Вересковая пустошь - Энн Мэтер

— Ты остаешься. — Это было утверждением, не вопросом.

— Да. — Она чувствовала себя опустошенной, и у нее не осталось сил, чтобы продолжать бороться с ним.

— Хорошо.

Больше не проронив ни слова, Мэннеринг повернулся и покинул комнату. После того как он ушел, Домине некоторое время стояла опустив голову. Никогда раньше она не представляла себе, какую бурю эмоций мужчина может вызвать в душе женщины, и теперь сосредоточенно прислушивалась к тому, что происходило в ее сознании.

С некоторым беспокойством она поспешно прогнала мысль о том, что жизнь с Джеймсом Мэннерингом просто не может быть унылой и скучной, и попыталась угадать, о чем он думал, когда стоял рядом и так странно смотрел на нее. Старался ли он сдержать гнев и раздражение или же чувствовал то же, что и она, — что перед ним находится живое существо из плоти, крови и чувств?

Так и не найдя ответа на этот вопрос, Домине расчесала волосы, умылась и переоделась перед завтраком, сменив брюки и блузку на бархатное платье, в котором накануне выходила к ужину. Несмотря на старомодный наряд и неброские цвета, она уже не выглядела серой мышкой — на щеках появился здоровый румянец, а свежий ветер и ежедневные прогулки по вересковой пустоши обещали навсегда унести бледность монастырской воспитанницы. Что ж, если Джеймс Мэннеринг хочет, чтобы она осталась в «Грей-Уитчиз», зачем ей отказываться? Почему-то теперь она чувствовала себя более уверенно и была готова снова встретиться лицом к лицу с миссис Мэннеринг и Мелани. В конце концов, Генри Фэрридей добровольно взял на себя заботу о ней, избавив от опеки благотворительных обществ. Останься она в приюте, эта ситуация никогда бы не возникла, и, следовательно, она не могла винить себя за то, что Джеймс Мэннеринг был вынужден взвалить на себя такую ответственность.

Застегивая кнопки на платье, Домине подумала о том, что, раз уж она остается, нужно будет купить пару брюк в деревенской лавке — ведь это самый подходящий наряд для конных прогулок, а она вовсе не собиралась провести ближайшие полгода взаперти.

И все же, несмотря на решительный настрой, ей пришлось собрать все свое мужество, чтобы спуститься к завтраку. Увидев, что опекуна не было за столом, девушка вздохнула с облегчением. Мелани Грант и миссис Мэннеринг, очевидно, уже позавтракали — они курили сигареты и пили крепкий черный кофе. Обе внимательно взглянули на гостью, когда та вошла в столовую, и на мгновение Домине испугалась, что суматошная круговерть мыслей в ее голове, должно быть, каким-то образом отразилась на ее лице.

Пожелав хозяйке доброго утра, она села за стол, не чувствуя аппетита, и, когда подошла Лили, чтобы поинтересоваться, что она будет есть, попросила лишь поджаренные хлебцы и кофе. Она ждала, сложив руки, лихорадочно подыскивая какую-нибудь подходящую тему для разговора, но, к счастью, у миссис Мэннеринг не было подобных затруднений.

— Хорошо спалось? — спросила она, и Домине кивнула в ответ. — Тебе понравилась прогулка с Джеймсом и Мелани? — продолжала миссис Мэннеринг.

Домине склонила голову.

— Очень, — тихо ответила она, чувствуя на себе пристальный взгляд Мелани, в котором сквозили беспокойство и любопытство; вероятно, кузину Джеймса интересовало, каковы будут последствия ее язвительных откровений.

— Странно, что Джеймс отказался от завтрака этим утром, — как бы между прочим заметила миссис Мэннеринг, поглядывая на своих собеседниц. — Он любит хорошо поесть после энергичных прогулок по торфяникам.

— Я полагаю, он опять решил позавтракать в одиночестве, — лениво проговорила Мелани. — Вы же знаете, что он часто устраивает трапезу на кухне. В конце концов, он больше привык к той части дома в «Грей-Уитчиз», не так ли?

— Что ты хочешь сказать, Мелани? — Приветливое лицо миссис Мэннеринг посуровело.

— Не более того, что сказала, — поспешно ответила Мелани, густо покраснев. — Вам известно, что это правда! Джеймс никогда не любил есть в столовой! Это навевает слишком много воспоминаний, он сам так говорит!

— Джеймс много чего говорит, но не все следует принимать всерьез, — холодно отметила миссис Мэннеринг.

Мелани отодвинула в сторону свою чашку.

— Да, и в этом отношении он — точная ваша копия, дорогая тетушка, — дерзко бросила она. — Особенно когда дело доходит до того, чтобы получить желаемое!

Домине видела, что миссис Мэннеринг с трудом держала себя в руках.

— Я думаю, Мелани, что мы не должны обсуждать личные вопросы в присутствии нашей гостьи. В конце концов, наша перебранка может быть не интересна Домине. — Она улыбнулась девушке: — Какие у тебя планы на это утро, дорогая? Ты подумала о том, чем заняться?

Домине как раз принимала поджаренные хлебцы и кофе из рук Лили и заметила, что в глазах служанки пляшут озорные искорки. Очевидно, сложные отношения между хозяйкой и ее племянницей не были для нее новостью.

— У меня еще нет никаких планов, — произнесла Домине, намазывая масло на хлебец. Словесная пикировка миссис Мэннеринг и Мелани благополучно отвлекала ее от собственных мыслей. — Но мне хотелось бы осмотреть деревню, и я подумала, что могла бы сходить туда после завтрака.

Миссис Мэннеринг одобрительно закивала:

— Да, я думаю, это хорошая идея. Но мы все же должны придумать тебе какое-нибудь занятие на будущее. В нашей глуши не так много развлечений — остается лишь читать или смотреть телевизор. Конечно, у нас есть лошади, но ведь невозможно кататься верхом целыми днями, не так ли? — Она многозначительно окинула взглядом наряд Мелани, которая, вероятно, редко вылезала из костюма для верховой езды, и снова Домине почувствовала скрытую неприязнь.

Мелани встала из-за стола.

— Ведь кроме лошадей есть еще конюшни, которые надо вычистить, — язвительно подхватила она. — У вас не найдется какого-нибудь тряпья, в котором можно выгребать навоз?

Миссис Мэннеринг страдальчески закатила глаза:

— Дорогая, тебе не кажется, что ты становишься чересчур обидчивой? Неужели я сказала нечто такое, что позволило тебе подумать, будто я упрекаю тебя?

Мелани состроила гримасу:

— Да вам и говорить ничего не надо, дорогая тетушка, и так все понятно. Я давно вас знаю.

Аккуратно накрашенные ногти миссис Мэннеринг впились в скатерть.

— Если тебе так хочется, можешь заодно и свинарник вычистить. Я не буду останавливать тебя!

— Могу поспорить, что не будете. — Мелани пошла к двери, но вдруг обернулась и насмешливо фыркнула: — Удовольствие от присутствия Джеймса состоит только в том, что, пока он здесь, по крайней мере, я не единственная цель ваших интриг!