Дело рисковой вдовы - Эрл Гарднер

Перкинс прокашлялся, привлекая к себе внимание, и осторожно сказал:

– Когда мы только поднялись на борт и Мейсон ничего не знал об убийстве, у них с Дунканом состоялся разговор о каких-то долговых расписках. Мне кажется, что они при этом упомянули сумму в семь с половиной тысяч долларов.

Сержант резко повернулся к адвокату:

– Это вы уплатили эти деньги?

– Не думаю, чтобы мне хотелось что-нибудь добавить к уже сказанному мистером Дунканом, – небрежным тоном заявил Мейсон. – Мне кажется, что вряд ли следует смешивать семь с половиной тысяч долларов, имеющихся в наличии, с недостачей, составляющей девять с половиной тысяч.

– Вот значит как вы хотите помочь нам разобраться в фактах, – проворчал сержант.

– Понимайте это, как вам будет угодно, – спокойно ответил Мейсон.

– Но вы находились здесь, когда был обнаружен труп, – заметил сержант.

Адвокат извлек из кармана портсигар, достал оттуда сигарету, щелкнул зажигалкой, не спеша прикурил и сказал:

– Нет, господин сержант. Меня здесь не было. Я сидел в приемной. Дверь, отделяющая меня от убитого, была заперта. Более того, если считать, что я пришел сюда для уплаты семи с половиной тысяч долларов, и эта сумма действительно оказалась уплаченной, то логично было бы предположить, что таким образом мое дело было сделано и мне незачем было бы оставаться на корабле – я бы ушел. А уж если бы я убил Сэма Грэйба, чтобы завладеть чем-то, то вряд ли разумно предполагать, что я подбросил в ящик семь с половиной тысяч долларов, а после этого уселся ждать, пока труп оживет.

Сержант пристально уставился на Мейсона.

– Не нравится мне эта история, – сказал он.

– Мне тоже никогда не нравились дела об убийствах, – согласился адвокат.

Мэрилин Смит хихикнула. Сержант со злостью сказал:

– Я приказываю вам не покидать корабль без моего разрешения.

– Вы хотите сказать, – спросил Мейсон, – что берете на себя ответственность посадить меня под арест на судне, которое в настоящий момент находится за пределами двенадцатимильной зоны?

– Я хотел сказать только то, что сказал, – разозлился сержант. – Вы не должны покидать корабль, пока я вам не разрешу. И я не собираюсь обсуждать с вами свои полномочия.

В этот момент в приемную торопливо вошел полицейский, которого отправили на поиски женщины в серебристом платье.

– Господин сержант, эта женщина где-то прячется.

– Прячется? – воскликнул сержант. – О чем ты говоришь?

– Ее нет в очереди тех, с кого снимают показания, господин сержант. И не было никого, подходящего под описание, как сказал мне офицер за столом. Но кое-кто из опрошенных помнит, что видел ее на борту, и некоторые сумели даже подробно описать эту женщину. Ее видели уже после нашего прибытия, так что она не могла покинуть корабль. А два человека сообщили, что видели эту женщину сидящей за столиком в баре. Она разговаривала вот с этим господином.

Палец полицейского уперся Мейсону в грудь.

Глава 8

После слов полицейского в приемной воцарилось зловещее молчание, взгляды всех присутствующих устремились на адвоката.

– Да, припоминаю, – наконец нарушил тишину Мейсон. – Я и в самом деле сидел в баре с женщиной, подходящей под это описание.

– Как ее зовут? – нахмурившись, спросил сержант.

– Вряд ли я могу назвать вам ее имя, господин сержант.

– Вы не знаете, кто она такая?

– Я имею в виду, что я не могу назвать ее имя, – улыбнулся Мейсон.

– Но ведь вы утверждаете, что не знаете ее?

Адвокат снова подарил полицейскому обворожительную улыбку.

– Мистер Мейсон, ваше поведение может принести вам массу неприятностей, – раздраженно сказал сержант. – Ведите себя разумно.

– Хм, – сказал Мейсон, внимательно изучая дым, поднимающийся от его сигареты. – Кажется, наши с вами взгляды на вопрос о том, что называется разумным поведением, расходятся.

– Джеймс, – повернулся сержант к подчиненному, – запри этого господина где-нибудь. Пусть он ни с кем не видится и ни с кем не разговаривает. Оставайся с ним в комнате, но не вступай ни в какие беседы.

– Я хотел бы поставить вас в известность, – спокойным тоном заявил Мейсон, – что решительно протестую против подобного обращения со мной, ничем не вызванного и ничем не обоснованного.

– Да протестуйте сколько влезет, – ответил сержант. – С меня довольно. Джеймс, забирай его отсюда, а потом я обыщу эту чертову посудину снизу доверху и не успокоюсь, пока не найду седую женщину в серебристом платье. Никого не выпускать на берег, независимо от того, есть у него пропуск или нет. Очень может быть, что эта дама ухитрилась спрятать свое серебристое платье и переодеться, возможно даже в мужскую одежду. Похоже, по крайней мере в настоящий момент, что это именно она совершила убийство, а Перри Мейсон – ее адвокат. – Сержант повернулся к Бергу Кастеру и спросил: – Готовы ли вы присягнуть, что эта женщина бросила за борт автоматический пистолет?

– Да, – ответил Кастер.

– Нет, он не согласен, – решительным голосом заявила Мэрилин Смит. – Он может присягнуть только в том, что эта женщина вместе с еще одной стояли на палубе у поручней, когда он увидел, что в воду летит пистолет.

– Вот результат общения этого чертова адвоката со свидетелями! – в сердцах воскликнул сержант. – Джеймс, уведи его отсюда!

– Пойдемте, мистер Мейсон, – хлопнул полицейский адвоката по плечу.

– Но, – возразил Мейсон, – я протестую…

– Вы уже сказали об этом, господин сержант вас хорошо расслышал, – подтолкнул его к двери полицейский. – Сами пойдете или выволочь вас отсюда?

– Конечно, пойду сам, – огрызнулся Мейсон и последовал за полицейским в одну из кают, где его продержали не менее трех часов.

Когда его, наконец, выпустили из заточения, туман все еще висел над водой. Высокий худощавый мужчина, который обратился к нему с вопросом, производил впечатление спокойного, уверенного в себе человека.

– Я судебный исполнитель Верховного суда. Что вы делали на борту «Рога изобилия»? – спросил он, немного растягивая слова.

– Я находился здесь по делу, – спокойно ответил адвокат.

– У вас было дело к Сэмуэлю Грэйбу?

– Да.

– Какое именно?

– Дело, порученное мне одним клиентом. Я специально приехал на корабль, чтобы повидаться с мистером Грэйбом. Насколько мне известно, он был мертв, когда я прибыл сюда. Я не знаю, кто его убил, и не собираюсь делать никаких заявлений.

– Вы, надеюсь, в курсе, что я могу поставить вас перед присяжными и заставить говорить? – спросил судебный исполнитель.

– Поставить меня перед присяжными вы и в самом деле можете, а вот буду ли я говорить – это зависит от обстоятельств. Что касается лично меня, то я думаю, что говорить вы меня не заставите.

Улыбка человека, умеющего ценить юмор, тронула губы судебного исполнителя. Сержант, который вел допрос, сказал сердито:

– Но мы можем задержать вас по подозрению в убийстве и посадить в камеру…

– Дело поручено мне, сержант, – прервал его судебный исполнитель. – Это все, мистер Мейсон.

– Когда я могу отправиться на берег?

– Хоть сейчас.

– Вы что-нибудь выяснили?

Судебный исполнитель молча улыбнулся в ответ.

– Нашли женщину в серебристом платье? – спросил Мейсон.

– Следите за газетами, мистер Мейсон, – еще шире улыбнулся судебный исполнитель. – У трапа вас ждет катер. Ваши плащ и шляпа на том столе.

Мейсон натянул плащ, поднял воротник и молча прошел через пустой зал на палубу. У трапа действительно покачивался катер. Насколько понял Мейсон, все посетители казино уже покинули корабль, поскольку он оказался единственным пассажиром. Через несколько минут промокший и продрогший Мейсон был уже на берегу. Против ожидания репортеры не караулили его, так что он спокойно дошел до своей машины, сел за руль и направился в офис. Подъехав к зданию, он выключил мотор, захлопнул дверцу и вошел в вестибюль. Ночной сторож, выполнявший также обязанности лифтера, открыв дверцу кабины и улыбнулся адвокату:

– Поздно же вы работаете, мистер Мейсон. Ваша секретарша ждет вас в вашем офисе.

На лице Мейсона отразилось удивление.

– Она здесь с одиннадцати часов, – добавил сторож.

Шаги адвоката гулко отдавались в пустом коридоре. Открыв своим ключом дверь, ведущую из общего коридора прямо в его личный кабинет, он сразу увидел Деллу Стрит, неловко прикорнувшую на вращающемся кресле. Она крепко спала. Услышав, звук открывающейся двери, она с трудом приоткрыла глаза и сонно сказала:

– Привет, шеф! – Она убрала со стола ноги и извиняюще улыбнулась: – Я заснула, когда передавали последнюю программу новостей. Это было в полночь. – Делла кивнула на портативный приемник, стоявший на столе, и попыталась было подняться, но затекшие в неудобном положении ноги не слушались ее. – Господи, да у меня ноги заснули, – рассмеялась она. – Который час?

– Половина второго ночи, – сказал Мейсон и едва успел подхватить ее, увидев, что она пошатнулась.