Что скрывают лжецы (ЛП) - Ней Сара

Его скрытый смысл заставляет меня дрожать — и не от холодного воздуха, нагоняемого в помещение. О боже. Здесь жарко? Официант! О, официант! Не мог бы кто-нибудь принести мне веер или кувшин с водой, чтобы вылить на меня?

Или, может быть, это его реплика.

— И что ты нашел, когда погуглил меня?

— Ну, Табита Томпсон — ты знала, что если тебя погуглить, всплывет целая история достижений? Стипендия по легкой атлетике. Диплом с отличием. Случайная фотография с греческого бала, на который ты ходила. — Он тянется вперед и берет маленькую морковку со своей тарелки, отправляя ее в рот. — Кстати, сексуальное платье.

Я смотрю вниз на свой наряд, мои глаза останавливаются на моем щедром декольте.

— Это или то, что надевала на греческий бал?

— И то и другое. — Его глаза неторопливо, оценивающе осматривают мою обнаженную ключицу и выпуклость грудей.

Вслепую тычу вилкой в тарелку перед собой, подцепляя кусок морепродуктов и запихиваю его в рот, чтобы не отвечать.

Классно, правда?

Сглатываю и говорю:

— Как ты узнал, что это мои любимые блюда?

— Легко. — Коллин улыбается. — Твой брат передал через мою сестру. И самое приятное то, что это и мои любимые блюда.

Мы продолжаем есть в тишине, украдкой поглядывая друг на друга поверх вина, стейка и лобстера. Когда приносят десерт — крем-брюле и банановый пирог с кремом, еще одно мое любимое блюдо, — мы делимся им, безмолвно передавая тарелки и ложки взад и вперед, как будто встречаемся уже много лет.

Боже. Каждый аппетитный кусочек. Каждый восхитительный раз, когда наши глаза встречаются.

Мы потягиваем вино, заводя непринужденную беседу. Так просто. Естественно. Расслабленно. Коллин хватает меня за руку, а другой нащупывает мое колено под столом, медленно и нежно поглаживая мою гладкую кожу, пока я не закусываю губу и не отвожу взгляд.

Затем мы наклоняемся друг к другу через крошечный столик, наши колени соприкасаются, губы прижимаются друг к другу. Мои глаза закрываются, когда рука Коллина находит внутреннюю поверхность моего бедра, а другая — затылок, притягивая меня ближе. Сладко. Жадно.

Возбуждающе.

Наши рты приоткрываются и языки соприкасаются, намеренно исследуя друг друга. Неторопливое удовольствие, которое посылает ударную волну желания между моих ног и разливается по всему телу.

Это не просто поцелуй; это невысказанное приглашение к чему-то большему. Более значимому. Полной капитуляции.

Я буду поклоняться тебе, шепчет поцелуй.

Я буду добр к тебе, обещает поцелуй.

Это длится недолго. Коллин отстраняется первым, прижимаясь своим лбом к моему, поглаживая большим пальцем нижнюю часть моего подбородка.

Он тяжело дышит.

И я тоже.

— Табита. — Его голос — это низкая, хриплая мольба. — Табита, пойдем со мной домой.

Я буду поклоняться тебе…

Я буду добр к тебе…

Знаю, что не должна. Что еще слишком рано для интимных отношений. Но знаю, если я этого не сделаю…

Пожалею об этом.

Я едва заметно киваю.

— Да.

Да.

***

Блэр Уэллборн не спала с кем попало. Не занималась сексом на одну ночь. Не спала с мужчинами на первом свидании. Но когда она посмотрела на него через стол, единственной разумной мыслью, промелькнувшей в ее голове, было... ничего. Не было никаких разумных мыслей, только нужда, желание и отчаяние. Для него. Для Коллина Адама.

Он провел рукой по ее колену.

— Блэр, пойдем со мной домой. — Все, что она могла сделать, это кивнуть, слова застряли у нее в горле. Когда он отвезет ее домой, она проследит, чтобы он поклонялся местечку из гладкой кожи — ее любимому месту для поцелуев.

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой домой? Я хочу, но… Я едва знаю тебя. Мы знаем друг друга всего, сколько — три недели?

Он наклоняется и целует ее в подбородок.

— Блэр Уэллборн, я очарован тобой. — С этими словами все ее страхи растаяли.…

***

Грейсон: Ты в норме? Привет! Я не получала от тебя вестей уже несколько дней…

Табита: Прости! Мне жаль. Вся в работе.

Грейсон: Занята? Ненавижу, когда люди так говорят. Занятость — это просто отговорка.

Табита: Ты права — я не была так уж занята, но мне нужно кое в чем признаться.

Грейсон: Признаться?! Мне нравится, как это звучит!

Табита: Честно говоря, я провожу некоторое время с твоим, эм.

Грейсон: Моим, эм… кем?

Табита: Я проводила время с Коллином. Твоим братом.

Грейсон: ЧТО? С каких это пор? Какое время?! Как! Что? ЛОЛ. Я имею в виду — ВАУ! В хорошем смысле!!!!!!!

Табита: Фух. Я немного волновалась.

Грейсон: Ты издеваешься надо мной? Ты потрясающая. Он потрясающий (большую часть времени)! Мои вторые и третьи любимые люди. Кэл, очевидно, мой ПЕРВЫЙ фаворит... на свиданиях! Люблю это.

Табита: Не на свиданиях, а в мыслях?

Грейсон: Так где ты сейчас находишься? Что делаешь сегодня вечером?

Табита: Мы только что поужинали, и теперь мы… ух… направляемся в его квартиру?

Грейсон: ПРЯМО СЕЙЧАС???? В эту самую секунду??? Он там, с тобой?

Табита: Да? Разве это плохо? Я так нервничаю, что у меня трясутся руки.

Грейсон: Табита Элизабет Томпсон, тебе лучше быть «на свидании», если ты НАПРАВЛЯЕШЬСЯ В ЕГО КВАРТИРУ в одиннадцать часов субботнего вечера!!!! Мне нужно, чтобы «Мама» прочитала тебе лекцию о «безопасности»? кхе, кхе.

Табита: О боже, пожалуйста, не надо.

Грейсон: Я еще не готова к появлению племянниц и племянниц, просто чтобы ты знала. Даже если ему 26. Неважно — я хочу племянницу…

Табита: НЕТ. Просто нет!

Грейсон: Хорошо, я остановлюсь, но только при одном условии: ты расскажешь мне все позже. Ну, не ВСЕ…

Табита: Договорились <3

Грейсон: <3

Глава 11

Коллин

Мы не притворяемся, что хотим выпить после ужина, когда приезжаем в мою квартиру, не ведем светскую беседу в гостиной, не слоняемся без дела на кухне.

Я полностью пропускаю экскурсию, предполагая, что Табита прошла ее во время новоселья, и веду за руку вверх по лестнице в спальню. Сжимаю запястье, когда открываю двойные двери, и она первой переступает порог, подходит к кровати, садится и скрещивает ноги.

Раскрасневшаяся, она откидывается назад, опираясь локтями на мой мягкий матрас, и я захожу за ней, включаю недавно приобретенную настольную лампу из Таргет. Оттягиваю воротник рубашки, расстегиваю верхнюю пуговицу и неторопливо продеваю ее в отверстие. Одну. Вторую. Две пуговицы расстегнуты.

Эти гипнотические голубые глаза ни на секунду не отрываются от моего лица.

Три пуговицы.

Подушечки пальцев Табиты слегка ласкают мой белый пододеяльник, мягко поглаживая его.

— Это те хрустящие чистые простыни, которые, по словам Грейсон, было бы неплохо обновить в тот день, когда я застала тебя за покупками?

— Черт возьми, да. — Смешок вырывается из моего горла.

Она сглатывает и облизывает эти сочные губы.

— Хороший выбор.

Мои пальцы расстегивают четвертую пуговицу. Пятую.

— Ты впечатлена? А еще я купил себе новую открывашку для вина.

— О, шикарно. — Ее голос хриплый и прерывистый.

— Тебе нравятся простыни, Табита?

— О да.

Шесть.

— Ты бы видела себя. Раскиданные волосы, ты вся пылаешь. Я не могу быть более возбужденным, чем сейчас. Ты такая офигенно сексуальная.

Ее полуприкрытые глаза отрываются от моего лица, чтобы посмотреть на меня вверх-вниз, обжигая, пока я расстегиваю пуговицу номер семь.