Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том VI - Аркадий Казанский

«Ваше Святейшество» – раздумчиво проговорил архиепископ: – «Если это простой человек, о чём нам беспокоиться. Самозванцев во все времена было много, не имея корней, сорняки эти бесплодные быстро увядают. Считаю, подождать нужно, императрица, думаю, сама с ним справится. Считаете нужным, Ваше Святейшество, я готов отправиться в город Святого Петра, давно там не был, помогу императрице советом, может быть и делом».

«Ты недооцениваешь обстановку, сын мой» – сокрушенно проговорил папа: – «Не простой это казак. По роду он родственник и Габсбургам, и Рюриковичам, по знатности превосходит многих Европейских правителей. Москву возьмёт, статус и знатность свою объявит, Россия падёт к ногам его, а там, на Европу пойдёт беспрепятственно, монархи уже дрожат. Цель его – Святой престол. Да ладно бы один он только был; четырёх сыновей крепких за собой ведёт, знатность им передав. Представь, сын мой, на всех тронах Европы столько наследников мужского пола не сыщешь сейчас. Начнёт наследников своих сажать – конец Святому престолу, магометане придут».

«Да кто же он такой?» – удивлённо спросил архиепископ: – «Откуда взялся?»

«Сын мой» – подавленно выговорил папа: – «Да будет тебе известно, что рода властелинов Магометанских и Христианских происходят от одного корня. Связи династические между ними тесно переплетены и мало кому известны, Святой престол старается не допустить разглашения информации, Османская империя также не распространяется, блюдя свои интересы. Род этот признавал старшинство Романовых только со времени правления нашего подданного, императора Петра, после него вынашивает планы свержения династии, да не только России, но и всей Европы, сам знаешь, сколько мало осталось в ней прямых наследников великих родов, бастарды всё больше, да слабый пол. Святой престол приложит все усилия и употребит все средства, чтобы ликвидировать столь явную угрозу. По магометанскому чину он называется паша Магомет Оглы, по нашему – граф Уголино. Четырёх сыновей имеет: Нино, по прозвищу Бригата, этот уже в полной силе, пашой уже ставят; Гаддо также матёрый, двое помладше: Угуччоне и Ансельмуччо, последнему 13 уже лет. Мало нам самого графа Уголино нейтрализовать, сыновей нельзя оставлять также, угроза, как гидра многоголовая разрастается. Затаились они в Крымии Перекопской, на реке Танаис, себя не показывают до поры, до времени, граф один пока воюет, много городов взял уже, народ к нему стекается, силы растут день ото дня. За спиной у них империя Османская, ей только повод дай, всю Европу займёт. А тебя, сын мой, в случае победы, Святой престол ждёт, сам передам тебе, да он и давно тебе положен по знатности рода, считай меня простым местоблюстителем» – он опустился на колени, склонив голову перед архиепископом.

«Поднимитесь, Ваше Святейшество!» – смущенно проговорил архиепископ: – «Как в России говорят: не кажи „гоп“, пока не перепрыгнешь. Велик Бог, отправлюсь скоро и сделаю всё, что смогу, с помощью Господней. Поднимитесь, неудобно» – он обнял папу за широкие плечи и легко поставил того на ноги. Из глаз папы катились слёзы.

Paradiso – Canto XX. Рай – Песня XX

Шестое небо – Юпитер (окончание)

Quando colui che tutto `l mondo allumade l’emisperio nostro sì discende,che `l giorno d’ogne parte si consuma, [3]

lo ciel, che sol di lui prima s’accende,subitamente si rifà parventeper molte luci, in che una risplende; [6]

Как только тот, чьим блеском мир сияет,Покинет нами зримый небосклон,И ясный день повсюду угасает, [3]

Твердь, чьи высоты озарял лишь он,Вновь проступает в яркости мгновеннойНесчетных светов, где один зажжен. [6]

Как только Солнце покидает наш небосвод и угасает ясный день, восьмая твердь, чьи высоты оно озаряло днём, проступает над нами в мгновенной яркости несчётных светов звёзд и планет, ярчайшей из которых является Юпитер. Данте подчёркивает: в древности и Юпитер и другие планеты, не считая Луны и Солнца, считались расположенными на одной тверди; планеты отличались от звёзд только своей подвижностью.

e questo atto del ciel mi venne a mente,come «l segno del mondo e de» suoi ducinel benedetto rostro fu tacente; [9]

però che tutte quelle vive luci,vie più lucendo, cominciaron cantida mia memoria labili e caduci. [12]

Я вспомнил этот стройный чин вселенной,Чуть символ мира и его вождейСомкнул, смолкая, клюв благословенный; [9]

Затем что весь собор живых огней,Лучистей вспыхнув, начал песнопенья,Утраченные памятью моей. [12]

Поэт вспоминает устройство Вселенной, чуть Орёл сомкнул свой клюв, смолкая. Он называет Орла символом мира и его вождей, начиная с Дия – Юпитера, через Константина до Русских царей и императоров. При этом весь собор живых огней, вспыхнув лучистей, начинает песнопения, которые Данте, к глубокому сожалению, не сохранил в своей памяти.

O dolce amor che di riso t’ammanti,quanto parevi ardente in que» flailli,ch’avieno spirto sol di pensier santi! [15]

Poscia che i cari e lucidi lapilliond» io vidi ingemmato il sesto lumepuoser silenzio a li angelici squilli, [18]

udir mi parve un mormorar di fiumeche scende chiaro giù di pietra in pietra,mostrando l’ubertà del suo cacume. [21]

E come suono al collo de la cetraprende sua forma, e sì com» al pertugiode la sampogna vento che penètra, [24]

О жар любви в улыбке озаренья,Как ты пылал в свирельном звоне их,Где лишь святые дышат помышленья! [15]

Когда в лучах камений дорогих,В шестое пламя вправленных глубоко,Звук ангельского пения затих, [18]

Я вдруг услышал словно шум потока,Который, светлый, падает с высот,Являя мощность своего истока. [21]

Как звук свое обличие беретУ шейки цитры или как дыханьюОтверстье дудки звонкость придает, [24]

Поэт, очарованный песней Любви, доносящейся к нему из собора живых огней, вправленных в шестое пламя – Юпитер, когда та смолкла, услышал шум, словно мощного потока водопада, падающего с высот. Этим шумом начинается звук новых песен, как музыка начинается у шейки цитры, или звук дудки, начинающийся с дыханья.

così, rimosso d’aspettare indugio,quel mormorar de l’aguglia salissisu per lo collo, come fosse bugio. [27]

Fecesi voce quivi, e quindi uscissiper lo suo becco in forma di parole,quali aspettava il core ov» io le scrissi. [30]

Так, срока не давая ожиданью,Тот шум, вздымаясь вверх, пророкотал,Как полостью, орлиною гортанью. [27]

Там в голос превратясь, он зазвучалИз клюва, как слова, которых знойноЖелало сердце, где я их вписал. [30]

Этот шум, вздымаясь вверх, пророкотал, как бы орлиною гортанью, напоминая отдалённый раскат грома. Превратясь в голос, он зазвучал такими словами, которые сердце поэта желало вписать в Комедию.

«La parte in me che vede e pate il solene l’aguglie mortali», incominciommi,«or fisamente riguardar si vole, [33]

perché d’i fuochi ond» io figura fommi,quelli onde l’occhio in testa mi scintilla,e» di tutti lor gradi son li sommi. [36]

Colui che luce in mezzo per pupilla,fu il cantor de lo Spirito Santo,che l’arca traslatò di villa in villa: [39]

ora conosce il merto del suo canto,in quanto effetto fu del suo consiglio,per lo remunerar ch»è altrettanto. [42]

«Та часть моя, что видит и спокойноВыносит солнце у орлов земли, —Сказал он, – взоров пристальных достойна. [33]

Среди огней, что образ мой сплели,Те, чьим сверканьем глаз мой благороден,Всех остальных во славе превзошли. [36]

Тот, посредине, что с зеницей сходен,Святого духа некогда воспелИ нес, из веси в весь, ковчег господень. [39]

Теперь он знает, сколь благой уделОн выбрал, дух обрекши славословью,Затем что награжден по мере дел. [42]

Голос говорит Данте, что одна из его частей достойна пристального взора, потому что, как глаз земных орлов выносит свет Солнца. У Двуглавого Орла виден только один глаз, потому что его голова обращена в сторону. Что за глаз видит он на Юпитере?

Это – знаменитый «Глаз Юпитера» – красное пятно на его экваторе, имеющее форму глаза. [Рис. Р. XX.1].

Посреди глаза, как зеница ока, располагается огонь библейского царя Давида, который перенес в Иерусалим «Ковчег Завета (Господень ковчег)» и воспел Святого Духа в Псалтыри – одной из основных Богослужебных книг. Теперь, на Юпитере, он познал, насколько благой удел выбрал, славословив Духа и награждён по мере дел своих.

Из академической статьи:

Давид (ок. 1033—965 года до н. э.) – второй царь Израиля, младший сын Иессея (Ишая) из Вифлеема (Бет-Лехема). Царствовал 40 лет (ок. 1005—965 года до н. э., по традиционной еврейской хронологии ок. 876—836 года до н. э.): семь лет и шесть месяцев был царём Иудеи (со столицей в Хевроне), затем 33 года – царём объединенного царства Израиля и Иудеи (со столицей в Иерусалиме). Образ Давида является образом идеального властителя, из рода которого (по мужской линии), согласно еврейскому преданию, выйдет Мессия, что уже осуществилось, согласно христианской Библии, где подробно описано происхождение Мессии – Иисуса Христа от царя Давида.