Конев против Манштейна. «Утерянные победы» Вермахта - Владимир Дайнес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
План кампании неоднократно уточнялся и изменялся. 20 ноября директива № 8 Верховного Главнокомандования вермахта поставила Генштабу Сухопутных войск задачу разработать новый вариант операции «Гельб», который предусматривал бы нанесение главного удара в полосе группы армий «А» через горно-лесистый массив Арденн. Одной из причин этого решения явилось раскрытие немецкой разведкой стратегического плана союзников и мобилизационного развертывания англо-французских войск.
По свидетельству фон Манштейна, оперативные замыслы Генштаба Сухопутных войск в основных чертах напоминали знаменитый план Шлиффена 1914 года. По мнению фон Манштейна, ударная группировка немецких войск (группа армий «Б» с ее 43 дивизиями) при вторжении в Бельгию встретилась бы с 20 бельгийскими, а если в войну была бы втянута и Голландия, то еще и с 10 голландскими дивизиями. Они опирались на мощные укрепления по обе стороны от Льежа и вдоль канала Альберта, а также на естественные препятствия: в Бельгии – удлиненный до крепости Антверпен оборонительный рубеж канала Альберта, на юге – укрепленный рубеж р. Маас с опорным пунктом Намюром, в Голландии – многочисленные водные рубежи. Эти укрепления позволяли оказать достойное сопротивление войскам вермахта. Через несколько дней на помощь голландской и бельгийской армиям могли прийти английские и французские войска (танковые и моторизованные дивизии), которые находились на случай германского вторжения в Бельгию у франко-бельгийской границы.
«Таким образом, немецкие силы, наступающие на фланге, – отмечает фон Манштейн, – не могли бы получить возможность внезапно совершить оперативный обход крупными силами. С подходом англо-французских сил они должны были бы действовать против равного им по численности противника в лоб. Успех этого первого удара должен был, следовательно, решаться в тактических рамках. Он не был подготовлен оперативным замыслом наступления».[76]
В чем причина отстранения фон Манштейна от должности начальника штаба группы армий «А»? Начальник Генштаба Сухопутных сил генерал-полковник Ф. Гальдер опасался, что фон Рундштедт под влиянием своего начальника штаба может склониться к проведению самостоятельных операций. Гальдер, приняв участие в командно-штабном учении, проведенном фон Манштейном, и разобравшись в его намерениях, рекомендовал командующему группой армий «А» отстранить своего начальника штаба от командования опасным южным флангом, иначе тот начнет свое собственное сражение, которое нарушит единство замысла. Так, неожиданно 27 января 1940 г. фон Манштейн стал командиром 38-го армейского корпуса. Но об этом позже.
Замыслу Генштаба Сухопутных войск начальник штаба группы армий «А» противопоставил другой вариант, направив несколько памятных записок в ОКХ.
«Мы хотели добиться принятия плана наступления, – пишет фон Манштейн, – который отвечал бы нашим взглядам и один был в состоянии обеспечить решительный успех на западе. Наконец, в феврале 1940 г., уже после моего ухода с должности начальника штаба группы армий «А», у меня была возможность во время беседы с Гитлером доложить ему о тех планах, принятия которых штаб группы армий так долго тщетно добивался. Несколько дней спустя ОКХ издало новую директиву о наступлении, которая базировалась на наших планах и предложениях!»[77]
Мы не будем подробно рассказывать обо всех перипетиях, связанных с борьбой фон Манштейна против плана ОКХ, а сразу перейдем к сути его плана. Он изложен в его мемуарах, которые позволим себе процитировать:[78]
«1. Задачей наступления на западе должна явиться окончательная победа на суше. Для достижения частных целей, как они сформулированы в существующей директиве о наступлении, например, разгром крупных сил противника в Бельгии, захват части побережья Ла-Манша, – использование вооруженных сил с политической и военной точек зрения нецелесообразно. Задача состоит в одержании окончательной победы на континенте. При организации наступления, таким образом, с самого начала надо нацеливать войска на решительную победу во Франции, на то, чтобы сломить силу сопротивления французской армии.
2. Для этого необходимо, чтобы в противовес директиве главный удар наносился с самого начала на южном фланге группой армий «А», а не группой армий «Б», а также чтобы вопрос о нем не оставался открытым. По существующему плану можно лишь в лучшем случае нанести фронтальный удар по перебрасываемым туда англо-французским силам и отбросить их к Сомме, где наступление может быть остановлено.
В результате того, что теперь главный удар будет наносить действующая на южном фланге группа армий «А», имеющая задачей наступать через Южную Бельгию и реку Маас в направлении на нижнее течение Соммы, крупные силы противника, находящиеся в Северной Бельгии, после того как они будут отброшены фронтальным ударом группы армий «Б», будут отрезаны и уничтожены. Это станет возможным в том случае, если группа армий «А» быстро нанесет удар в направлении на нижнее течение Соммы. В этом заключается первая часть кампании. За ней последует вторая часть: охват французской армии крупными силами, действующими на правом фланге.
3. Такая задача группы армий «А» требует включения в ее состав трех армий. Таким образом, на северном фланге (очевидно, группы армий «А». – Ред.) необходимо развернуть еще одну армию.
2-я армия, расположенная на северном фланге группы армий, имеет задачу, форсировав Маас, нанести удар в направлении на нижнее течение Соммы, отрезав силы противника, отброшенные ударом группы армий «Б».
Южнее ее еще одна армия (12-я) должна форсировать Маас по обе стороны от Седана, затем повернуть на юго-запад и путем нанесения контрудара отразить попытки французской армии крупными силами перейти в контрнаступление западнее Мааса и разбить их.
Третья армия (16-я) должна будет вначале прикрывать участвующие в наступлении силы на их южном фланге, между Маасом и Мозелем.
Большое значение имеет нанесение ударов авиацией по развертывающимся для перехода в контрнаступление армиям противника, так как французы могут рискнуть бросить в это наступление крупные силы на фронте западнее Мааса или по обе стороны от него, возможно до Мозеля.
4. Удар одного 19-го тк в направлении на Маас у Седана является половинчатой мерой. Если противник выступит нам навстречу в Южной Бельгии крупными силами механизированных войск, то сил корпуса недостаточно, чтобы быстро разбить их и на плечах остатков разбитых войск форсировать Маас. Если противник ограничится удержанием реки Маас крупными силами, как об этом можно судить по группировке его сил в настоящее время, корпус один не сможет форсировать Маас.
Если принимать решение о том, чтобы бросить вперед механизированные соединения, то для этого в полосе наступления группы армий необходимо сосредоточить не менее двух корпусов, которые должны переправиться через Маас одновременно у Шарлевиля и Седана, независимо от наступления танков в направлении на Маас у Живе силами 4-й армии. Следовательно, 14-й корпус с самого начала должен действовать рядом с корпусом Гудериана, и решение вопроса о его подчинении группе армий «А» или «Б» нельзя оставлять отрытым».
Фон Манштейн, разрабатывая план нападения на Францию, показал себя действительно настоящим стратегом, умеющим предвидеть ход событий и предлагать меры, направленные на их развитие в благоприятную для вермахта сторону. Казалось бы, разработчику и все карты в руки. Но, как мы уже говорили, 27 января 1940 г. фон Манштейн неожиданно был назначен командиром 38-го армейского корпуса, который должен был в ближайшее время формироваться в тылу.
«Хотя мое назначение никак не могло рассматриваться как нарушение обычного порядка назначения на должности, – пишет фон Манштейн, – в тот момент, когда предстояло большое наступление, такая смена начальников штабов выглядела очень странно. Вопрос о выслуге лет, который послужил предлогом для этого, можно было разрешить и иначе. Поэтому вряд ли можно сомневаться в том, что моя отставка с поста начальника штаба группы армий объяснялась желанием ОКХ отделаться от надоевшего ему настойчивого человека, который посмел противопоставить его оперативному плану другой план».[79]
9 февраля фон Маштейн выехал из Кобленца и отправился сначала в Лигниц (Легница). 17 февраля он был вызван вместе со всеми остальными вновь назначенными командирами в Берлин для представления Гитлеру. В их честь был дан завтрак, во время которого, как обычно, главным образом говорил Гитлер. После завтрака он пригласил фон Манштейна в свой кабинет, предложив изложить свою точку зрения об организации наступления на западе.
