Безжалостные парни (ЛП) - Станич К.М.

«Что он только что сказал?»

— Пара? — спрашиваю я, и Спенсер вопросительно смотрит на меня. Я не готова ответить на вопрос, читающийся в его глазах, поэтому переключаю внимание на Рейнджера, который, похоже, не лишен сочувствия к моему положению. — Книжный магазин?

— Мы не пойдём в книжный магазин, — хором отвечают близнецы, снова приступая к своей близнецовой рутине. — Мы ненавидим Джеффри.

— Почему? — спрашиваю я, и они оба пожимают плечами. Я начинаю понимать, что, по крайней мере, часть рутины близнецов — это защитный механизм, способ уклониться от вопросов, на которые они не хотят отвечать.

— Джефф и Дженика вместе ходили в школу; его сестра безжалостно издевалась над ней в Эверли, прежде чем она перевелась, — рассказывает Рейнджер, сильно хмурясь. Он пожимает плечами. — Черч такой наркоман, он ходит туда выпить кофе, но остальные из нас бойкотировали это заведение.

— Я просто веду там разведку, чтобы мои родители могли организовать какую-нибудь веселую юридическую гимнастику для Работов. Однажды семья Монтегю будет владеть магазином так же, как мы владеем остальным городом.

— Ты говоришь, как один из тех ужасных злодеев в компьютерной игре, — фыркаю я, убирая с лица несколько прядей блестящих прямых волос. Поскольку большую часть времени я ношу их вьющимися, я решила сменить прическу. — Этот милый маленький городок и не подозревает, что моя злая корпорация захватит власть! Мва-ха-ха! — я подражаю Черчу, вздёргиваю подбородок, скрещиваю руки на груди, прищуриваю глаза и поджимаю губы, как иногда делает он. Почти уверена, что он даже не осознаёт, что делает это.

— Я совсем не так выгляжу, — говорит он, но почти улыбается. Вместо этого он держится за своё мрачное нейтральное настроение и оглядывается через плечо. Джеффри Работ вывешивает на тротуаре табличку с надписью мелом, рекламирующую мокко за полцены. — Но, может быть, нам стоит выполнить ещё одну разведывательную миссию? Просто чтобы посмотреть, не играет ли старый добрый мальчик Джефф какую-то роль в этой чепухе.

— Как будто он собирается сдаться и просто признать свою причастность, — произносит Спенсер, закатывая свои великолепные бирюзовые глаза.

— Всё дело в маленьких рассказах, — говорит Черч, и у меня отвисает челюсть, когда он подмигивает мне. Этот парень умеет читать мысли? — Пойдём, Шарлотта. Я куплю тебе мокко. — Он замолкает и снова оглядывает меня. — Бедные люди ведь любят мокко, не так ли?

— Господи, — стону я, хватая его за руку и убегая по тротуару. Я машу Джеффу, когда мы приближаемся, и он хмурится.

— Шарлотта, — осторожно произносит он, оглядывая меня с ног до головы. Его голубые глаза сразу же останавливаются на руке, которая сжимает руку Черча. — Я и не знал, что вы двое близки.

Черч выбрасывает пустой стакан из-под кофе в ближайшую мусорную корзину, а затем обнимает меня за плечи, счастливо сияя.

— О, мы лучшие друзья, разве ты не слышал?

— Отвали, Черч, — говорит Джефф, но всё равно отступает и впускает нас в книжный магазин. Спенсер идёт прямо за нами, на его лице такая решимость, что я просто знаю: он вернётся и укусит меня за задницу позже.

Джефф начинает закрывать дверь, когда появляются Рейнджер и близнецы, как генерал со своими двумя лучшими солдатами. Наступает долгий, неловкий момент, когда Джефф и Рейнджер пристально смотрят друг на друга, а затем они втроём входят, и меня окутывает запах свежей бумаги и чернил.

— Мне нужна новая книжка про гарем наоборот, — бормочу я, отпуская руку Черча, а затем вытираю ладонь о перед платья. Черч замечает это и ухмыляется.

— Найди что-нибудь, и я куплю её для тебя. Возможно, тебе придётся оценить свои возможности. — Черч приподнимает медовую бровь и кивает головой в сторону Спенсера и близнецов.

«Ты же знаешь, мы не любим делиться ни с кем, кроме друг с другом».

Верно.

Я сильно сомневаюсь, что мне светит конец с обратным гаремом.

— Что такое обратный гарем? — спрашивает Спенсер, беря книгу в твёрдом переплёте и переворачивая её, чтобы прочитать корешок. Я всё ещё не могу поверить, что он жив. Это похоже на сон. Мне приходится постоянно щипать себя, чтобы помнить, что жизнь по-прежнему иногда причиняет боль.

— Одна девушка, несколько парней, — хором произносят близнецы, и Мика поднимает свой телефон с изображением гостевого клуба старшей школы Урана на экране. Если подумать об этом… Мика и Тобиас напоминают мне близнецов из аниме.

— Как… оргия? — спрашивает Спенсер, беря телефон и щурясь на экран.

— Может быть. В основном нет, — отвечаю я, засовывая руки в карманы платья и пытаясь вести себя как ни в чём не бывало, просто одна из парней и всё такое. — Это романтические отношения с одной девушкой и, по крайней мере, тремя парнями. Иногда в книгах есть секс, иногда нет. Иногда они устраивают оргии.

— Это намёк? — спрашивает Спенсер, глядя на близнецов МакКарти с мрачным выражением на лице.

— Мы не делимся, — возражают близнецы, скрещивая руки на груди. Они оба одеты в обтягивающие красные рубашки, из-за которых их мохово-зелёные глаза кажутся намного ярче, и одинаково нахмурены. — Кроме как друг с другом.

— Раньше это не было правилом, — бормочет Спенсер, и глаза Тобиаса расширяются, в то время как Мика сжимает челюсть.

— Если бы я не провёл всю неделю, оплакивая твою смерть, я бы сам отправил тебя в могилу. — Мика отворачивается и исчезает в отделе манги — японских комиксов — магазина.

Я умираю от желания узнать, что именно означал этот комментарий, но, вероятно, лучше не копаться в этом. Вместо этого я подхожу, чтобы сесть рядом с Черчем на один из стульев у стойки, и притворяюсь, что мне ни капельки не больно.

— Я слышал, со временем становится легче, — говорит Черч, постукивая пальцами по стойке, в то время как Джефф обходит её и вздыхает, передавая два бумажных меню с милой золотой филигранью вверху.

— Что? — спрашиваю я, изучая страницу и стараясь не пускать слюни при виде всех вариантов для сладкоежек. Я только что съела пломбир и хочу ещё сахара? Почти уверена, что у меня зависимость.

— Трах, — молвит он, улыбаясь так лучезарно, что у него в глазах появляются морщинки. Он бросает меню обратно Джеффу. — Мы возьмем два мокко со льдом, слоёный пирог с кремом и все, что пожелает Шарлотта.

Я всё ещё задыхаюсь от его предыдущего комментария, когда Джефф протягивает мне стакан воды, и я выпиваю его залпом.

— Лимонный пирог, пожалуйста, — удаётся выдавить мне, когда он кивает и уходит, не сказав ни слова, совсем не похожий на себя, с тем разговорчивым флиртом, когда я приходила сюда в последний раз. — Ты серьёзно только что сказал то, что, как мне кажется, ты сказал?

Черч ставит локоть на стойку, а затем подпирает подбородок рукой.

— Слоёный пирог с кремом? Да, так случилось, что они мне нравятся.

— Ты знаешь, я не это имела в виду, — выдавливаю я, но он просто скользит своими янтарными глазами в мою сторону, и я ерзаю. Но потом от этого ёрзания у меня начинают болеть интимные места, и я замираю, единственный признак моего неудовольствия — хмурый взгляд. — У тебя есть сестра или что-то в этом роде? Ты много знаешь о месячных и, по-видимому, о болезненности после секса.

— У меня пять сестёр, — отвечает Черч, его голос красноречив и резок несмотря на то, что он закрывает лицо руками. — Они любят делиться.

— Понятно. — Я замолкаю, когда Рейнджер подходит и садится рядом со мной, наблюдая, как Джефф пододвигает к нам лимонный пирог и пирог со сливками.

— Как ты думаешь, ты смогла бы сегодня оплатить свой счёт? — спрашивает он меня, поворачиваясь, чтобы взять мокко со льдом. — Мои родители были недовольны тем, что я позволил какой-то случайной девушке выставить такой высокий счёт.

Ха.

Я понимаю, как это бывает.

— Я позабочусь о её счёте, — произносит Черч, залезая в карман брюк и вытаскивая бумажник. Он бросает кредитную карточку на стойку, всё ещё улыбаясь широкой, ослепительной улыбкой. — Передай родителям привет от меня.