Император - Игорь Викторович Шуган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
восхождение по обледеневшим тропам – довольно рискованным. Это с лихвой окупилось захватывающей дух зимней красотой
горных пиков и замерзших водопадов. На одной из вершин мы встретились с местным отшельником и даже были удостоены чести
вместе посидеть и послушать молчание гор. Известные строфы древних поэтов обрели здесь необходимые объемность и звучание.
Нет в небе луны. Словно строки письма
Нигде до ее восхода Начертаны черной тушью
Не брезжит свет. На вороновом крыле:
Но самые сумерки радостны. Гуси, перекликаясь, летят
Осенняя ночь в горах. Во мраке вечернего неба.
Сайге. Горная хижина. Перевод В.Марковой
Десять лет назад мы с Костей ездили на международную конференцию в Киев. И в выдавшийся свободный день посетили Киево-
Печерскую Лавру. Большая часть экспозиций и храмов была закрыта для посетителей, и весь день мы провели, гуляя по огромному
парку Лавры. Повезло с осенней погодой – парк стоял в торжественном красно-золотом облачении. По прошествии лет я совсем не
помню происходившее на конференции, но до сих пор остро ощущаю Присутствие и Благость, пронизывающие эти святые места.
Совершенно новые для меня ощущения воспринял и разделил Костя. Для него ничего удивительного в этих чувствах не было, кроме,
наверное, осознания величия и красоты самого Творения. Я и потом, уже без Кости, приезжал в Лавру, но, увы:
И все же, какая она, эта исполненная жизненная мудрость?
Записано мной по памяти: "Как я провел вчерашний день: встал, позавтракал, поехал на работу, вернулся домой, поужинал, писал
статью, лег спать, спал без сновидений".
Руководитель, учитель, коллега, друг, брат.
Костя ушел, но с нами живы его свет, улыбка, мудрость.
Легче гусиного пуха
Жизнь улетает:
Снежное утро.
Катаока Такафуса. Перевод Дм.Серебрякова.
