Химеры урочища Икс - Валерий Кукушкин

С утра мы работали на осарках. Разрешения на проведение раскопок мы не имели, но даже обследование верхней части почвы показало, что, судя по всему, холм длиной метров в 60, шириной в 20 и толщиной в 2,5 метра сплошь состоял из шлака. Прямо сверху мы отбирали пористые куски, из которых выбегали рыжие муравьи. Был найден большой кусок шлака, очень похожий на крицу - слиток сыродутного железа из маленькой печи-домницы, такие крицы служили в Древней Руси не только сырьем для получения качественного железа и стали, но и своеобразной монетой. Неужели действительно вся эта огромная куча - отходы железоплавильного производства? А вот и кусок тяжелого зеленоватого шлака, о котором говорил Гусев, я поднял его - и в ямке заиграл малиновым цветом кусочек кирпича. Нет, это был не кирпич, а обломок глиняного цилиндрика, прикипевший к вспузыренному шлаку. Сопло! Я был прав! Да это - отходы железоплавильного производства. Куча - рукодельная. Наверняка где-то недалеко в старину располагалось и селение. Еще одно сопло - крупное и шестигранной формы, это уже позднее.

Простукивание щупом участка между большой ямой, которую я втайне считал кратером, и малой ямой (с осиной перед "валом") показало наличие какого-то уплотнения на глубине 2,7 метра, но определенно говорить об этом было нельзя: щуп постоянно останавливался натыкаясь на куски шлака; при более сильном ударе он разбивал их и уходил глубже, с еще большей легкостью острие щупа пронзало и слой уплотнения. Разобраться во всем этом было сложно.

Комары донимали. Утомившись, мы умылись на озере и сидели около костра у избушки.

- И все-таки я думаю, что шар находился в седьмой яме, - произнес Александр Петрович, указывая на самодельную карту: мы успели набросать план осарков и присвоить номера ямам - их оказалось около двадцати. Несмотря на неизбежные погрешности нарисованной от руки карты, мы уже имели возможность с помощью рулетки точно привязывать к поверхности по отмеченным ориентирам места археологических находок, точки отбора проб, результаты прощупывания.

- Очень уж много деревьев там выросло Даже если и разрешат копать, замучаемся корни рубить. А заметил, Александр Петрович, как деревья растут? Либо точно из центра ямы, либо по ее окружности.

- Да-а. Заросло все сильно. Отдохнем, поедим и пойдем на ТО озеро - к вечеру туда ходить нельзя.

Точность, с какой подтверждались рассказы Гусева, и его глубокая убежденность в действенности рекомендаций "стариков", помноженная на крестьянскую осторожность, оказывали на меня достаточно сильное воздействие.

Солнышко припекало. Суп булькал в котелке. Вчерашние страсти отошли уже в нашем сознании довольно далеко, когда в воздухе раздался сильный удар по металлу - что-то стукнуло по алюминиевому днищу лодки, стоявшей на боку; через кусты в 150 метрах от нас разглядеть ничего было невозможно.

- Странно, мы там только что были и никого... - Я замолчал, подчинившись движению руки Гусева. Часы показывали 9.20.

6

Если сегодня запад все еще находился на юге, то, идя на восток, можно было попасть на север, но если юг уже был на месте, то мы могли двигаться и точно на север в надежде, что нас угораздит попасть на желанное "двойное" озеро. Погрешность в три километра на двухкилометровой дистанции представлялась сущим пустяком сравнительно с вопросом, посчастливится ли нам попасть обратно в домик, если север к тому времени надумает прогуляться до запада, питающего слабость к теплу, гонимому на восток...

Пройдя поле до конца, мы уперлись в уже знакомую нам канавку. В подзорную трубу в направлении озера, всего в километре от нас, виднелись редкие мертвые сосны; в этом месте, по сообщению Гусева, когда-то и бушевал низовой пожар. Форсирование полутораметровой канавки после вчерашнего ливня представлялось делом затруднительным. Кое-как по шесту мы перешли на другую сторону, на практике убедившись, что самый короткий путь здесь - не самый близкий.

По лесной дороге ездили редко, это было видно по следам. Зато по следам же можно было понять, что местные звери приобщились к культуре и вместо героических вояжей по кустам и буеракам предпочитали пользоваться дорогами; нас, уставших от суеты городских жителей, это возвращение в лоно цивилизации не радовало, да и не было уверенности, что просветительские идеи, внедрившись в лохматые головы аборигенов до уровня "равенство", уже дошли до категории "братство".

- Следы медведя, - Александр Петрович склонился над дорогой. - Точнее, медведицы. Видишь, рядом отпечатки лап медвежонка. Давай-ка будем железом по железу постукивать; что у зверя в голове - неизвестно.

После вчерашнего разверзания хлябей небесных на дороге стояли огромные лужи. До озера, как нам сказали в поселке, нужно было перейти "через две гривки". Дорога понизилась, и болота теперь вплотную подступили к ней с обеих сторон. Иногда мы выходили из луж на участки дорожной грязи, и если их можно было считать "гривками", то озеро мы уже давно прошли.

- Погоди, Валерий, озера, я помню, видны были прямо слева от дороги, и перед поворотом на них здесь вот стояла старая сосна...

Мы, судя по всему, находились на какой-то гривке, так как деревья здесь были крупные. Справа и слева, подобные вымершим животным, громоздились пласты мха и земли, вывороченные вместе с корнями упавших деревьев. Среди них, возможно, была и старая сосна. Мы прошли еще дальше, мимо дерева с синей пластиковой лентой на ветке (что здесь было отмечено?), но озер не было. Медведица находилась где-то рядом; мы были на чужой территории, и злоупотреблять терпением мохнатой родительницы, от которой в случае чего спастись было невозможно, не стоило; по неопытности я недооценивал щекотливость ситуации, а Гусев, по опытности, вероятно, ее переоценивал.

Какое-то время мы двигались по дороге.

- Нет - Гусев остановился. - Если судить по времени, озера мы прошли. А места здесь сильно изменились - я их не узнаю Пошли обратно.

Мы повернули, вновь всматриваясь в чащу. Так ничего и не обнаружив, мы благополучно возвратились к избушке.

7

Весла путались в стеблях толстых листьев кувшинок, цеплялись за подводные коряги. Наконец лодка вышла на середину крохотного заливчика. Грести пожелал Гусев. Вода и дальше от берега была коричневатой. Озеро, раскинувшееся недалеко от избушки, имело форму эллипса и просматривалось во все стороны хорошо. Длина его была около полутора километров.

- Давай погребу, Александр Петрович.

- Нет, я сам.

Гусев греб не спеша. Лодка повернула направо. Открылись еще два заливчика; осарки находились примерно напротив второго из них.

- Вот здесь вот люди и лечились. - Гусев сложил весла, и лодка плыла по инерции. Ничего особенного здесь не было: та же вода, тот же берег, разве что по нему никто не ходил лет двадцать-сорок. Виднелся кем-то и когда-то сработанный маленький мосточек.

Мы омыли руки и лица. Остроты по поводу ожидавшегося с минуты на минуту омоложения, подобно шустрым муравьям, так и крутились у меня на языке, но, взглянув на Гусева, я вновь присмирел. Прошлое властвовало над ним. Оно, оказывается, властвовало и надо мной: я поймал себя на мысли, что несостоявшиеся шутки были призваны подбодрить нас.

Мы переплыли во второй заливчик.

- Здесь всплывал корабль... - Комментировать Гусеву более ничего не приходилось: я слышал об этой истории не раз. Признаюсь, нам было несколько неуютно, как если бы мы, рассуждая о Несси, подозревали, что чудовище находится под нами. За кустами, на небольшом удалении от нас, угадывались березы, росшие на осарках.

- Давай погребу, Александр Петрович...

- Нет, Валерий... Погоди. - Гусев вновь взмахнул веслами, разворачиваясь, и было заметно, что он старался не грохотать металлом по металлу: лодка и без того гремела, как пустая бочка.

"Что же ударило по дну этой лодки сегодня утром?" - подумал я, не утруждая себя поисками ответа и стремясь отделаться от этой мысли так же стремительно, как вчера, во время грозы - от пламени свечи.

- А там вот зеленые человечки костер жгли. На той стороне. Точно напротив нас. А березовый лесок - вон где. Видишь? - Я кивнул. - А здесь вот, на этом берегу, где-то и сети с мелкой ячеей были развешаны. Помнишь, я тебе рассказывал? - Я кивнул еще раз. - Верховой торф вон где, на той стороне, как нам указали, завтра туда и поплывем. На, погреби...

Я развернул суденышко и повел его обратно. Места, конечно, были здесь красивые, да какие-то заброшенные, неуютные. Ничего интересного мы не заметили.

8

Дополнительный осмотр осарков показал, что изменения здесь произошли большие, нежели Гусеву поначалу показалось. С северо-восточной стороны от кучи находились еще две большие ямы. Их, по мнению Александра Петровича, раньше здесь не было. Должно быть, отсюда брали землю для засыпки подполий, когда деревню снесли, - решили мы. Никаких остатков часовни, установленной когда-то вблизи кратера, обнаружить также не удалось. Ее местоположение, как припомнил Гусев, можно было определить по яблоням, но где они? В двух местах близ осарков стояли полусгнившие искривленные стволы яблонь - они это или нет? Вечером, при скользящем освещении, я обратил внимание, что на поле, к северу от осарков, под обильной травой просматривались какие-то возвышенности в виде прямоугольников, но по размерам они больше подходили под грядки, а не под могилы, которые я, вопреки утверждениям Гусева, пытался отыскать для спасения "азотной" версии. Никаких измененных растений найти не удалось. Может, это было связано с тем, что землепользователь, как выяснилось позднее, подсеивал нужные сорта трав, изредка перепахивая и удобряя поле, и новые виды растений заглушили росшие здесь?.. Может быть. Хотя на поле довольно четко просматривались участки более яркой зелени, часто - рядом с небольшими углублениями; здесь, вероятно, раньше стояли дома, и определенная растительность, несмотря на подсеивание, сохранилась.