Вирус зла (СИ) - Илья Твиров

— Что-то мне подсказывает, что ты даже не паронорм второй ступени, а гораздо выше.

— Интересно, что же это.

— Не знаю, — пожала она плечами, — может быть интуиция.

— Возможно. У тебя, к слову, не слабый запас внутренней энергии и очень светлая, чистая аура.

— Ты еще и ауру можешь видеть?

— Конечно, могу, ведь это ничто иное, как совокупность энергетических тел человека. Чем сильнее паранорм, тем отчетливее и глубже он способен ее наблюдать. Скажем слабый экзонорм или интронорм увидит ауру максимум до эмоционального плана или тела, люди посильнее способны разглядеть даже казуальное — причинное тело. Ну, а тем, кому доступно созерцать атмический план, то есть истинное «я» человека, наверное, на шаг приблизятся к Творцу.

— Как интересно. А как глубоко ты способен заглядывать?

Виктор задумался над ответом, потом произнес:

— Я не люблю этого делать, потому что мне кажется, это нарушает личное пространство человека. Какого это знать о человеке даже больше, чем он сам о себе знает?

— Ты боишься увидеть там то, чего не хочешь видеть, так? — медленно произнесла девушка с грустными нотками в голосе.

— Да, — ответил Виктор. — В каждом человеке я ищу сугубо положительные качества, но порой нахожу там массу всего отрицательного.

— А на что способны паранормы, прошедшие третью стадию?

— Во-первых, не все паранормы имеют какие-то ступени и стадии активации индэра. Это прерогатива только экзонормов. «Ненормалы» естественного происхождения между собой имеют не такие острые отличия в силе своих способностей. Что же касается третей ступени активации индэра, то она усиливает до предела, ну, практически до предела, имеющиеся уже экстравозможности, добавляя кое-что новое. Глаза начинают регистрировать вообще весь спектр электромагнитного излучения, от сверхдлинных радиоволн атмосферных явлений до гамма-излучения радиораспада, появляется телескопическое микро и макрозрение. Паранорм на такой стадии способен прослушивать диапазон колебания волн от инфразвуковых до гиперзвуковых.

— Получается, он способен наслаждаться звуком тепловых колебаний атомов вещества?

— Ну, назвать это наслаждением можно с трудом, — ответил Виктор и понял, что проговорился насчет своих способностей.

Девушка бросила на него таинственный взгляд своих безумно красивых зеленых глаз, в которых хотелось утонуть, и так очаровательно улыбнулась, что у Гагарина защемило сердце.

— Так… и что ты еще умеешь?

— Создавать тульпу, своего астрального двойника, входить в общее энергоинформационное поле планеты, свободно читать память своих предков, перестраивать метаболизм организма и даже воздействовать на объекты микромира.

— Класс. Покажи что-нибудь.

— Может не надо? — запротестовал Виктор.

— Мне так хочется увидеть что-нибудь необычное, ну, пожалуйста.

Естественно он не смог отказать ей и продемонстрировал типичный прием воздействия на объекты микромира, который с давних времен назывался пирокинезом. Ничего удивительного в этом явлении не было, нужно было только заставить усилием мысли колебаться атомы как можно сильнее, тем самым, повышая тепловую энергию матери всего тела. В качестве объекта он выбрал лепесток травы и в течении полутора секунд достаточно мощным импульсом энергетического воздействия воспламенил его.

— Ух ты! — воскликнула девушка, — никогда не думала что такое возможно!

— Пустяки, — ответил Гагарин, слегка преувеличивая свои возможности. Подобный трюк обошелся ему весьма чувствительно, и теперь должно было пройти время, прежде чем кондиции спецназовца снова бы пришли в норму.

— Покажи еще что-нибудь?

— Давай в другой раз, ладно, — поднял руки Гагарин ладонями вперед, — это же все-таки не представление, а сугубо боевой элемент. За подобную демонстрацию меня начальство по головке не погладит. Я и так боюсь, что сегодняшнее происшествие с этими красавцами может выйти для меня боком.

— Не переживай, — мило улыбнулась девушка, — я думаю, что твое командование все поймет и во всем разберется.

— Надеюсь, — буркнул Виктор, не особо веря в это. Нрав у непосредственного командира Гагарина был суровым.

— И что, все в спецназе паранормы?

— Большинство. Процентов восемьдесят. Во всяком случае, все оперативные обоймы полностью укомплектованы «ненормалами», правда, экзонормов в них гораздо больше. Я в группе из восьми оперативников только один интронорм.

Тем временем теплая, короткая летняя ночь окончательно вступила в свои права, изгоняя последние пологи рыжего неба на закате, и молодая пара подошла к дому, где жила Екатерина.

— Вот, мы и на месте! Спасибо, что подарил мне такую ночь!

— Какую? — спросил Виктор, до последнего пытаясь растянуть удовольствие от общения с этой безумно красивой девушкой.

— Сказочную, интересную, необычную во всех смыслах, — ответила она, прекрасна понимая настроения парня, который был ей очень даже симпатичен.

— Я надеюсь на продолжение.

— И я надеюсь, — сверкнула она глазами, и вдруг обняла Виктора. — Никогда не думала, что встречу такого… как ты.

— Какого?

— Необыкновенного, — ответила Катя немного подумав.

— Ну, таких как я не так уж и мало.

— Значит, мне повезло, встретить именно тебя, — и она поцеловала его, нежно и ласково.

У Гагарина закружилась голова, сознание затуманилось, оставляя вокруг лишь ослепляющую вспышку счастья и радости.

Глава 3

Игра на вдохновении

Этот естественный физиологический процесс пребывания в состоянии минимального уровня активного сознания, пониженной реакции на окружающий мир или попросту сон, был присущ практически всем мало-мальски развитым биологическим видам на планете: млекопитающим, птицам, рыбам и даже некоторым насекомым. Однако интереснее всего, наверное, ввиду наличия у этого вида разума, он протекал у человека. Данный естественный процесс был интересен еще и тем, что мог, разумеется, не без усилий, достигаться мысленно-волевым приказом.

Трудно сказать, что повлияло в конечном счете на формирования сновидения, однако Максиму этой ночью не снились никакие кошмары, никто никуда не падал и никакого Хозяина не вызывал. Вместо этого Громову виделись необычайно красивые картины живописнейших мест Земли: грохочущие исполинские водопады, необъятные просторы степей, неприступные горные пики, скрывавшие свои вершины в заоблачных далях, непроходимые буреломы и чащи тайги, дикие и опасные джунгли, обнимавшие собой какие-то древние храмы и полуразрушенные города, бескрайние ледяные пустоши морозной Арктики и много что еще. Вместе с тем, как он бесплотным призраком скользид в пространстве и созерцал красоты родной планеты, Громову вдруг, совсем неожиданно, начала откладываться информация, рассказывающая о самом процессе сна.