Возвеличить престол - Денис Старый

немалое количество ювелиров, даже, если за скобки взять стоимость материалов. А так есть «Звезда Героя», а рядовые бойцы и командиры до младшего воеводы будут получать Георгиевские кресты, выполненные из серебра.

— Ну, герой битвы на Уке, накорми меня солдатской кашей! — сказал я, похлопывая по плечу швейцарца Белланди.

— Добре, государь, знамо мне, что сегодня для всех готовят потат с мясом, — сказал полковник.

Я вновь рассмеялся, хорошее было настроение. Понятно, что картошка с мясом — это было для меня. Не так много, я бы даже сказал, очень мало картошки лежит на складах гвардейцев, чтобы можно ее использовать для тушения всему личному составу. Но мое требование было жестким: гвардейцы не только обязаны были употреблять картофель в большей степени добавляя его в супы, но и выращивать его. В этом отношении с армией проще: приказал — едят, приказал — выращивают.

Отведав «гвардейской» пищи, я отправлялся в Тулу. Там хотел проинспектировать строительство железоделательного завода, ну и те самые оружейные мануфактуры, на которые возлагались большие надежды при проведении военной реформы.

Глава 4

Глава 4

Енисейск

1 сентября 1608 года

Федор Данилович Чулков, уже немолодой человек, служивший Ивану Васильевичу и Федору Ивановичу, но все еще бодрый, стоял на поляне, на которую должны прийти вожди племен. Нелегкая выдалась дорога, но и не сказать, что она стала убийственной. Семь месяцев с перерывом на двухмесячный отдых Чулков вел людей из Нижнего Новгорода до Томска. А после, объединившись с отрядами казаков Гаврилы Писемского и стрелецкого сотника Василия Тыркова, почти пять тысяч человек, устремились в сторону Енисея.

Такому большому количеству людей сложно было сосуществовать в одном остроге, составленным в Царском Приказе планом освоения восточной Сибири и не предполагалось подобное. Как минимум, из такого количества людей нужно было выделить отряд на то, чтобы основать еще один город, который государь решил назвать Красноярском.

Какое же было удивление, проявленное на лице Чулкова, когда он узнал, что на месте предполагаемого Красноярска уже есть казацкое представительство. Эту, и не только, информацию добыл, приставленный к Чулкову капитан Иван Крутиков.

Этот рязанский дворянин получил звание капитана только лишь потому, что отправлялся в далекие сибирские украины. Однако, Иван был смышленым и решительным, достойным своего звания. Лишившийся поместной земли, как это случалось со многими мелкопоместными дворянами в этом времени, Крутиков сконцентрировался на службе, благо земляк Захарий Ляпунов подтягивал к себе рязанцев. Когда поступило предложение стать больше, чем полусотником рязанского испомещенного войска, Иван не задумывался.

На подходе к месту, где планировалось основывать поселение, отряд Крутикова, который шел в авангарде, встретился с аринскими князьками Татушем и Абытаем [реальные персонажи, но впервые упоминаются позже]. Два отряда одного из местных племен стояли у енисейского порога, разведывать который и отправился Крутиков. Аринцы были дружелюбны, особенно после того, как получили дары от подошедшего основного каравана, что большей частью шел Енисеем.

Полученная информация была крайне важна для понимания реалий. Тут было все очень сложно и Чулков с Крутиковым поняли, что им повезло, что первая встреча с местным населением оказалась дружелюбной. Немало тут обитало и агрессивного народа, да и то, что южнее идет постоянная борьба за данников между джунгарами, киргизами и иными народами, давало разумение, почему государь столько внимания и средств вложил в экспедицию. Если становится тут малым числом, то никак не превратиться в силу, постоянно будут шпынять и проверять на прочность.

Интересным было и то, что в земле, куда и направлялись чуть менее пяти тысяч русских людей, уже есть казаки. Причем, в Тюлькинской земле, как называли казаки эти края по имени князька Тюльге, среди казаков имели главенство не бывшие донцы, или яицкие станичники, а остяцкие князья Урнук и Намак [реальные предводители казацких отрядов, которые некоторое время обитали на месте Красноярска]. Получалось, что уже имеет место быть некоторая коммуникация между русскими и местными племенами, если казачий отряд, пусть и полулегальный, возглавляется местными князьками. И это, как понимал Чулков, хорошая тенденция.

Передовой отряд Чулкова тюлькинскими казаками был встречен неприветливо, произошла стычка, в ходе которой Чулков получил первые боевые потери. Пять казаков, что были в передовом отряде, не вернулись к основным силам.

Дело было весной, в конце марта, и нужно было задуматься о посевной, для чего разбить ляды и начать выжигать землю для посевов или выбирать удобные степные зоны. Но как это делать, если в небольшом острожке засели до сотри казаков с представителями местных народов и ведут себя агрессивно. Да и в целом государь предписывал пускать оружие в самом крайнем случае.

В сентябре прошлого года, когда Чулков с отрядом верховых уже собирался догонять вышедших из Пермской земли и Казани отряды «русских конкистадоров», его неожиданно вызвал к себе царь.

Чулков никогда не забудет этот разговор с государем. Казалось, что государь-император Димитрий Иванович знает все. У него на столе была нарисована большая карта, на которой разными обозначениями начертаны реки и какие-то знаки. Чулков быстро увидел реку Тобол, на которой он уже бывал. Далее Федор Данилович всматривался в те реки, которых он никогда еще не видел. А царь все рассказывал и рассказывал.

— Ты, Федор Данилович, не руби с плеча, и даже, когда местные племена станут нападать, войну с ними начинать нельзя. Показать силу — да, потребовать выдачи виновных — обязательно, но только разговором. Чем раньше возьмешь в заложники детей племенных вождей, тем быстрее наступит мир и начнет поступать ясак. Пришлешь тех детей ко мне, а они уже тут послужат в царской страже. После и отпущу обратно.

Чулков и сам понимал, что, если начнется подлая война со стороны тех же тунгусов, а еще и агрессивных енисейских киргизов, то останется только запереться в острогах и лишь периодически использовать грубую силу. В долгосрочной перспективе подобное приведет лишь к крови, но никак не будет содействовать сбору ясака. Одна из главных причин, зачем вообще идти далеко на восток — это рухлядь. Не будет ее и все мероприятия в Восточной Сибири станут убыточными, если не разорительными для державы.

С казаками, что укрылись в «Тюльгинском городке», удалось решить дело миром, а вот с ханом Тюльге в итоге повоевали. Хан сам привел своих конных воинов, а также отряд хотогойского сотника Алтын-хана. Было непонятно, отчего пять сотен воинов местных племен решились напасть на более, чем три тысячи русских воинов, но Тюльге был схвачен, как и сотник Алтын-хана Лубсан. Тюльге пришлось отдать своего старшего