Дело вкуса - Колетт Кэддл

– В другой раз.

– Поймаю тебя на слове. – Эдвард смотрел, как она торопливо садится в машину.

Лиз едва кивнула, захлопнула дверь и рванула с места. Дыхание участилось, хотелось плакать. Что с ней такое? Мужчина пригласил выпить кофе, а она ударилась в панику. Лиз свернула на подъездную дорожку и побежала к двери, опустив голову. И в доме, в прихожей, мельком увидела себя в зеркале. Она выглядела кошмарно: сальные свалявшиеся волосы, посеревшая кожа, туманный взгляд. К черту все! Она просто выбросит зеркало. Зазвонил телефон, но Лиз прошла мимо, поднялась по лестнице. Телефон замолк. Она сняла трубку с параллельного аппарата, положила рядом с ним и свернулась калачиком под одеялом. Она не уснет. Подремлет полчасика. Потом примет душ и погладит белье.

Лиз проснулась от назойливого звонка в дверь. «Пошли все к дьяволу!» – подумала она. И взглянула на будильник. Боже, час дня! Люси! Она вылезла из кровати и чуть не кубарем скатилась по лестнице. На пороге стояла мисс Харви, держа за руку зареванную Люси.

– О, мисс Харви, извините! Мне стало плохо, и…

Олив Харви сурово взирала на растрепанную миссис Коннолли и грязную кухню за ее спиной:

– Я звонила, но телефон был занят. Вам надо было связаться со мной. – Она отчитывала Лиз, как одну из своих четырехлетних учениц.

Лиз прикусила губу, сдержав готовую вылететь резкость:

– Я очень виновата, мисс Харви. Телефон сломался. И, как я говорила, мне стало плохо. Я уснула. Наверное, из-за таблеток, которые прописал доктор. – Боже, с какой легкостью она врет! Пробормотав извинения, Лиз наконец закрыла дверь перед носом недовольной, но слегка успокоившейся учительницы.

– Иди помой руки, Люси! Мы едем в «Макдональдс».

Люси странно на нее посмотрела. Раньше мама не разрешала есть в «Макдональдсе», а в последнее время они только туда и ходят.

– Но, мамочка, если ты заболела, может, не стоит ездить?

Лиз крепко обняла дочь: от одного взгляда на обеспокоенное лицо девочки у нее защемило сердце.

– Теперь, когда ты дома, дорогая, мне намного лучше. Хочешь я приготовлю тебе что-нибудь вкусненькое на обед?

Люси радостно кивнула. Мамочка всегда чудесно готовила. Давно уже она ничего вкусненького не делала. Тосты с бобами не считаются.

– Мамочка, ты ненавидишь папу? – спросила Люси позже, набив рот макаронами.

Лиз, которая гладила розовый топик дочери, замерла с утюгом в руке.

– Нет, милая, конечно нет. Мы с папой просто сердимся друг на друга. Тебе не о чем беспокоиться. Я люблю тебя, и папочка тоже тебя любит.

Но Люси это не убедило.

– Но, мамочка, когда папа вернется домой?

Лиз вздохнула. Если Люси в четыре года такая, какой она станет подростком?

– Не знаю, милая.

– Он больше не хочет с нами жить?

– Хочет, милая, но я не хочу, чтобы он с нами жил.

Люси выпятила губу – верный знак, что сейчас она закатит истерику.

– Послушай меня, милая. Взрослые иногда ссорятся. Это хорошо, что папы сейчас здесь нет, иначе мы все время бы ругались. Ты же не хочешь, чтобы мы ругались, правда?

Люси неохотно покачала головой.

– Но зачем вам ругаться?

Лиз теряла терпение.

– Надо, и все! Ты тут ни при чем, Люси. Доедай макароны. – Лиз взяла чашку с кофе, пошла в гостиную. Включила телевизор и закурила, напрочь забыв про глажку.

Стеф принесла Джо и Эдварду кофе и села за столик. В три часа дня в ресторан заглянула всего одна пара.

Эдвард посмотрел на Стефани и улыбнулся:

– Чудесный обед. Кто готовил баранину на ребрышках?

– Конор, – ответила она, радуясь, что ему понравилось. – Я позову его через пару минут, познакомлю вас.

– Крис здесь? – спросил Джо.

– Нет, ушел на обеденный перерыв. Наверное, стучится к Лиз.

– Она так с ним и не поговорила? – Джо был удивлен. Он думал, что Лиз сдастся намного быстрее.

– Нет. Говорит с ним только о Люси.

– Как она? – тихо спросил Эдвард.

Погрустнев, Стефани пожала плечами:

– Очень плохо, хотя в жизни не признается. Я за нее страшно переживаю, но что делать, ума не приложу. Идеи есть?

– Пока она не созреет для разговора, ты ничем не поможешь, – сказал Джо. – Согласен, Эдвард?

– Что? Извини, я задумался.

– Я говорил, что Лиз поговорит со Стеф, когда будет готова.

– Да, я уверен, ты прав. Каждый по-своему справляется с неприятностями. Сейчас Лиз нужно побыть одной. Не волнуйся так, Стефани.

– Легко сказать, – Стеф тяжко вздохнула. – Ладно. Прежде чем Крис подпишет контракт, надо еще раз все перепроверить. Что вы делаете в субботу днем? Можем поработать у меня.

Джо кивнул:

– Я не против, но разве ты не работаешь?

– Нет, – радостно ответила она. – Взяла целую неделю отпуска. Так что приезжайте ко мне часа в два. За два часа справимся. Что думаешь, Эдвард?

– Нет проблем.

Джо поднялся с места:

– Мне пора на работу. Эдвард, тебя подвезти?

– Не надо, Джо. Я прогуляюсь. Для меня это единственный вид физической активности.

При взгляде на его атлетическую фигуру, верилось в подобное с трудом. Когда Джо ушел, Стеф предложила Эдварду еще кофе.

– С удовольствием. Я никуда не спешу.

Стеф улыбнулась ему в ответ. Боже, какой же он красавчик! Глаза необычного цвета. Вроде серые, а иногда почти карие. Почему он остался? Уж не хочет ли пригласить ее на свидание? Но разве может она согласиться? Как Шон?

– Как думаешь, Лиз простит Криса? – прервал он ее размышления.

– Не знаю, Эдвард. Так или иначе, Крис все равно переедет в Голуэй. Не переживай, он не передумает насчет сделки.

Эдвард ответил улыбкой на ее ободряющие слова:

– Знаю, что не передумает. Почему бы тебе не познакомить меня с Конором? Не терпится встретиться с нашим новым шеф-поваром.

– Хорошо. – Стеф с трудом скрыла разочарование. Она-то рассчитывала остаться с Макдермоттом наедине. – Пойду поищу его. Я ненадолго.

Мужчины сразу нашли общий язык. Эдвард расспрашивал Конора о том, какой у того опыт работы, и Конор охотно отвечал – внимание было ему приятно. Стефани оставила их и пошла в кабинет. Она немного нервничала: все происходило так быстро. Теперь, когда Эдвард стал ее партнером, а Крис согласился остаться в ресторане, уже ничто не могло остановить сделку. Она не ожидала, что все пройдет так гладко. И надеялась, что это не затишье перед бурей. Стеф так и не сказала Шону о своих планах. Каждый раз, когда они разговаривали, связь прерывалась. Вопреки всем благим намерениям, всем клятвенным обещаниям, данным самой себе, ей так и не удалось поговорить с Шоном по душам.

Эдвард заглянул в кабинет:

– Я ухожу. В субботу увидимся?

– Да, – бодро выпалила она и плюхнулась в кресло. – Вот тебе и свидание, дуреха! Ты нужна ему только из-за твоего ресторана!