Эллинские поэты - Коллектив авторов

* «О скоторез, трудолюбец, искусник, товарищ пирушки,

Всех пятьдесят бы коров подарить тебе можно за это!

Мирно отныне с тобою, я думаю, мы разойдемся.

Вот что, однако, скажи мне, о Майи сын многохитрый:

440Дивные эти деянья тебе от рожденья ль присущи,

Либо же кто из бессмертных иль смертных блистательным этим

Даром тебя одарил, обучив богогласному пенью?

Слушаю я этот дивный, доселе неслыханный голос,

Нет, никогда не владел тем искусством никто ни из смертных,

445Ни из бессмертных богов, в Олимпийских чертогах живущих,

Кроме тебя одного, сын Зевса и Майи, воришка!

Что за искусство? Откуда забвенье забот с ним приходит?

Как научиться ему? Три вещи дает оно сразу:

Светлую радостность духа, любовь и сон благодатный.

450Сопровождаю и сам я божественных Муз олимпийских,

Дело же их — хороводы и песенный строй знаменитый,

Пышно цветущие песни и страстные флейт переливы.

Но никогда ни к чему еще сердце мое не лежало

Больше, чем к этим деяньям искусным, явленным тобою.

455Сын Кронидов, игре превосходной твоей удивляюсь!

Хоть невелик ты, но что за прекрасные знаешь ты вещи!

Сядь же, голубчик, и слово послушай того, кто постарше.

Ныне же славу великую ты меж бессмертных получишь,

Верно тебе говорю я, — и сам ты, и мать твоя также.

460Этим тебе я клянуся кизиловым дротиком 70крепким:

Славным тебя и богатым я сделаю между богами,

Пышных даров надарю и ни в чем никогда не надую!»

Речью лукавою Фебу Гермес отвечал многославный:

«Как осторожно меня ты пытаешь! А мне бы завидно

465Не было вовсе, когда бы искусство мое изучил ты.

Нынче ж узнаешь. Желаю тебе от души угодить я

Словом своим и советом: ведь все тебе ведомо точно.

Ибо на первом ты месте сидишь меж богов всеблаженных,

Смелый душой и могучий. И любит тебя не напрасно

470Зевс-промыслитель. По праву так много даров и почета

Ты от него получил. Говорят, прорицать ты умеешь

С голоса Зевса-отца: ведь все прорицанья от Зевса.

Ныне ж и сам я узнал хорошо, до чего ты всеведущ.

Выбор свободный тебе — обучаться, чему пожелаешь.

475Так как, однако, желаешь душой на кифаре играть ты,

Пой и играй на кифаре и праздник устраивай пышный,

В дар ее взяв от меня. Ты же, друг, дай мне славу за это.

Звонкую будешь иметь на руках ты певицу-подругу,

Сможет она говорить обо всем хорошо и разумно.

480С нею ты будешь желанным везде, — и на пире цветущем,

И в хороводе прелестном, и в шествии буйно веселом.

Радость дает она ночью и днем. Кто искусно и мудро

Лиру заставит звучать, все приемы игры изучивши,

Много приятных для духа вещей он узнает чрез звуки,

485* Тешиться нежными станет привычками с легкой душою

И от работы бессчастной забудется. Если же неуч

Грубо за струны рукою неопытной примется дергать,

Будет и впредь у него дребезжать она плохо и жалко.

Выбор свободный тебе — обучаться, чему пожелаешь.

490Сын многославный Кронида, тебе отдаю эту лиру!

Мы же на пастбищах этой горы и равнины привольной

Будем пасти, Дальновержец, коров, обитательниц поля.

И в изобилии станут коровы, сопрягшись с быками,

Нам и бычков и телушек рожать. А тебе не годится,

495Как бы о выгоде ты ни заботился, гневаться слишком!»

Так говоря, протянул он кифару. И Феб ее принял.

Сам же Гермесу вручил он блистающий бич свой и отдал

Стадо коровье в подарок. И с радостью принял сын Майи.

В левую руку тотчас же кифару Гермесову взявши,

500На многоснежный Олимп воротились, в собранье бессмертных.

Лирою тешась. И радость взяла промыслителя-Зевса.

*************

Дружбу меж ними возжег он. И с этого времени крепко

И нерушимо навеки Гермес возлюбил Летоида,

Милую дав Дальновержцу кифару как знаменье дружбы.

510И, обучившись приемам, играл он, с кифарой на локте.

Сам же Гермес изобрел уж искусство премудрости новой:

Тотчас создал далеко разносящийся голос свирелей.

И обратился к Гермесу тогда Летоид со словами:

«Очень боюсь я, сын Майи, вожатый, на выдумки хитрый,

515Как бы кифары моей не стянул ты и гнутого лука:

Ибо в удел тебе Зевсом дано всевозможные мены

Производить между смертных людей на земле многодарной.

Если б, однако, великою клятвой богов поклялся ты,

Либо кивком головы, либо Стикса могучей водою,

520Все бы тогда мне приятным и милым ты сделал для сердца».

И головою кивнул знаменитый Гермес, обещаясь

Не воровать никогда ничего из имущества Феба,

Не приближаться и к прочным палатам его. И ответно

Клятву в союзе и дружбе принес Аполлон дальнострельный

525В том, что милее не будет ему ни один из бессмертных,

Ни человек, от Кронида рожденный, ни бог.

«Превосходным

* Будешь посредником ты у меня меж людьми и богами,

Веры достойным моей и почтенным. Поздней тебе дам я

Посох прекрасный богатства и счастья — трилистный, из злата.

530Будет тебя этот посох повсюду хранить невредимым,

* Все указуя дороги к хорошим словам и деяньям,

Сколько бы я их ни знал по внушению вещему Зевса.

Что ж до гаданий, которым ты, друг, научиться желаешь,

Этой наукой владеть не дано ни тебе, ни другому.

535Ведает только Кронида великого ум. Поручившись,

Я головою кивнул и поклялся великою клятвой,

Что, исключая меня, средь богов, бесконечно живущих,

Знать ни единый не будет решений обдуманных Зевса.

Так не настаивай также и ты, златожезленный брат мой,

540Чтобы тебе я поведал Кронидовы вещие мысли.

Вред я несу одному человеку и пользу другому:

Много имею я дела с родами бессчастными смертных.

И от оракула пользу получит лишь тот, кто, доверясь

Лету и голосу птицы надежной, ко мне обратится: 71

545Тот от оракула пользу получит, не будет обманут,

Кто ж, положившись на знаменья птиц, для гаданий негодных,

За прорицанием к нам безрассудно захочет прибегнуть,

Больше узнать домогаясь, чем знают бессмертные боги,

Тот, говорю я, без пользы придет и дары принесет мне.

550Но расскажу я тебе и другое, сын Майи преславной

И Эгиоха-Кронида, 72в богах божество-благодавец!

Некие Фрии на свете живут, урожденные сестры,

Девы. 73На быстрые крылья свои веселятся те девы.

Трое числом. Волоса их посыпаны белой мукою.

555А обитают они в углубленье Парнасской долины,

Там обучая гаданью. И мальчиком подле коров я

Им занимался и сам. Но отец ни во что его ставил.

Дом свой покинув и с места на место проворно летая,

К сотам они приникают и каждый дотла очищают.

560Если безумьем зажгутся, поевши янтарного меда,

Всею душою хотят говорить они чистую правду.

Если же сладостной пищи богов не отведают нимфы,

Тех, кто доверится им, поведут безо всякой дороги.

Их я тебе отдаю. Обо всем вопрошая подробно,

565Тешь себе душу. А если гадать ты и смертному станешь,

Часто твоих прорицаний запросит он: лишь бы сбывались!