Железный король - Джули Кагава

— Как Итан, — прошептала я.

Пак странно посмотрел на меня и слегка покривил губу.

— Как ты, принцесса. — Он хотел было что-то еще добавить, но внезапно в темных зарослях хрустнула ветка. Пак тут же подобрался. — Так, нам пора! Опасно долго оставаться на одном месте. Мы привлечем ненужное внимание.

Он рванул по поляне, точно вспугнутый олень.

— Что? — воскликнула я и бросилась вслед за ним. — Ты же говорил — тут дом!

— Небывалое — дом для всех волшебных существ, — объяснил, не оборачиваясь, Пак. — Оно разделяется на территории, или, точнее говоря, дворы. Благий двор — владения Оберона, тогда как Маб повелевает Неблагими землями. При дворах обычно запрещается мучить, калечить или убивать чужих подданных без позволения их владык. — Он покосился на меня и продолжил: — Однако сейчас мы на нейтральной территории, населенной дикими фейри. Тут, как говорится среди вас, людей, каждый сам по себе. За нами может погнаться стадо сатиров, которые затанцуют тебя до изнеможения, а потом по очереди надругаются, либо свора диких волков, которые порвут на куски нас обоих. В любом случае, вряд ли стоит дожидаться хоть одних, хоть других.

Я снова испугалась. Кажется, в последнее время я только и делала, что дрожала от страха! Мне не хотелось оставаться в этом жутком лесу, со спутником, которого я, оказывается, совсем не знала. Я захотела домой! Однако и дом превратился в какое-то страшное место, почти такое же опасное, как Небывалое. Я чувствовала себя покинутой и преданной, чужой в этом враждебном ко мне мире.

«Итан, — напомнила я себе. — Ты делаешь это ради Итана. Как только он найдется, можно будет возвращаться домой, и все станет как прежде».

В зарослях зашуршало громче, ветка хрустнула совсем близко от нас.

— Принцесса! — скомандовал Пак мне в ухо, хватая меня за руку.

Я подпрыгнула и едва сдержала крик.

— Вышеупомянутая нечисть учуяла нас по запаху и догоняет. — Голос Пака звучал почти обыденно, но в глазах сквозило напряжение. — Если не хочешь, чтобы первый день в Волшебной стране стал для тебя последним, давай поспешим.

Я оглянулась: дверь, в которую мы вошли, стояла посреди поляны.

— Мы сможем вернуться домой отсюда же? — спросила я.

Пак потянул меня вперед.

— Не-а.

Я задохнулась от ужаса, а он только пожал плечами.

— Принцесса, нельзя же ожидать, что дверь так и будет торчать на одном месте. Но ты не беспокойся. У тебя есть я, помнишь? Придет время, и мы найдем дорогу домой.

Мы помчались по поляне к зарослям каких-то кустов, ощетинившихся желтыми колючками длиной с палец. Я замедлила шаг, опасаясь, что кусты порвут нас на ленточки, но, как только мы приблизились, ветви задрожали и раздвинулись в стороны, приоткрыв узенькую тропинку через лес, а потом вновь сомкнулись за нами, маскируя тропу и наше исчезновение.

Мы шли много часов... во всяком случае, мне так показалось. Пак шел размеренно, не ускоряясь и не медля, И через некоторое время звуки погони стихли вдалеке. Иногда тропинка раздваивалась, манила в разные стороны, но Пак всегда сворачивал на нужную. Много раз мне мерещилось чуть поодаль движение — яркое цветовое пятно в листве, чей-то силуэт среди деревьев, — но стоило обернуться, и все пропадало. Иногда мне слышалась музыка, но, конечно, звуки таяли при любой попытке вслушаться повнимательнее. Лес болезненно светился ровным негаснущим сиянием. Я спросила у Пака, скоро ли стемнеет. Он изогнул бровь и объявил, что ночь придет, когда придет пора.

Я сердито взглянула на часы, гадая, сколько мы уже идем, и неприятно удивилась: стрелки на циферблате запыли в одном положении — то ли батарейка села, то ли еще что-то стряслось.

«А может, времени тут не бывает».

Сама не знаю, что меня так обеспокоило, но нервничала я сильно.

Ступни ныли, живот подвело от голода, усталые колени болели. Бесконечные сумерки наконец стали гаснуть. Пак остановился и взглянул на небо; над вершинами деревьев высветилась огромная луна, так близко, что на поверхности виднелись кратеры и впадины.

— Пожалуй, на ночь остановимся, — неохотно выговорил Пак и криво усмехнулся. Я без сил рухнула на замшелое бревно. — Мы же не хотим, чтобы ты случайно забрела на танцующий курган или бросилась в нору за белым кроликом. Пошли, я знаю место... тут недалеко, сможем поспать без помех.

Он взял меня за руку и заставил подняться. Все тело возмущенно запротестовало, и я едва не рухнула обратно наземь. Я устала, злилась и меньше всего на свете хотела куда-то идти. Чуть в стороне, за деревьями, приветливо блеснуло озерцо. Вода рябила в лунном свете; я машинально потянулась к мерцающей зеркальной поверхности.

— Давай там остановимся? — попросила я.

Пак едва взглянул на пруд, скривился и повлек меня дальше.

— Нет-нет, — живо возразил он. — Слишком много нечисти таится под водой: келпи, водяные, русалки и все такое. Лучше не рисковать.

Темный силуэт разбил идеально-ровную гладь пруда, и по всей поверхности воды поплыли расходящиеся круги. На меня уставилась безумными белыми зрачками лошадиная морда, угольно-черная и гладкая, как у морского котика. Я вздрогнула и поспешила прочь.

Через несколько минут мы оказались у подножия огромного искривленного дерева с узловатой и грубой корой. Казалось, будто из ствола выглядывают чьи-то лица, будто сморщенные старикашки лезут друг на друга и с негодованием размахивают скрюченными пальцами.

Пак наклонился к самым корням и постучал. Я подсматривала из-за его плеча и вдруг заметила у подножия дерева миниатюрную дверцу, едва ли с фут высотой. К моему изумлению, дверца скрипнула, распахнулась, и наружу высунулась подозрительная физиономия цвета грецкого ореха.

— Чего? Кто здесь? — проворчал высокий и скрипучий голос, а я все таращилась в удивлении.

На голове у странного человечка спутанными прутиками торчали волосинки. Коричневая туника и того же цвета лосины делали его похожим на ожившую веточку с черными блестящими бусинами глаз.

— Добрый вечер, Лешик, — учтиво поздоровался Пак.

Человечек исподлобья взглянул на возвышающуюся над ним фигуру, заморгал и наконец проскрипел:

— Плутишка Робин? Давненько тебя тут не было. Что привело тебя к моему скромному дереву?

— Провожаю кое-кого, — ответил Пак, отодвигаясь в сторону, чтобы лесовик сумел разглядеть меня получше.

Глазки-бусинки сфокусировались на мне и растерянно замигали. И вдруг округлились, расширились, и Лешик опять воззрился на Пака.

— Это... Неужели это...

— Именно.

— А она...

— Нет.

— Ох ты как... — Лешик широко распахнул дверь и поманил нас внутрь лапкой-веточкой. — Входите, входите. Ну же, скорее. Пока вас не заметили дриады, сплетницы негодные...