вторую премию. Но наше телевидение как-то ловко преподнесло это как главный приз и личную победу Пугачевой. А главную премию на самом деле получила песня в исполнении голландской группы, и призом за нее была яхта. Но Рычкову и Дербеневу яхта не обломилась, уплыла в Амстердам.