Красавица и герцог - Джулия Куин

Нет, пустая затея. У нее бы не вышло. Усилие заставило бы бедняжку испустить дух.

– Оставьте в покое мою компаньонку, – сухо бросила старуха.

Джек с кривой усмешкой наклонился к мисс Эверсли, хотя та упорно прятала глаза.

– Так я докучаю вам?

– Нет, – быстро ответила девушка, – конечно, нет.

«Правдой здесь и не пахнет, – заключил Джек. – Но кто я такой, чтобы возражать?»

Он повернул голову к герцогине:

– Вы так и не ответили на мой вопрос. – Старуха высокомерно изогнула бровь. «А-а, так вот откуда у меня этот жест», – подумал Джек без тени улыбки. – Что вы собираетесь со мной делать?

– Делать с вами? – повторила герцогиня с ноткой удивления в голосе, как будто находила странным вопрос внука.

Джек надменно вскинул бровь, ожидая ответа. Интересно, узнает ли старая леди фамильный жест?

– Вариантов много, – добавил он.

– Мой дорогой мальчик, – торжественно заговорила старуха. В ее голосе слышалась величавая снисходительность, совершенная уверенность в том, что стоит ей закончить фразу, и несмышленый внук бросится целовать ей туфли. – Я собираюсь подарить тебе весь мир.

Грейс почти удалось вновь овладеть собой, когда разбойник после долгого хмурого молчания повернулся наконец к герцогине и произнес:

– Боюсь, мне не особенно интересен ваш мир.

Грейс с ужасом почувствовала, как в горле булькает смех, готовый вырваться наружу. О Боже! Ее светлость побагровела от гнева, казалось, она вот-вот зашипит, как раскаленная сковорода.

Грейс прижала ладонь ко рту и отвернулась, стараясь не замечать, что разбойник без малейшего стеснения улыбается ей.

– Прошу прощения, – обратился он к герцогине, явно не испытывая и тени раскаяния. – Нельзя ли мне получить ее мир вместо вашего?

Грейс мгновенно повернула голову и успела заметить, как грабитель кивает в ее сторону. В ответ на изумленный взгляд Грейс он лишь пожал плечами:

– Что поделаешь, вы мне нравитесь больше.

– Вы хоть когда-нибудь бываете серьезным? – раздраженно проворчала старуха.

И тут что-то вдруг неуловимо изменилось в облике грабителя. Его поза осталась прежней, небрежно-развязной, но Грейс явственно ощутила исходившую от него угрозу. Воздух в карете вдруг словно сгустился, стало трудно дышать. Разбойник – человек опасный, заключила Грейс. Ему удается ловко прикрываться ленивыми позами, очарованием и дерзкой улыбкой. Но у такого, как он, лучше не становиться на пути, это ясно.

– Я всегда серьезен, – ответил грабитель, неотрывно глядя в глаза герцогине. – Советую принять это к сведению.

– Простите, мне очень жаль, – прошептала Грейс. Слова вырвались сами собой, прежде чем она успела их осмыслить. Только сейчас она вдруг осознала весь ужас положения. Раньше Грейс беспокоилась лишь о Томасе, о том, чем может обернуться для него вздорный каприз бабки, однако теперь внезапно поняла, что в этой паутине запутались двое.

Кем бы ни был человек, сидящий теперь в карете со связанными руками, с ним обошлись несправедливо. Возможно, ему и захочется стать одним из Кавендишей с их деньгами и властью. Большинство на его месте не стали бы раздумывать. Но он заслуживал право выбора. Каждому позволено выбирать.

Грейс подняла взгляд на пленника, заставив себя посмотреть ему в лицо. Прежде она всеми силами избегала встречаться с ним глазами, но сейчас собственная трусость показалась ей отвратительной.

Должно быть, разбойник почувствовал ее взгляд, потому что тотчас повернулся. Темная прядь упала ему на лоб, зеленые, болотного оттенка, глаза потеплели.

– Вы действительно нравитесь мне больше, – шепнул он, и Грейс показалось (хотя, возможно, то была всего лишь игра фантазии), что в глубине его глаз мелькнула искорка уважения. Однако в следующий миг чары рассеялись: губы разбойника изогнулись в насмешливой и дерзкой полуулыбке. – Это комплимент, – с глубоким вздохом уточнил он.

У Грейс уже вертелся на языке ответ «Спасибо», само собой, до ужаса нелепый и неуместный, когда разбойник лениво дернул плечом и добавил:

– Впрочем, если подумать, единственное человеческое существо, что понравилось бы мне меньше нашей достопочтенной графини…

– Герцогини! – порычала ее светлость.

Грабитель смерил ее вежливо-высокомерным взглядом и снова повернулся к Грейс.

– Итак, как я уже сказал, меньше ее, – разбойник небрежно кивнул в сторону старухи, не удостоив ее даже взглядом, – мне понравился бы разве что вооруженный до зубов француз. Поэтому, полагаю, комплимент не особенно удачен, и все же, надеюсь, вы поверите в его искренность и не станете судить меня слишком строго.

Грейс старалась сдержать улыбку, но разбойник смотрел на нее с видом заговорщика, как будто все его шутки предназначались лишь ей одной. Между ними словно установилось своего рода негласное сообщничество, что наверняка еще больше разъярило и без того взбешенную герцогиню. Один взгляд в сторону ее светлости подтвердил догадку Грейс: старуха казалась чопорнее и угрюмее обычного.

Грейс снова повернулась к разбойнику, решив, что так будет безопаснее. По всем признакам, герцогиня готовилась вот-вот разразиться очередной гневной тирадой. Судя по спектаклю, разыгранному в замке прошлой ночью, старуха, одержимая мыслью вернуть давно потерянного внука, не стала бы вымещать на нем душившую ее ярость. Нетрудно было догадаться, кто станет ее мишенью.

– Как вас зовут? – спросила Грейс первое, что пришло ей в голову. Этот простой вопрос напрашивался сам собой.

– Вы хотите знать мое имя?

Грейс кивнула.

Пленник повернулся к герцогине, лицо его тотчас приняло недовольное, брюзгливое выражение.

– Забавно, что вы до сих пор не поинтересовались, как меня зовут. – Он укоризненно покачал головой. – Ну и манеры, стыдитесь. Все уважающие себя похитители знают имена своих жертв.

– Я вас не похищаю! – возмутилась герцогиня.

Наступила неловкая тишина, а затем разбойник вкрадчиво, елейным голосом произнес:

– Выходит, связанные за спиной руки – чистое недоразумение?

Компаньонка украдкой покосилась на герцогиню. Старуха не выносила насмешек, предпочитая жалить и язвить сама. Наверняка она оставит за собой последнее слово, решила Грейс. Так и вышло. Ее светлость выдержала назидательную паузу и заговорила напыщенным тоном, холодным, как голубая кровь именитых особ, уверенных в собственном превосходстве:

– Я водворяю вас на подобающее место в этом мире.

– Понимаю, – медленно проговорил пленник.

– Хорошо, – живо откликнулась герцогиня. – Значит, мы пришли к согласию. Теперь нам остается только…

– Стало быть, на подобающее место, – перебил ее разбойник. – В этом мире. – Грейс невольно затаила дыхание, неподвижно глядя ему в глаза, не в силах отвернуться или отвести взгляд. – Какая изумительная самонадеянность, – прошептал он.