Объяснение в любви - Айра Уайз

— Пообещай только никогда больше так со мной не поступать.

В зеленых глазах Клайва отразилось глубокое раскаяние.

— Жизнью клянусь, — торжественно произнес он, скрепляя обещание поцелуем, и еще одним, и еще…

Его готовность при необходимости усмирить непомерную гордыню и выказать смирение обладала над Анхелой властью куда большей, нежели безжалостная жестокость, к которой Клайв прибег накануне.

Пальцы ее легонько скользнули по поросшей жесткими волосками, мускулистой, атласной на ощупь коже. Этот мужчина сложен, как молодой бог, мечтательно думала Анхела. Едва увидев его, любая женщина растает от страсти. На сей раз именно она обратила его краткие, покаянные поцелуи в разгульное пиршество страсти. Именно она перекатилась на спину, привлекая Клайва к себе, а затем неспешно раздвинула бедра. Ноги их сплелись, тела выгнулись в лад нарастающему ритму, поцелуи обрели иной смысл.

Губы Клайва оторвались от ее губ и принялись исследовать иные, не менее соблазнительные участочки ее тела. Вот они сомкнулись на соске — и Анхела застонала от удовольствия. Она запустила пальцы в его волосы, погладила широкую спину. Клайв задрожал и чуть потянул сосок на себя, отчего все ее существо пронзило острое, точно боль, наслаждение.

И все началось сначала. Но на этот раз это не было поединком характеров, никто не старался намеренно причинить другому боль. Спустя несколько секунд, не более, Клайв уже привлек Анхелу ближе к своему пульсирующему мужскому естеству.

— Можно? — тихо спросил он, на миг оторвавшись от ее груди.

— О да, — задыхаясь ответила она.

Сейчас Клайв вошел в нее осторожно и мягко, как мужчина, сознающий свою силу. И она охотно приняла его. Очень скоро оба уже постанывали от восторга — хотя все и произошло очень быстро, они оказались идеально «настроены» друг на друга.

Неужели я и впрямь смогла бы от него уйти? — спрашивала себя Анхела. Неужели он действительно хочет оборвать наш роман?

Словно почувствовав, что она отвлеклась на что-то постороннее, Клайв приподнялся над ней. Глаза его казались двумя бездонными омутами страсти, губы были горячими, влажными и нетерпеливыми.

— Это редкостный дар, — глухо произнес он. — И дар этот принадлежит нам обоим: тебе и мне.

— Иногда мне кажется, будто ты меня ненавидишь, — прошептала Анхела.

— Никогда! — запротестовал Клайв и припал к ее губам так яростно, что в голове у нее не осталось места для мыслей.

На следующее утро Анхелу разбудил легкий поцелуй в щеку. Открыв глаза, она сонно улыбнулась любимому.

Чисто выбритый, благоухающий лосьоном Клайв просто-таки искрился энергией и жизненной силой. Он уже облачился в деловой темно-серый костюм с бледно-голубой рубашкой, что выгодно оттеняли его светлые волосы и легкий золотистый загар.

— Вставай, соня, одевайся. Позавтракаем вместе, — пригласил он. — У меня для тебя сюрприз.

— Сюрприз? — повторила она, потягиваясь.

— Ммм… — протянул он, и ничего обольстительнее Анхела в жизни своей не слышала.

Глаза ее лукаво сощурились, изящная рука выскользнула из-под одеяла.

— Покажи прямо сейчас, — потребовала она тоном, не оставляющим места для двоякого толкования.

Клайв поднес тонкую кисть к губам и вновь уронил ее на одеяло.

— Ни за что! — Он озорно усмехнулся. — И для такого сюрприза требуется одеться как можно официальнее.

С этим интригующими словами Клайв повернулся на каблуках и вышел. Улыбаясь, Анхела проводила его взглядом: надо же, как одна-единственная ночь любви способна словно по волшебству изменить их непростые отношения! Клайв Риджмонт — книга за семью печатями: то он ведет себя так, словно ему не терпится избавиться от нее, а то изнывает от блаженства в ее объятиях! А теперь вот сюрприз приготовил… И когда только успел? Анхела взглянула на часы: семь утра. Невероятно!

Да уж, надо отдать Клайву должное: с ним не соскучишься. Все еще улыбаясь, молодая женшина спрыгнула с кровати, приняла душ и оделась — учитывая пожелания любимого, вполне респектабельно. Для такого случая Анхела выбрала белый английский костюм, дополнив его аметистовой брошью и браслетом. Эти камни идеально подходили к ее глазам.

По пути в столовую Анхела заглянула в кухню и с удивлением отметила, что экономки по-прежнему нет. Слегка нахмурившись, она переступила порог светлой, просторной комнаты и обнаружила, что на столе ее поджидает любимый завтрак — фрукты и дымящийся кофе. А любимый мужчина вальяжно расположился в кресле с утренней газетой в руках.

Заслышав шаги, Клайв оторвался от газеты и одобрительно сощурился.

— Perfectamente, — прошептал он. — Превосходно. — И с готовностью чмокнул вошедшую в услужливо подставленную щеку.

— Gracias, — поблагодарила Анхела, театрально вздыхая. — Ничего пристойнее я не нашла.

Лучи утреннего солнца запутались в ее иссиня-черных волосах, зажигая их золотыми нитями, играли бликами на серебристо-серой, классического покроя блузке. На ногах у Анхелы красовались черные туфли-лодочки, а нежную шею охватывала нить неограненных аметистов. Это простенькое ожерелье досталось молодой женщине от матери, и запирать его в сейф не имело смысла. Неброский макияж смотрелся более чем естественно, а улыбка яснее слов свидетельствовала: в ее жизни все обстоит благополучнее некуда.

— Однако где же Лусия? — полюбопытствовала молодая женщина, присаживаясь к столу.

— Ей нездоровится, — объяснил Клайв. — Я нашел ее сообщение на автоответчике заодно с полусотней прочих.

Рука Анхелы, уже протянувшаяся к чашке с кофе, застыла в воздухе. Ренан, вспомнила она. Ренан сказал, что оставлял для нее сообщения на протяжении всей прошлой недели. Повисла неловкая пауза. Молодая женщина встревоженно ждала, как отреагирует Клайв.

Но тот промолчал. А когда Анхела отважилась наконец поднять взгляд, он уже углубился в чтение газеты. Все ясно: Клайв не собирается упоминать о звонках Ренана. А она скорее умрет, чем заведет о них речь и поставит под удар ту восхитительную гармонию, что им чудом удалось восстановить.

— А что с Лусией такое? — заботливо осведомилась Анхела.

Газета в его руках чуть дрогнула — Клайв явно догадался о том, что собеседница знает про звонки Ренана и тоже намерена притворяться, будто ничего особенного не случилось.

— Грипп, — пожал плечами он. — Старушка боится заразить нас с тобой, так что до конца недели ее не будет.

— Бедняжка, — посочувствовала Анхела. — Надо послать ей открытку с пожеланием поскорее поправиться. — Она добавила в чашку сахару и пододвинула к себе вазу с фруктами. — Стало быть, это ты приготовил завтрак?