Путевые заметки. Абхазия (2017) - Юлия Николаевна Сырых
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока они сохли, папу очень смутили зомби-мужики из Нового Уренгоя, которые говорили, что нужно мазаться и молиться, так они веруют в бога. «И пусть молятся! Ничего плохого в том, только хорошее», — так думали мы с Антоном. Если их ритуалы никому не мешают, то всё в порядке. Мои мужчины смыли с себя грязь, и пришла пора намазаться и мне. В отличие от папы и мужа, я обмазалась с ног до головы, не пощадила и линию роста волос, но лучше они после этого всё равно расти не стали. Печально. Кстати, в грязевом котловане я чуть было не поскользнулась, так что имейте это в виду и будьте осторожны. Смывайте грязь внимательнее, лучше с посторонней помощью — это и удобнее, и эротичнее. Ну а если что-то и останется на вашей коже, то в бассейне эта грязь окончательно растворится.
Недовольные комментарии в интернете от некоторых людей по поводу того, что Абхазия — дыра, куда никто не едет и не хочет ехать, опроверг такой случай. Мы разговаривали с двумя «грязе-зомбаками», я им рассказывала, как нужно проводить терапию здесь, затем заговорили о доме:
— Наш дом родной находится за 1000 км отсюда.
— Это ещё, что, — ответили они, — вот 12000 км — это действительно далеко.
— Вы из Владивостока? — спросила я.
— Угадали! Оттуда, летели двумя самолётами: сначала в Москву, потом в Адлер, а затем уже сюда.
— А не легче ли было лететь через Японию, ведь она рядом? — задал Антон весьма неожиданный вопрос.
— Она-то рядом, но туда нужна виза, а там её проверяют, где-то ошибка-описка, и всё… Отправишься обратно, лояльности никакой.
— Антоша, причём здесь Япония? Ведь прямого рейса в Тбилиси, а тем более в Сухум, оттуда нет.
— А кто их знает, может и есть.
Независимо от того: есть или нет; будет или нет, у меня надежда одна. Так хочется, чтобы при моей жизни состоялось знаменательное событие: «Первый пассажирский самолёт после долгого перерыва приземлился на благодатной абхазской земле». Да будет так! Аминь.
Мы всё запечатлели и засняли, покупались, сделали гидромассаж, я обнимала пальмы, и мы решили посидеть в кафешке перед отъездом. Заказали мы немного: один хачапури-лодочку с яйцом (по-аджарски который), пиво, два кофе. Вышло дорого, но домашние мысли, как и цены, в дорогу не годятся, мы же приехали сюда отдыхать, а не существовать. Ещё одну интересную вещь я купила в одной из торговых палаток: маточное молочко в жидком виде. Было ещё и в гранулах, которое я не взяла. Вкус у него медовый с привкусом эфирных масел, того же эвкалипта, например. Вкусная штука, главное, не заплатить за неё здесь втридорога, очень часто цены берут с потолка. Так что маточное молочко рекомендую к употреблению не меньше, чем мёд, если у вас, правда, нет на него аллергии. До того, как покинуть это место, мы купили арбуз по такой же цене, что и в ДНР, пофотографировали гейзеры и коров, увидели, как поступают те, кто не хочет платить за стоянку — они просто становятся чуть дальше и проходят до SPA пешком. Так что если хотите сэкономить — вперёд. По сути, вероятность угона машин с этого места минимальная, но это на ваш страх и риск.
Целый день мы не планировали оставаться здесь (хоть я и хотела), надо было и в Сухум съездить, и в море покупаться. Мы пообедали супом, сваренным из брикета (хорошая вещь для отдыха, берите не пожалеете), затем поехали в Сухум. С помощью гугл-карты на смартфоне мы нашли пивзавод, основательно затарились там. Цены и правда дешевле, чем в магазинах Мачары, так что, если есть возможность туда заехать, закупайтесь по полной. Ассортимент тут настолько богат, что купить будет что. Вот некоторые цены:
— пиво — 50 рублей за пол-литра;
— тёмное стоит 60 рублей, но оно того стоит, советую, хотя бы разик попробовать;
— лимонад — 60 рублей;
— сухумский квас — 100 рублей, (который мы так и не попробовали, потому что кто-то стырил его в общем холодильнике).
Почём рыбка уже и не помню, но мужчины одобрили. На обратном пути мы попали в пробку (не попадали в них уже очень давно, с времен войны) да такую, что разрулить её не смогла даже милиция. Тогда, немолодой, но подтянутый абхазский военный командным голосом, сделал всё, как надо. Говорил, кому куда ехать, и организм дороги заработал, вот что значит — военные!
Потом мы отправились искать театр и не могли найти. Мы спросили у людей, где он, а они у нас в свою очередь спросили: русский или абхазский? А что тут ещё и русский есть? На сайте нашла только абхазский, значит, плохо искала. Оказывается, языковой вопрос здесь урегулирован так, что никаких претензий ни у кого не возникнет. Главное, чтобы какой-то придурок у власти всё не отменил. Мне хотелось в Абхазский драм, потому что колорит — есть колорит, и его ничем не подменишь. К сожалению, артисты только вернулись с гастролей, а первый спектакль в этом сезоне сыграют после нашего отъезда.
Ещё мне запомнилось, как отец беседовал с одним абхазцем, который припарковался рядом с нашей машиной. Это был мужчина лет 60, держался вполне неплохо, подтянутый седоволосый, ездил на чёрном джипе с абхазскими номерами. Поговорили о том, где найти продуктовый магазин и о том, что Россия мало делает для Абхазии.
— Да, конечно, но спасибо и на том, а иначе, не выжили бы, — говорил он, а как узнал, что мы из Донбасса, то, не задумываясь, добавил. — Братья. Держитесь, вы попали в ту же ситуацию, что и мы тогда.
Конечно, в его речи было много слов: «бендеровцы», «фашисты», и пусть эти слова правдивы и о нашей реальности, но это типичные клише российской пропаганды, в которой много пыли и пустой болтовни, но мало истинной сути. Только маленькие зёрнышки Сёмина, Проханова, Спицына, Зюганова пытаются прорасти там, и их пока ещё не глушат.
И в завершение нашего пребывания в Сухуме, любимый предложил нам прогуляться по Набережной Махаджиров. История её весьма печальна: именно отсюда османы угоняли местных, и абхазы больше не вернулись на родину. Что примечательно, в Турции
